Проблема выбора - Олеся Шеллина

ничего наигранного, он действительно просил Бога помиловать грешную душу Адольфа, хотя, если бы обстоятельства сложились несколько иначе, он сам бы ее к престолу Господню и отправил бы. Было ли это странно? Поначалу для меня, циничного обывателя своего времени, да. А потом привык, даже сам начал постепенно проникаться этой странной традицией прощать врагов своих, посмертно, правда, но все же. Для того же Криббе это было также удивительно, и мы вначале не отличались в своем немом изумлении друг от друга. Что, кстати, никак не противоречило моему здешнему происхождению, наоборот, вроде бы даже подчеркивало его.

– Что тебе удалось выяснить? – с этим вопросом все понятно, буем думать, что несчастный случай на охоте, хоть и относится к классике жанра, но в данном случае был как никогда кстати.

– Воспользовавшись случаем, я провел полноценную ревизию в Любеке, от вашего имени, ваше высочество, – тут же отрапортовал Наумов. – Вообще, злоупотреблений и различных махинаций было удивительно мало, похоже, что ваш покойный дядюшка держал всех в железном кулаке, в отличие от Киля, в котором он по не слишком понятным причинам позволил совершать различные хищения.

– Откуда ты узнал о таких подробностях про Киль, находясь в Любеке?

– Глава городского совета Любека очень любит посплетничать, вам нужно это иметь в виду, ваше высочество.

– Это очень важная информация, но, насколько я помню, мы кое-что обговаривали, как раз насчет этого самого главы городского совета Любека, или я что-то путаю? – я нахмурился, разглядывая Наумова, который спокойно выдержал мой взгляд и ответил.

– Вашего дяди уже на тот момент не было в живых, когда я познакомился с герром Нойшманом. Как бы он не уважал своего бывшего покровителя, сейчас он его лишился и просто из кожи лез, чтобы составит о себе хорошее мнение. Он же не дурак, прекрасно понимал, что все сведения о нем я тут же передам вам. От этого зависело его благосостояние в конце концов. От себя хочу добавить, ваше высочество, что герр Нойшман прекрасный управляющий. Правда, любит сплетничать, что та кумушка, поэтому лучше никаких тайн ему не доверять.

– Я учту это, продолжай, – процедил я сквозь стиснутые зубы.

– Работа в Любеке отлажена, не думаю, что это разумная мысль менять сейчас совет, особенно в преддверии тех изменений, о которых вы говорили с герцогом, – Наумов говорил спокойным негромким голосом. – Не думайте, ваше высочество, что я пытаюсь на вас давить. Всего лишь высказываю свою точку зрения, а уж какое решение вы в итоге примете, это только от вас зависит. – Наши взгляды встретились. О смотрел без вызова, просто констатировал факт того, что городской совет Любека прекрасно справлялся со своими обязанностями, в отличие от местного городского совета, который не понятно, чем был все это время занят.

– Я обдумаю этот вопрос, и твое мнение будет учтено, – Наумов кивнул, и продолжил.

– Как я уже сказал, дела в Любеке идут довольно неплохо, особенно в порту, который гораздо больше и оживленнее местного. Я так понял, что основная часть дохода герцогства идет как раз из этого порта. Воровство если и присутствует, то в малом количестве, и в книгах бухгалтерских все хорошо спрятано, я не нашел расхождения ни в одной цифре.

– Значит, Любек достаточно благополучный город, если отбросить странную гибель моего дяди, – резюмировал я, а Наумов на это сразу же ответил.

– Воистину так, ваше высочество. Я лично не совсем понимаю, почему столицей герцогства считается именно Киль. На мой взгляд Любек больше подходит для того, чтобы быть столичным городом.

– Думаю, что дело в университете, – я тоже не совсем понимал, почему взгляд моих предков пал все-таки на Киль, но из песни, как говорится, слов не выкинешь. – Да, пожалуй, в таком странном решении виновато решение одного из моих предков основать в Киле университет – культурная столица, а вот пашет и грязный порт на себе волочет пускай Любек, от него не убудет, и вообще, кто-то же должен кормить столицу и герцогскую семью, мы же не то что эти Ангальт-Цербстские герцоги, которые сами себе чулки штопают, – я усмехнулся. – Кое-что, Игнат Владимирович, никогда не меняется, ни при каких обстоятельствах. В какой бы стране мира вы не находились, даже в Америках, или на побережье Африки. Кстати об Африке, ты случайно не знаешь, голландцы продадут мне Кап? – Только, когда слово «Африка» было произнесено, меня словно осенило: вот все уважающие себя попаданцы хотят Америку колонизировать, но бодаться за землю, которая уже поделена, да еще между столькими далеко не слабыми странами, лично мне как-то не слишком хотелось. С другой стороны, то, что я знал под названием ЮАР – сейчас всего лишь крошечное голландское поселение, с тремя дворами и одной собакой на всех, очень малочисленное население которого даже не представляет, на каких богатствах живет. И еще долго представлять не будет. Плюс удобные бухты и перспективные курорты. Я как-то в порыве сам не знаю чего побывал на одном – мое кратковременное увлечение серфингом окончилось полным фиаско и сломанной рукой, зато я многое узнал про этот уголок старушки Земли. Там есть все! Вот абсолютно все. Чего-то больше, чего-то меньше. Но, самое главное, если туда первыми зайдут русские, то есть очень хорошие шансы на то, что столкновений с бушменами может и не произойти. Мы же народ не слишком воинственный, и если представится возможность договориться, то мы ею обязательно воспользуемся. Это англичане всех к ногтю испокон веков пытались прижать, а у нас, если вперед купцов посмышленей, да попов послать, и войска лишь для обеспечения безопасности, а не для экспансии, то может и выгорит чего. Так, что-то я отвлекся. Надо вернуться к реальности, но про Африку держать в уме. Она пока не исследована от слова совсем, и никому по большему счету не нужна. Так что шанс есть и не малый. А южное побережье – это еще и порты по пути к Индийскому океану.

– Ваше высочество, – я поднял взгляд на Наумова. – Вы так глубоко задумались…

– Да, со мной случается. Так как думаешь, продаст Рибек мне Кап?

– Смотря чего он сам ждет от этих земель? – пожал плечами Наумов. Вот его Африка точно никак пока не волновала.

– Ладно, я сам узнаю, еще до отъезда напишу письмо в Голландскую Ост-Индийскую кампанию и спрошу напрямую, – я