Деньги не пахнут 7 - Константин Владимирович Ежов

– Что скажете? – спросил кто-то у конца стола.

– Поддерживаю, – прозвучал ответ.

Голоса одобрения наполнили зал, напряжение ослабло. Взгляды, которые ещё недавно были настороженными, теперь стали доверчивыми. Совет директоров верил – возможно, впервые за долгое время. Верил, что этот человек способен тянуться с Акманом на равных, не дрогнув.

А где-то за окном уже темнело. Вдалеке рокотал город – как огромная сцена, готовая к следующему акту.

Совещание уже подходило к концу, когда один из членов совета, будто решаясь перейти тонкую грань, осторожно произнёс:

– Медийная стратегия… она останется прежней? Если затишье затянется, не станет ли это… проблемой?

В его голосе не звучало открытого недоверия, скорее – тревога, лёгкое беспокойство от осознания, что шаг за шагом компания шла по канату над пропастью. Время, пожалуй, действительно пришло – пора было переходить к следующему этапу.

– Вернёмся к этому разговору завтра. К ночи ситуация изменится.

– К ночи? – кто-то приподнял брови. – Неужели снова выход на эфир?

– Нет, на этот раз – не лично. Сегодня выступит другой.

– Другой?.. Неужели…

В зале повисло напряжение. Несколько голов синхронно повернулись, в глазах – ожидание, нетерпение.

– Да, – прозвучал ответ. – Господин Айкан согласился выйти в эфир.

Настоящая медийная война требовала зрелища – вспышки, искры, запаха дыма. Айкан подходил идеально: острый на язык, артист по натуре, он знал, как зажечь публику.

– Айкан?! –

– Да ну, правда? –

– Не может быть… Второй раунд? –

К девяти вечера офис гудел, словно улей. Люди сбивались в группы, тянулись к экранам, пахло разогретым кофе и пылью от старых кондиционеров. Гул голосов сливался с треском переключающихся каналов. По ту сторону Уолл-стрит, наверное, царила та же лихорадка: ожидание шоу.

– Он ведь снова нападёт, да? – сказал кто-то, пододвигая стул поближе к монитору.

Год назад словесная дуэль между Айканом и Акманом вокруг Herbalife стала легендой. Никто тогда не щадил ни себя, ни противника. Остальные инвесторы предпочитали играть в джентльменов, говорить об этике и стратегии, но эти двое – плевали на приличия. Они колотили друг друга словами, как молотами, и публика визжала от восторга.

После того боя – год перемирия. Но стоило Акману поддержать Valeant, как Айкан, словно хищник, учуявший кровь, снова вышел на арену. По лицам зрителей скользила предвкушающая улыбка – все ждали, что он скажет, каким ударом начнёт.

Эфир начался. Голос Айкана звучал спокойно, хрипловато, но с жёсткой интонацией, как сталь, гнущаяся под прессом.

– Акман – лицемер.

Коротко, чисто, прямо в цель. А дальше пошёл поток обвинений – точных, хлёстких, с отточенной интонацией старого бойца.

– Он изображал из себя благородного спасителя, разоблачал Herbalife, утверждая, что борется с пирамидой, наживающейся на иммигрантах и бедняках. Говорил, будто защищает людей.

Тогда Акман разыгрывал роль рыцаря справедливости, будто не ради прибыли, а во имя общественного блага. Но теперь…

– С кем он теперь? С Valeant – компанией, что скупает препараты для редких болезней, взвинчивает цены до небес и покупает новые, пока больные гибнут, не дождавшись лечения. Разве это не настоящая пирамида, где заложники – пациенты? Вампир? Нет, хотя бы вампиры не скрываются. Акман – комар, сосущий кровь тайком, под покровом приличий.

– Вот оно! Комар!

Смех и хлопки прокатились по комнате. Пара трейдеров вскочила, кто-то достал банкноты, оказывается, спорили, как именно Айкан его назовёт. Запах пота, кофе и азарта смешался в воздухе. На Уолл-стрит даже шутки делались ставками. Каждый здесь был игроком.

На экране Айкан не замедлял темпа.

– Благотворительность? Зарабатывать на страданиях больных, а потом жертвовать часть наживы – это благородство? Нет, это просто спектакль. Очередная попытка отполировать собственный имидж.

Слова звучали хлестко, с металлическим эхом. Толпа перед экраном то ахала, то смеялась. А в углу, где стоял Сергей Платонов, уголки губ едва заметно приподнялись. Выбор оказался верным – Айкан сыграл роль безупречно.

Акмана можно было бы атаковать и в одиночку, но роль бойца куда лучше подошла Айкану. Для задуманного требовалось не просто резонанс – нужен был настоящий прилив людского интереса, вихрь свежих голосов и лиц.

Бойкот, поднятый несколько дней назад, тянул к себе в основном одних и тех же – принципиальных, шумных, но предсказуемых. Нужна была масса пошире: те, кто приходит не за идеей, а за зрелищем, запахом крови и вкусом горячего скандала.

Если бы сейчас вмешался сам Сергей Платонов, всё бы выглядело как обыкновенная дуэль – "Платонов против Акмана". Но если в игру вступает Айкан – всё превращается в продолжение легендарного шоу:

"Второй сезон великой собачьей драки".

"Старик возвращается за реваншем!"

"Затачивал нож год – и вот, дождался!"

Толпа таких зрителей не заставила себя ждать. Шум, свист, тысячи комментариев – словно стая ворон налетела на одно место, где запахло мясом.

– Говорит о морали, а сам высасывает деньги из пациентов!

– С самого начала было видно, что мерзавец.

– Орал про прозрачность, а сам тайком скупал акции через деривативы!

Поток насмешек и злости обрушился на Акмана. Но радость толпы ещё не значила поддержку. Пока это был просто праздник разрушения – люди наслаждались тем, как рушат чужой пьедестал. Чтобы этот огонь разгорелся в нужную сторону, требовалось добавить масла.

"Подлить ещё немного?" – мелькнула мысль, будто щелчок зажигалки перед новой вспышкой.

***

Как заставить людей стать на свою сторону? Сделать, чтобы полюбили? Нет. Сначала нужно, чтобы возненавидели другого. Ненависть вспыхивает быстрее, чем симпатия. А материал для разжигания этой злости уже лежал под рукой.

Утро встретило запахом мокрой бумаги и шорохом газет, когда на первой полосе развернулось крупное заглавие:

"Allergan подаёт в суд на Акмана и Valeant… Их альянс – инсайдерская торговля".

Выяснилось, что Акман и Valeant тайно скупали долю в компании Allergan. Всё это – до того, как план поглощения стал публичным. Сделка висела где-то между серым и чёрным на шкале закона.

Генеральный директор Allergan, мистер Беккет, выступил перед прессой. В его голосе звенел металл, а вспышки фотокамер вспарывали воздух, словно молнии.

– До публикации плана покупки Акман приобрёл значительный пакет наших акций. Это операция на основе внутренней информации – прямое нарушение правил SEC 10b-5.