Физрук: на своей волне 2 - Валерий Александрович Гуров

— Поняли, Владимир Петрович, — ответили ученики.

— Ну смотрите внимательно. Вот грабли, вот земля. Не надо её гладить или бить. Движение должно быть уверенное.

Я сжал черенок и сделал пару уверенных, чётких движений. Листва и мусор пошли ровным валом, сухо зашуршав под зубьями. В пару взмахов я собрал больше, чем они всей бригадой за пять минут.

Пацаны молча наблюдали.

— А потом вот так, — я зачерпнул граблями кучку и ловко направил её в раскрытый мешок. — Всё. Дальше ногой прижали, чтобы не вылетало, и следующий круг. Всё понятно? — спросил я, глядя по очереди каждому в глаза.

— Да, Владимир Петрович! — ответили хором и, что удивительно, почти без издёвки.

— Ну тогда делайте, — сказал я, протягивая грабли обратно.

Кирилл попробовал повторить — неловко, но уже без той растерянности.

— Вот, другое дело, — хмыкнул я. — Учиться никогда не поздно. Сегодня грабли, завтра кисть, а там, глядишь, и до жизни дойдём.

Я отошёл, наблюдая, как они снова принимаются за дело, уже с интересом. Ребята начали повторять, сначала как-то неуверенно, сбиваясь, а потом, чёрт возьми, у них стало получаться. Листва пошла в мешки.

— Смотрите, Владимир Петрович, получается!

— Получается, потому что не умничаешь, а делаешь, — заверил я. — Красавчик.

Я подошёл к тем, кто должен был заниматься покраской. Картина, как я уже говорил, хоть стой, хоть падай.

Ребята сразу замерли. Один из них, щуплый, с чёлкой, оторопело поднял кисть и спросил:

— Что, неправильно делаем, Владимир Петрович?

— Мужики, ладно, — сказал я, — что вы ни хрена не умеете — дело житейское. Но башку-то включить можно? Соображалка у вас где? Вы ж видите, что не так должно быть!

Они переглянулись.

— Понимаем, Владимир Петрович, — протянул тот, что с чёлкой. — Только мы ж не бабы — маникюр делать не умеем. Откуда нам знать, как это правильно-то? А Милана хрен забила.

Кстати, Милана. Я нашёл взглядом девчонку: та отошла к забору, продолжая с кем-то разговаривать по телефону. И вдобавок достала из кармана какую-то хреновину и в буквальном смысле её сосала, выпуская дым… бульбулятор, что ли?

Я подошёл к девчонке.

— Зая, тут тема такая, я пока не знаю, когда освобожусь, физрук лютует. Но если тебе так не терпится, приедь к школе и меня забери…

Она осеклась и не договорила, потому что я выхватил у неё телефон. Нажал на отбой и протянул ей телефон обратно.

Милана обернулась и выпучила на меня глаза. Бульбулятор, или что это там у неё, девчонка спрятала в карман. Она явно напряглась, готова к тому, что я начну её отчитывать. В воздухе, кстати, пахло чем-то вроде персика — такой вот химозный и не самый приятный запах.

— Не понял: я думал, ты мне покраску организуешь, пацанам пример покажешь, — улыбнулся я.

Было поползновение девчонку отсчитать, не скрою, но я решил зайти с другой стороны.

— Владимир Петрович, да мне тут один козёл позвонил, я отвлеклась…

Определилась бы хотя бы для себя: это козёл или зая? Или один хрен — зоопарк, и разницы, как назовёшь, нет?

— Давай, Милан, включайся, — сказал я. — А если ты думаешь, что я тебя за что-то отсчитывать буду, то не угадала. Ты девочка взрослая и, думаю, сама понимаешь, что сосать эту хреновину на школьном дворе не надо.

Милана улыбнулась уголками губ.

— А если мне нравится сосать… — она невинно заморгала глазками. — Всякую, как вы говорите, хреновину, Владимир…

Отчество она добавлять не стала. Я понял, куда наклонит, и медленно покачал головой.

— Не стоит.

— А может, — она смерила меня взглядом, — всё-таки стоит?

— Милана, — холодно ответил я. — Не вынуждай меня дважды повторять.

— Ой, подумаешь, у нас с тобой лет пять разница, — она закатила глаза и, демонстративно жуя жвачку, пошла к малярам.

Горячая, блин, штучка. Я с минуту постоял, размышляя. Привыкла, зараза, что одним своим видом кружит голову мужикам.

Потом развернулся и медленно пошёл обратно к турникам. Милана, кстати, никуда не ушла, но снова залипла в телефоне. И оторвала от экрана взгляд только когда поняла, что я вернулся.

— Мужики, а вы у себя во дворе турники когда-нибудь красили? — спросил я, ещё ища хоть какие-то точки соприкосновения.

— А нафига нам что-то красить? — отозвался Смирнов. — Есть же управляющая компания. Это их зона ответственности.

Я посмотрел на него, потом на остальных. Те молчали, кто-то даже кивнул в знак согласия.

Я подошёл ближе, взял у Смирнова кисть. Ну не привык я на кого-то проблемы вешать.

— Знаешь, я тебе так скажу. Я если во дворе вижу облезлую стену, я не ищу никакую компанию. Беру кисть, тряпку — и крашу.

— Почему? — искренне удивился Смирнов.

— Потому что твой двор — это твоя зона ответственности. И если он обшарпанный, значит, и ты внутри такой же. Так и со школой. Смотри сюда.

Я взял кисточку. щетина торчала, как старый веник, засохшая краска превратила её в камень.

— Почему у вас ни черта не выходит? Да потому что кисть должна быть «живая»!

Я подошёл к банке с растворителем, опустил туда кисть, слегка повертел. Через пару секунд старая краска начала сходить, щетина снова стала мягкой, податливой.

— Видите? Замочил — и снова как новая, — я подмигнул Милане. — Как человек: если мозги промыть, то и думать начнёт.

Парни прыснули от смеха, но внимательно смотрели. Милана чуть вспыхнула румянцем.

Я вытащил кисть, стряхнул лишнее и кивнул на турник:

— А теперь, прежде чем красить, поверхность надо подготовить. Не так, как вы делали — тыкнул и пошёл размазывать. Если грязь не убрать, краска слезет через пару дней.

Я взял ветошь, макнул её в растворитель, провёл по металлу. Тряпка сразу почернела.

— Вот вам и чистенький турник, — сказал я, вытирая его насухо. — А теперь наносим краску тонким слоем, не жадничаем. Первый слой — как грунтовка, он цепляется за металл. Второй ляжет ровнее, а третий уже даст тот цвет, который мы хотим.

Я провёл кистью, краска легла ровно. Пацаны стояли, заворожённо глядя. Один не выдержал:

— Владимир Петрович, так вы же почти ничего не закрасили!

— А это только первый слой, братцы. Потом схватится — и вторым пойдём. Не гоните, красьте с умом. В общем, пробуйте. Вы тоже научитесь. Только для этого надо не ждать управляющих компаний, а начать с себя.

Я положил кисточку, вытер руки о тряпку, смоченную растворителем.

— Берите тряпки, протирайте железо, потом красьте, как я показал.

Парни взяли инструменты, стали пробовать. Получалось криво: где-то мазки шли вразнобой, где-то краска ложилась комками, но теперь они хотя бы старались.