Боксер 3: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

вместо втиснутых в каждый свободный угол сверкающих иномарок иногда попадались «Жигули» и «Москвичи» разной степени убитости. Соотношение было, наверное, примерно такое: одна машина домиков на десять. Вот и оказался я снова в тех временах, когда самый простой автомобиль вызывал у детворы восторги не хуже какого-нибудь космического корабля.

Я развалился на полке, продолжая коситься в окно и лениво прислушиваясь к пестрому гулу плацкартного вагона. Черт возьми, все-таки, несмотря на все эти странные приключения, жизнь была прекрасна! Я молод — да что там молод! — юн, у меня есть родители (и пусть отношения у нас не идеальные — у кого в подростковые годы было по-другому?), я в коллективе таких же юных парней только начинаю свой путь в мире спорта. Чем не идеальные условия?

А поезд стремительно уносил нас вдаль. В столицу нашей необъятной Родины — город-герой Москву, где нас уже с нетерпением ждёт спортивное общество «Динамо». Впереди — новые горизонты. И теперь я точно знаю, что смогу добиться всего, что прошло мимо меня в моей прошлой жизни.

Глава 3

Кто часто ездил плацкартом — особенно в советские времена, когда еще не было никаких гаджетов и мобильных интернетов — тот знает, что плацкарт живет своей собственной жизнью. Это не то что большая семья — скорее, огромная коммуналка, в которой роли распределяются в первые часы поездки. Общий туалет с умывальником и проводница, как главный и единственный на всех начальник, буфет, милиционер, пункт выдачи белья и ответственный вообще за связь с внешним миром, только усиливает ассоциации.

Когда-то и я пробороздил немало сотен километров в таких вагонах. И все-таки мне, уже успевшему привыкнуть к торжеству индивидуализма двадцать первого века, было немного непривычно возвращаться в этот коммунальный мир. Мне было чем заняться: посмотреть в окно на родную, но уже забытую страну, прислушаться к разговорам своих «заклятых друзей» по соседству, подумать о том, как стоит дальше вести себя в новых обстоятельствах. Уж на крайний случай всегда можно было попросить у кого-нибудь газету почитать. К тому же и свежих ощущений тоже хватало. Например, я со своим прежним телом уже забыл, каково это — вытягиваться на вагонной полке. А здесь я не просто помещался на ней — я чувствовал себя просторно! И где — на боковушке! Когда бы я еще такое испытал?

Да и соседи не давали скучать. По виду группы парней, ехавших с одним сопровождающим взрослым, нетрудно было понять, что это юные спортсмены едут куда-то: или учиться, или на экскурсию, или выступать. Поэтому расспросы начались почти сразу, как мы сели в вагон.

— Какие хорошие ребята, а каким спортом занимаются? — вопрошала бабулька божий одуванчик, поправляя сползающие на переносицу очки.

— Бокс, — вежливо отвечал наш тренер. — Олимпийцы будущие.

— Бокс — это где морды друг другу бьют? Вот у меня у сестры муж…

Наверное, любопытство к чужой жизни людям было свойственно всегда. Впрочем, мы и не скрывали нашей истории. Конечно, слово «Динамо» могло огорчить болельщиков «Спартака» или «ЦСКА», но в целом наши намерения вызывали только положительные эмоции.

В общем, засыпал я, переполненный впечатлениями. Заснуть, правда, получилось тоже далеко не сразу: оказалось, что наш тренер храпит так, что слышали его, наверное, во всем вагоне. Делать ему замечания желающих не нашлось: может быть, все уже запомнили, что он — тренер по боксу, а может быть, просто это было настолько привычной картиной, что никто уже и не обращал на чужой храп особого внимания. Я тоже постарался воспринимать тренерские децибелы как монотонный фон. Постепенно это сработало: я погрузился в полудрему, и совсем скоро гул плацкарта в сочетании с колесным перестуком все-таки помогли мне заснуть. Перед этим я поймал себя на мысли, что тренер сейчас храпит себе спокойно и даже не подозревает, что письмо с подписями в его поддержку уже вовсю разлетается по стране.

Утро встретило меня возбужденными перекрикиваниями пассажиров.

— Да куда сумку-то девал, там же все наши документы! И еда, кстати, когда мы еще позавтракаем в этой Москве! — надрывался чей-то женский голос.

— А ты под ноги внимательнее погляди, найдешь и сумку, и чемодан, и много чего еще! — ворчливо отвечал своей спутнице мужской голос. — Хотя могла бы уж и без завтрака один раз обойтись, сколько можно жрать!

— Ой-ой-ой, а сам-то! — начала выговаривать ему женщина. — Сам-то каждые выходные с мужиками своими в гараже торчишь, хоть бы на час тебя дома увидеть! Потом тащи тебя домой на своем горбу! Небось для этого и получал этот гараж-то! А меня тут куском хлеба еще попрекаешь — постыдился бы хоть на людях-то!

Я нехотя разлепил глаза. Не люблю, когда утро начинается с таких вот бытовых разборок. Впрочем, они мне в любом случае всегда казались занятием бессмысленным — в любое время дня и в любой жизни. Да и вообще просыпаться, честно говоря, не очень хотелось — уж слишком удобно я развалился на своей боковушке, и хорошо бы было продлить это блаженство еще хотя бы на пару часиков — но мысль о том, что предстоит мне пережить в этот день, быстро лишила меня остатков сна.

— Мих, проснулся, что ли? — раздался бодрый голос тренера. — Давай-давай, вставай, мы через полчаса уже прибываем!

Мы подъезжали к Москве. В окне уже вовсю мелькали столичные пейзажи, хотя здесь, на окраинах, Москву еще было сложно отличить от любого другого города. Типовые новостройки, как в прологе к фильму «Ирония судьбы», соседствовавшие с пока еще сохранившимися райончиками частных деревянных домишек, можно было встретить где угодно. Так что высматривать за окном было особенно нечего, и я сбросил с себя простыню, которой укрывался в эту ночь, и резво спрыгнул на пол. Внизу тотчас уткнулся в чью-то спину.

Я же совсем забыл о такой яркой подробности советского быта, как очереди! А уж очередь в плацкартный туалет перед конечной станцией — это и вовсе практически ритуал.

— Мужчина, вы что там, в круиз собрались? Очередь тут собралась! — сетовала та самая бабулька.

Люди приплясывали, поторапливали тех, кто стоял впереди, те пытались поторапливать тех, кто внутри — как будто от этого что-то могло зависеть! Впрочем, людей тоже понять можно: если санитарная зона начнется как раз тогда, когда подошла твоя очередь, это будет, мягко говоря, немного обидно.

К счастью, сия чаша нас благополучно миновала, и мы