Авиатор: назад в СССР 12+1 - Михаил Дорин

Оцените и скажите вердикт. А пока к делу. Что можете сказать про Морозова? — спросил Андрей Викторович, сурово посмотрев на меня.

— Вы проводите допрос? — уточнил я.

Как быстро «переобулся» Бурченко! Только что был ценителем чая, и вдруг — следак.

— Ни в коем случае, но людей я должен знать.

— Ничего нового про Морозова я вам не скажу.

— Могу я вам кое-что сказать, если хотите, — улыбнулся Бурченко, присаживаясь на стул напротив меня.

Что мне нужно знать про Морозова? Пожалуй, ничего. Мне известно, какой он лётчик и специалист. С недавнего времени знаю и его ближайшие цели.

— В «грязном белье» товарищей не копаюсь.

— А я, по-вашему, этим не брезгую? — посмеялся Бурченко. — Такая уж работа — знать всё и обо всех. Хотел бы с вами кое-что обсудить.

— Я весь во внимание.

Андрей Викторович достал небольшую карту и показал нанесённый маршрут полёта над Чёрным морем самолёт-разведчика.

— Вы с Борзовым отогнали от авианосца Ф-111. Судя по описанию, это был самолёт-постановщик помех. Тут всё сходится. А теперь посмотрите, под каким самолётом прятался этот «ворон».

Бурченко протянул мне фотографию, сделанную, видимо, с борта нашего истребителя. На ней был запечатлён американский самолёт-заправщик КС-10 с тремя двигателями и приспособлением в хвостовой части фюзеляжа.

— Это не разведывательный самолёт, а дозаправщик, — объяснил я.

— Вот теперь и думай, что он делал в нашем воздушном пространстве, — пожал плечами Бурченко и налил мне чаю.

Глава 4

На вопрос Бурченко ответить было сложно. Откуда же мне знать, что там на уме у экипажа самолёта-заправщика американских ВВС! Можно представить, что он заблудился, но уж слишком тогда он явно шёл смотреть акваторию близ Одессы.

Надо быть отчаянным парнем, чтобы на «летающей бензоколонке» вторгнуться в воздушное пространство вероятного противника.

— Я вам в Москве ещё говорил про отличие от обыкновенного разведывательного полёта и данного вторжения американских самолётов.

— Но тогда вы утверждали, что они тренировались на нашей системе ПВО. Заправщик зачем?

И правда, нелогично. Лететь из Турции на Ф-111 было не очень далеко. Вполне подошли бы подвесные топливные баки. Их у нашего противника не было. Они бы пригодились, чтобы чувствовать себя уверенно на большом расстоянии от авиабазы.

Хотя… кто сказал, что этот самолёт взлетал именно из Турции?

— А если предположить, что Ф-111 «Рэйвен» работал не с Турции? Он мог взлететь с базы Авиано в Италии и пролететь через воздушное пространство проливов Босфор и Дарданеллы к нам, — предположил я.

— Как туда Ф-111 попал? В Авиано только истребители.

Бурченко встал и подошёл к иллюминатору. Он всматривался в морскую даль и периодически щёлкал пальцами. Видимо, это у него такой способ думать.

Пока Андрей Викторович исполнял роль метронома, я обнаружил несостыковку. На киле Ф-111 были буквы ЛН. Значит, этот самолёт с британской базы Лейкенхит. Он как-то попал в Чёрное море, транзитом через аэродромы НАТО в странах Средиземноморья.

— Родин, что молчите? Жду решения.

— Я лишь могу сделать предположение. Решение принимаете вы. Пока что, только мысли у меня.

Андрей Викторович помотал головой и повернулся ко мне.

— Вас привлекли для выполнения этой задачи, чтобы вы предлагали решение проблем, а не создавали их. Ваши мысли оставьте при себе. Они мне не нужны, — возмутился представитель «конторы».

Вот это заявочка, товарищ из КГБ! Мол, как долго я за вас буду делать свою работу?

Чай мне пить перехотелось. Как и находиться в этой каюте.

— Тогда позвольте убыть на отдых. Завтра у нас день предварительной подготовки, — встал я со стула.

— А вот авиагруппа летает. И погода отличная, — намекнул Андрей Викторович.

— Мы по своему плану.

— Пожалуйста. Если что-то у вас появится, дайте знать, — моментально Бурченко сменил возмущение на спокойствие и отвернулся к иллюминатору.

Странно у нас разговор закончился. Я даже не успел додумать, зачем американцам такие сложности.

Хотели что-то разведать над Чёрным морем? Пускайте патрульные самолёты «Орион».

Есть нужда их прикрывать? Поднимите с базы Инджирлик в Турции Ф-16. Зачем фронтовой бомбардировщик Ф-111 тогда привлекать.

Перед тем как выйти из каюты, я остановился напротив двери. Бурченко звал меня для обсуждения «черноморского» вопроса. Меня же интересовал больше «средиземноморский». Летать и выполнять задания, зная, что кто-то сливает американцам информацию, весьма сложно.

— Андрей Викторович, так мы и не услышали вашего мнения по поводу перехвата меня и Морозова в районе Крита. Что вы думаете по поводу версии об утечке информации?

— Утечка не рассматривается. На корабле истинную задачу знали только Граблин и я. Заранее никто не знал её.

На Московское руководство намекает Бурченко. Им ничего не предъявишь в данной ситуации. Слишком они далеко.

— А командование эскадры и корабля в частности?

— В наши дела они не вовлечены. Для них это были плановые полёты. Вас даже не видели на индикаторах. Только постоянные помехи, — тихо сказал Бурченко, доставая очередную сигарету.

— Значит, хорошо у нас комплекс работал. Мы его в список испытаний включили чуть ли не последним, — подметил я.

— Успешно опробовали изделие. Так держать!

На пути в каюту меня перехватил Ребров. Лицо у него было красное, скулы тряслись и дышал он, как бык в брачный период. Ему нужно было со мной что-то обсудить, да только всё не получалось. Каждого проходящего мимо нас матроса или мичмана, он удостаивал искромётной фразой.

Вот и попался ему один из старших матросов.

— Где ботинки? Зашей, значит, раз порвались. Руки покажи, откуда растут? — спросил он у невысокого старшего матроса, пробегавшего мимо нас в тапках.

— Вот… тут начало, — показал на плечи Реброва старший матрос.

— Это у меня отсюда руки начинаются. А у тебя из другого места, раз ничего сделать не можешь! Из какого растут, показывать не хочу, боюсь оказаться правым. Бегом на свой сход!

— Есть, товарищ капитан перв…

— Это ты будешь у себя на флоте меня так называть. Полковник я для тебя. Быстро убежал!

Старший матрос исчез, сверкая голыми пятками. А я внимательно посмотрел на Гелия Вольфрамовича.

Начинаю думать, что зря на моего бывшего училищного комэску такой груз взвалил. Ещё и намекал большому начальству на его кандидатуру командира.

Схуднул Ребров знатно, пока полком командует. И нервы уже на пределе.

— Чувствую, что у вас неприязнь ко всему флотскому, —