Целитель-7 (переработанная версия) - Валерий Петрович Большаков

Ознакомительный фрагмент

что, если старый проговорился, хлебнув лишку? Знал, да помалкивал, чтобы те, кому положено, не сомневались в его пролетарском происхождении? Да меня и самого горячило любопытство, я нутром чуял некую тайну. Ну, не зря же подсознание, что мое, что дедово, так притягивается к месту жительства царёва целителя…

— Вон там! — воскликнула Рита. — Вон, в переулке!

— И что бы я без тебя делал, — улыбнулся я, тиская девушку.

— Пропал бы! — засияла женушка.

«Родовое гнездо» меня разочаровало. Низкое здание, сложенное из плитняка, напоминало брошенный барак. С осевшей крышей, чернея провалами крохотных окон, оно навевало тоску.

— Как все запущенно… — я оглянулся в надежде, что ошибся, но нет — вон она, обшарпанная колокольня-звонница. Всё, как в той грамотке: «Полата каменная, а рядком колоколница каменна ж, а на колоколницы звону два колокола невелики…»

Рита вздохнула, поглядывая на меня изучающе и виновато.

— Шестнадцатый век, — вытолкнул я, натягивая улыбку, — что ты хочешь…

С торца мы обнаружили железную дверь, заржавевшую навек полуоткрытой, и проникли внутрь. Судя по штабелям трухлявых поддонов, здесь действительно был склад. Загаженные цементные полы упрятали даже сход в подвалы. Скуренные «бычки», битые бутылки из-под пива… Щербатые колонны, облезлые своды с дурацкими откровениями, выведенными копотью…

— А крыша не обвалится? — боязливо спросила девушка.

— Да кто ж ее знает… — сказал я в утешенье.

Хотел продолжить мысль чем-то значительным — и замер, глядя на два окошка. Небольших, стрельчатых, разделенных обколотой колонкой. От них тянуло сквозняком, но это задувала Вечность…

За окнами бурел пустырь, где носилась ребятня, однако воинственные кличи почти не залетали в палаты. А у меня сразу поднялось настроение.

Грязь — это пустяки. Берешь веник, совок — и вперед. Сдолбить растрескавшуюся корку бетона? Да не вопрос! Было бы желание.

И где-нибудь под залежами мусора, под наплывами грязно-серого раствора мне откроется тайна… А иначе — обидно!

Пятница, 14 октября. День

Йемен, Сана, район Ас-Сабин

На экране телевизора бесновались бородатые личности в офицерской форме. Роняя фуражки, тараща глаза, они размахивали черными пистолетами в приемной, тщась вломиться в кабинет президента, но четверо парней в спортивной форме ловко отражали атаки. Они крушили челюсти направо и налево, заламывали руки и укладывали наемных убийц мордой в ковер.

С гортанным криком в приемную ворвался еще один бородач с «Узи», ударил хлесткой очередью, но вот рука одного из «спортсменов» мелькнула в неуловимом движении, и крик оборвался клекотом — нож вошел в шею, как зубочистка в канапе.

— Есть еще служебная съемка, ваше величество, но, вы уж поверьте мне, смотреть на то, как на допросе разваливаются эти саудиты, просто неприятно, — Аль-Хамди выключил телевизор, и внимательно посмотрел на своего гостя. Молодой король Хусейн, достойный потомок Хашима ибн Абд Манафа, выбрал для встречи европейский темный костюм, белую рубашку и галстук.

— Вы правы, — согласился монарх. Перебирая четки в опущенной руке, он проговорил, будто в задумчивости: — Благодарю вас за честность и откровенность. Картина в целом ясна, кроме, разве что, пары моментов. Почему именно одиннадцатого числа саудовцы решились на крайние меры? И как во всем этом замешан Израиль?

— О, мне известна ваша нелюбовь к иудеям, — улыбнулся президент, — но здесь как раз тот случай, когда… — его улыбка утончилась. — Враг моего врага…

— …Мой друг, — кивнул правитель Хашимитского Королевства Иордании.

— Хотя все немного сложнее, — на переносице Аль-Хамди залегла складочка. — Попытка переворота в Сане застигла официальный Тель-Авив врасплох точно так же, как и Амман. На меня вышел частным порядком «серый кардинал» Моссада, полковник и раввин Рехавам Алон. Но не сам, а через русских. Их поручительство решило всё.

— Вы доверяете Советскому Союзу? — его величество задал вопрос без оттенка удивления или неодобрения.

— Полностью, — твердо сказал Аль-Хамди. — Почему? Потому что русские не предадут. У них есть такая пословица: «Договор дороже денег». У тех же американцев всё с точностью до наоборот — они с легкостью откажутся от своих обязательств, как только те станут им не выгодны. А что касается времени, выбранного саудитами для покушения… Видите ли, я по-прежнему привержен идее воссоединения йеменцев. И тринадцатого числа мы должны были сделать первый шаг по пути единства — создать военный союз между Саной и Аденом.

— А Эр-Рияду ни к чему объединенный Йемен, — понятливо кивнул король. — И вас не смущает, что Аден входит в состав просоветской Восточной федерации?

— Нисколько, ваше величество! — расплылся президент в добродушной улыбке. — Южный Йемен, Сомали, Эритрея и Эфиопия по отдельности — нищие и неустроенные государства, чей удел — обочина светлого пути к процветанию. Но вместе они — сила!

— Понимаю, понимаю… — затянул Хусейн ибн Талал, и вдруг улыбнулся совершенно мальчишеской улыбкой, словно напоминая: «Мне всего двадцать пять!». — А позвольте еще один вопрос?

Ибрагим Мохаммед аль-Хамди развел руками в великодушном жесте:

— Спрашивайте, ваше величество!

— А почему вы сами не желаете расширить границы Йемена, присоединив Хиджаз? — сощурился король.

— Как и у саудовских королей, у меня нет прав на эти земли, разве что на крайний юг, — серьезно ответил президент. — Саудиты — безродные выскочки, в то время как ваша династия восходит к прадеду самого пророка! Семь веков ваши предки владычествовали в Мекке и Медине!

Хусейн ибн Талал гордо улыбнулся, и протянул руку:

— Я с вами, друг мой!

* * *

… «Илы-28», крашенные «серебрянкой», взлетали по очереди. Грохоча двигунами на форсаже, прокатывались по бетонке в Массауа, а высоту набирали над Красным морем.

ВВС Восточной Федерации лишь создавались, и переговоры летчиков озвучивали эфир по-испански, по-русски, по-арабски, по-эфиопски…

— Группа Монтего! На Табук!

— Си, команданте! Венсеремос!

— Группа Гетачо! На Джидду!

— Да, камандыр!

Бомбардировщики плавно разделились, забирая к востоку. Группа майора Старобинца взяла курс на архипелаг Ханиш.

— Остров Джазират-эль-Ханиш! До точки поворота осталась минута.

— Разворот!

Ведущий, а за ним и вся группа повернула на Хамис-Мушайт, саудовскую авиабазу, самую ближнюю к северной границе объединенного Йемена.

— Группа, внимание! Идем в наборе. Радиопереговоры до атаки запрещаю.

Лишь только морские волны докатились до финишной полоски прибоя, и под крыльями вздыбились выжженные горы, с базы Аль-Анад поднялись истребители-перехватчики «МиГ-21». Они показались справа, отливая ртутью в мареве небес, и полезли наверх — с высоты легче прикрыть бомберы.

Майор Старобинец покусывал губу, глядя на "маленьких". Он переживал за группу. Эритрейцам Гетачо досталась военно-морская база в Джидде. А что там бомбить? Французы клепают для короля Халида ибн Абдул-Азиза Аль-Сауда самые первые фрегаты, а пока его Западный флот — «москитный», сплошь катера да старые английские тральщики!

Кубинцы Монтего тянут на самый север