Отморозок 3 - Андрей Владимирович Поповский

— Я те так напишу, что писать разучишься ишь писательница выискалась. — Вызверилась первая.

— А ну давай, давай, ударь меня, я потом и на тебя участковому заяву напишу. — Подзадоривала ее вторая.

«Чтоб вас сороки, поспать не дали.» Про себя выругался я и поднявшись с дивана закрыл форточку и открыл шторы. Крики с улицы не исчезли совсем, но стали намного тише. Глянул на часы на комоде. Без пятнадцати девять утра. Это сколько же мне удалось поспать? Я приехал сюда в четыре тридцать утра, пока то се, лег около пяти, значит спал меньше четырех часов. Ладно, потом отосплюсь, сейчас нужно умыться, размяться и крепко подумать, что мне делать дальше.

Я осмотрелся. Уже знакомая по первому посещению комната в однокомнатной квартире Марининой подруги. Разобранный большой диван резанул мгновенной болью в память о том последнем свидании с Мариной. Напротив большая стенка с книгами и хрусталем, на стене портрет хозяйки квартиры. Кажется, Марина говорила, что ее зовут Юля и она сейчас работает в Москве. Полез в свою спортивную сумку. Там кроме обреза, «нагана» и «тт» лежали пачки денег. Абрамыч изыскал для меня шесть с половиной тысяч деньгами и семь царских червонцев. Я зачел этому жулику их по пятьсот рублей, хотя тот чуть не со слезами на глазах убеждал меня, что им цена минимум шестьсот рублей за штуку. Я не прогнулся и взял семь тяжелых желтых кругляшей с рельефным профилем Николая II вместо шести. Они у меня лежали отдельно, столбиком завернутые в целлофановый пакет.

Пора бы мне подумать о дальнейших планах. С одним самым простым делом я разобрался. Остается решить, как мне поступить с Вахо. Про себя я уже решил, что это именно он стоит за исчезновением, точнее за гибелью Марины. Ну а кто, если не он? Скорее всего, он ее в чем-то подозревал и боялся, что Марина сдаст ментам какую-то критическую для него информацию. Наверное между ними вышел серьезный разговор, он или кто-то от него убил ее в собственной квартире, это было днем после моего разговора с ней. Потом убийца ушел, а вечером приехала группа зачистки и убрала труп, подчистив все следы. Я больше чем уверен, что милиция даже в случае обыска при нынешнем развитии криминалистики ничего не найдет в квартире, и это дело так и останется висяком.

Мне себе доказывать ничего не нужно. Виноватого я уже для себя определил, теперь стоит подумать о наказании. Мне о Вахо известно очень мало. Знаю, что он часто бывает в том самом ресторане «Эллада», в котором Марина устроила мне сцену, когда я появился там с Ленкой. Боже, как недавно и давно это было. Сейчас кажется, что с тех пор прошло уже полжизни.

В самом ресторане мне его не достать. Просто привалить еще может выйти, но я мне нужно задать ему несколько вопросов, хочу узнать, за что он приговорил Марину. И вот в такой постановке задача сильно осложняется. У Вахо всегда есть силовое сопровождение, и без шума и пыли ничего сделать не получится. А шуметь в самом центре города себе дороже, уйти потом будет очень сложно, да и засекут меня, и тогда нужно будет бежать и скрываться от родной советской милиции. Марина как-то мне говорила, что Вахо живет где-то на окраине города в большом собственном доме с красивым садом. Вот только по таким скудным приметам дом не сыщешь.

Из своей прошлой жизни мне хорошо запомнилась поговорка, что самый больной удар — это удар по карману. Может с этого и начать? От Марины я знаю, что Вахо не классический вор в законе. Он относится к новой формации так называемых «апельсинов». То есть живет не чистым криминалом, а контролирует цеха по производству контрафакта и даже не контролирует, а владеет. Получается он некий вор-«цеховик». Это, конечно, не приветствуется в криминальных кругах, но при желании все проблемы можно обойти. Отсюда у Вахо необходимость иметь контакты с правоохранительными органами и совсем другой, склад ума больше из девяностых, когда криминал открыто попер в власть и даже где-то ее подменил.

Воры старой формации должны избегать контактов с госорганами и тем более с милицией, это вообще для них зашквар. Они не должны иметь собственности, жены, детей и так далее по списку. Вахо совсем не такой. Он любит власть, роскошь, и имеет прикормленных ментов, типа того же Егора Владимировича из БХСС. Он окружен охраной и у него даже есть собственная служба безопасности, которую возглавляет Хорек — Виктор. Марина как-то говорила, что Виктор очень непростой человек и раньше он служил где-то в армии, причем как бы не в ГРУ. Это тоже, конечно, весьма тревожный звоночек. Не хотелось бы столкнуться с ним по-настоящему, но ничего не поделать.

Мне нужно очень четко просчитать последствия своих действий. Ударить так, чтобы самому нигде не засветиться и не навлечь на себя подозрений. Сейчас я для Вахо кто — вчерашний школьник, который умеет хорошо драться. По идее, мы с ним не то что нигде не пересекаемся, а даже находимся на разных этажах, и в силу моей незначительности просто не можем вступить в конфликт интересов. Слишком уж они у нас разные. Есть одна точка пересечения — это Марина. Но ведь по мнению Вахо, я никак не могу знать, что он причастен к ее гибели.

Есть еще одно тонкое место — это Кацман. Вот уж кто знает о моих способностях лучше всех в этом мире, потому как только он столкнулся со мной по-настоящему и остался жив. Будет ли он откровенничать с Вахо? Они ведь с ним тоже обитают на разных жизненных этажах, хотя несомненно знакомы, Вахо бывает на мероприятиях Кацмана как почетный гость. Зачем бы это Кацману нужно, сдавать меня Вахо? Только чтобы отомстить. А с другой стороны, пойдя к Вахо, он сам подставится признанием в организации грабежей своих гостей, а это удар по репутации и невозможность дальнейшей работы. Мне все же кажется, что Абрамыч не станет рубить сук, на котором сидит, и смирится с потерей денег и подельников, чтобы не потерять все. А даже если злоба и мстительность у Абрамыча перевесят доводы разума, то что мне Вахо может выкатить? Предъявив Абрамычу, я был в своем праве. Правда, летит к черту легенда о безобидном юноше Юре. Но сопоставить удары, которые я хочу обрушить на него с мной,