Дух экстаза - Greko

— Нет никакой проблемы, Баз. Просто выбери одну из нас и отведи под венец! — высказав мучившую ее идею, мисс Чандлер покраснела и быстро стрельнула глазами в сторону соперницы. Та благосклонно кивнула в знак согласия.

— Есть проблема, — вздохнул я, мученик любовных домогательств. — Проблема в том, что мое сердце рвется к вам, но оно несвободно. Окутано цепями брака.

— Как⁈ — хором выдали девушки.

— Так получилось, — застеснялся я под их критическими взглядами.

— Мы тебе не верим! — не удержалась Флоренс, а Констанция с ней согласилась, переливаясь «перманентными волнами».

Удивительно, как быстро они спелись.

— Какие доказательства вам нужны?

— Материальные!

Внутренне заулыбался, но внешне сохранил приличествующее моменту серьёзное, даже скорбное выражение.

— Марианна! — позвал свою горничную. — Я жду визитершу. Когда она появится, проводи ее в патио.

Ответ мексиканочки оказался вовсе не тем, который ожидал.

— Хозяин! Вас уже ждет посетительница с ребенком.

— Меня? С ребенком? — растерялся я. — Наверное, соискательница на роль. Сейчас не время ее принимать.

«Откуда женщина с ребенком? Должна же явиться нанятая мной актриса и сыграть роль моей давно потерянной жены. Что-то она перестаралась. Про ребенка уговора не было».

— Мистер Найнс, она упорствует. Утверждает, что она ваша жена!

— Кто жена? — затупил я.

— Как жена? — вскричали девушки. — Ты специально все подстроил!

Подбодрив меня тычком в бок, Констанс потребовала очной ставки. И она состоялась. Разрушив надежды на союз со мной у кого бы то ни было. И подтвердив мне старую истину: хочешь насмешить Бога, построй планы.

Обе проигравшие претендентки на звание хозяйки моего сердца продолжали что-то тараторить, но я пропускал мимо ушей, все, что они пытались до меня донести. Резко стало не до них. У входа в патио стояла Адель Каган. Ее ладошка сжимала ручку маленькой крохи лет трех-четырёх от роду. И почему-то эта кроха в матросском костюмчике мне подозрительно кого-то напоминала.

— Здравствуй, Американец! — сказала по-русски Адель. — Познакомься. Это твой сын.

[1] Виктрола — фонограф от фирмы Victor, в котором роль усилителя звука играл корпус, давая более мощный звук, чем у граммофона. Громкость звука можно было регулировать, открывая и закрывая дверцы тумбы.

Глава 17

Сын

Привет тебе, Вася, из прошлой жизни — из той, российской, с ее опасностями и борьбой не на жизнь, а на смерть. Бывшая любовница сумела меня сильно удивить. Быстренько избавившись от обескураженных американок с разбитыми сердцами, провел незваных гостей в свой дом. Мальчик по имени Алеша устроился на моем ковре в гостиной коттеджа, чтобы поиграть врученной ему машинкой, изображавшей «форд Т» во всех подробностях. Адель по-хозяйски уселась в мое кресло. Мне пришлось ютиться на диване.

— Рассказывай!

— Мог бы изобразить немного радости от встречи.

— Слишком неожиданный сюрприз. Рассказывай.

Адель деланно вздохнула и приступила к повествованию.

… Боевая группа эсеров-максималистов, состоявшая из 16 человек, собралась за три дня до экса на финляндской даче около станции Мустомяки. Все молодые, не старше 18–20 лет, но уже опытные бойцы. Давид Раппопорт успел поучаствовать в нападении на динамитный погреб и совершить побег из ссылки. Рабочий Иван Мишин из Брянска участвовал в покушении и оказал вооруженное сопротивление при аресте. Чем отметился товарищ Сергей, руководитель группы и инженер по профессии, никто не знал, но все догадывались, что у него за плечами серьезный опыт. Иначе товарищ Медведь, главный эсер-максималист, не назначил бы его командиром.

— Наш человек в банке сообщил, что очередная крупная перевозка денег из таможни на Гутуевском острове в Казначейство ожидается 14 октября. Усиленная охрана из шести конных жандармов, вооруженных винтовками. Возможно, будет использована обычная карета, а не служебная…

— Будто это что-то меняет! — встрял в монолог товарища Сергея бывший матрос Толмачев. — Охрана есть, значит, нужная нам карета — вот она!

— Все верно, Никанор. Но попрошу больше меня не перебивать. Итак, имеем следующую диспозицию, — командир расстелил на столе нарисованный от руки план. — Пересечение Фонарного переулка и Екатерининской набережной у пешеходного моста. Двое, вооруженные бомбами, прячутся за трансформаторной будкой около этого моста. Их задача — остановить карету. Их поддерживает другая пара из доходного дома Кинера. Она забрасывает бомбами конный отряд. Сверху, со второго этажа. Большой шанс, что лошади испугаются и понесут. Третья группа, боевая пятерка, размещается в портерной на углу. Лично под моим руководством обеспечивает спокойное изъятие денег из кареты и прикрывает отход. Возможно, придется вступить в бой с жандармами. Другая пятерка на Львином мосту — прикрытие против полицейской части и сыскного отделения. Еще трое действуют на Казанской против Вознесенской части. Адель ждет в ресторане Кина в Потешном переулке. Толмачев, Голубев и Кишкель — на вас пролетки. На них нужно будет вывезти деньги.

— Прямо как боевая операция! — воскликнул Ицко Рабинович. — Жалко, что с нами нет Американца. Вот, когда пригодился бы его опыт.

— Без него справимся, — буркнул товарищ Сергей. — Рекомендую в ближайшие два дня мелкими группами, чтобы не привлекать внимания, побродить по окрестностям, чтобы изучить возможные пути отхода на непредвиденный случай.

Он знал от Медведя, что Американец в Москве, готовив к эксу свою группу, предварительно натаскал ее на слаженное проникновение в банк. Но товарищ Сергей боялся заранее привлечь ненужное внимание и тем поставить операцию под угрозу. Он понимал, что многие из такой большой группы, когда загремят выстрелы, могут запаниковать, задёргаться, заметаться и уйти не смогут. Поэтому Адель получила четкое указание: забрать деньги и тут же скрыться, не дожидаясь остальных и не пытаясь захватить на пролетку кого-либо еще. И не просто уехать с места события, но сразу отправиться на вокзал и выехать за границу. Документы для нее были готовы. Об этом из всей группы знали только она и сам товарищ Сергей.

Еще он надеялся на внезапность, натиск и дерзость налета. На панику гражданских, среди которых можно затеряться.

— Я живым не сдамся! — решительно заявил самый молодой в группе экспроприатор «Ленька». На его безусом, не знакомым еще с бритвой лице ярко горел здоровый юношеский румянец.

— Вы все должны понимать, — сурово добавил товарищ Сергей, — что в случае поимки каждому грозит виселица по приговору уже введенных в Петербурге военно-полевых судов. Кто испугался, не поздно отказаться.

— Согласен.

— Готов.

— Не отступлю.