Синдикат должен быть разрушен - Алексей Шумилов

сглотнул и пробормотал. — Какой к черту Хэйм, с чего ты это взял?

Взгляд напрягшейся Мадлен стал бритвенно острым.

— Майк, ты о чем?

— Не важно, — я усмехнулся.

Не объяснять же мисс Рокволд, что в прошлой жизни любил читать глянцевые американские журналы о жизни в Голливуде, скандалах, новостях и прочих событиях, связанных с кинозвездами. А Чарли Шин, несмотря на всю неоднозначность своей личности, был великолепным актёром, за жизнью которого до определенного момента я следил. Потом стало противно, интересоваться светскими хрониками перестал. Просто смотрел фильмы с Шином, наслаждаясь безупречной игрой, не отождествляя героев с реальной личностью лицедея.

И всё-таки? — девушка, не дождавшись ответа, проявила настойчивость.

— Он знает, — усмехнулся я. — Освободи дорогу, Чарли.

Аккуратно, свободной рукой, отодвинул онемевшего актера и позволил Мадлен пройти.

Когда мы чуть отошли, повернулся, улыбнулся и сообщил:

— Через пару лет тебе могут предложить роль придурка в одной комедии. Даю совет — не отказывайся. Фильм станет блокбастером. Тебе даже играть не придется, достаточно быть самим собой.

Шин скрипнул зубами, растерянность в глазах сменилась злобой, но отвечать не решился, просто отвернулся.

Джонсы уже переместились за столик рядом с колоннами и аркой. И рядом с ними, какой сюрприз, сидел Дэниэль Рокволд и широкоплечий брюнет лет тридцати в смокинге. Все четверо оживленно общались, попивая шампанское.

— Майк, давай позже к ним подойдем, — предложила внучка миллиардера. — Видишь, дед с ними разговаривает, дела обсуждает, он будет недоволен, если мы сейчас влезем. А рядом знаешь, кто сидит?

— Кто? — полюбопытствовал я.

— Его в этом году назначили помощником окружного прокурора Манхэттена, — многозначительно пояснила мисс Рокволд.

— И? — я вопросительно поднял бровь. — Сомневаюсь, что ты бы уделила внимание чиновнику одного из округов Нью-Йорка.

— Он не только помощник прокурора, но и влиятельная фигура в демократической партии. А всё благодаря своему семейству, — улыбнулась Мадлен. — Его покойный папаша, президент, кстати, говорил: они едят Рокволдов на завтрак.

— Это что, Кеннеди? — я с новым интересом глянул на брюнета.

— Именно, — кивнула мисс Рокволд. — Джон Фицджеральд-младший. После повторного замужества его мамочки и смерти Онассиса, денег у этой семейки стало ещё больше. Очень влиятельные люди. Не настолько как дед, но к ним тоже прислушиваются. Прошлым летом он выступал на съезде Демократической партии. Все были впечатлены, Кеннеди-младший — прекрасный оратор. Считается завидным женихом. Дед когда-то задумывался о том, чтобы выдать меня за него.

— И почему не выдал? — удивился я.

— Во-первых, не хотела я, во-вторых, он пока не желает связывать себя узами брака. Говорит, хочет сначала выстроить карьеру, семья этому мешает, но дружки утверждают — не нагулялся, — объяснила внучка миллиардера.

— Привет, Мадлен, — пока мы разговаривали, к нам незаметно подошла высокая брюнетка в черном платье. — Презентация прошла потрясающе. Твои платья просто невероятны. Я тоже хочу что-то подобное для себя.

— Без проблем, Бетти, сделаем всё в лучшем виде, — улыбнулась мисс Рокволд.

— А кто этот импозантный молодой человек? — брюнетка оценивающе смерила взглядом мой костюм, отметила фигуру, задержалась на лице. — Представь нас, пожалуйста.

— Элизабет Морган, внучка известного банкира и компаньона моего деда, — с торжественными нотками объявила Мадлен. — А это, Майк Елизаров, один из самых крупных советских бизнесменов.

— Серьезно? — в глазах Бетти мелькнули искорки интереса. — Вы из СССР?

— Да, — с достоинством ответил я. — А вы из знаменитой династии Морганов? Джон Пирпонт, кем вам приходится?

— Оу, — удивилась брюнетка. — В Союзе знают о Морганах?

— Не все, — признался я. — Только те, кто интересовался историей банковского дела и бизнеса.

— Понятно, — царственно кивнула Элизабет. — Джон — мой прадедушка.

— Бетти, с кем это ты тут разговариваешь? — к нам приблизился высокий широкоплечий блондин с перебитым носом, широкими скулами и тяжелой челюстью. — Привет, Мадлен.

«Здоровенный бычок», — оценил я.

Парень явно серьезно занимался культуризмом. Весил около ста двадцати килограмм, если не больше. Пиджак, казалось, вот-вот треснет из-за выпирающих мускулов, массивные пластины груди, расправившись вместе со спиной, заставят пуговицы отлететь, шары дельт порвут основания рукавов, а холм вздыбившейся за мощной шеей трапеции, вынудит ткань расползтись по швам.

— Привет, — холодно кивнула мисс Рокволд.

— Винс Батлер, коммерсант, жених Элизабет. С кем имею честь? — высокомерно глянул качок.

— Михаил Елизаров, — коротко отрекомендовался я. — Бизнесмен. Советский союз.

— Ели-за-рофф? — Батлер брезгливо скривился — Совьет юнион? Элизабет, дорогая, пойдем отсюда.

— Винс, прекрати! — повысила голос Бетти. — Ты же слышал, Майк занимается бизнесом, никакого отношения к коммунистам не имеет.

Парень скривился ещё больше и процедил:

— Я не хочу это обсуждать. Пошли, Бетти.

— Что с тобой Винс? Навозная муха в рот залетела? — невинно поинтересовался я. — Бывает. Возможно, она учуяла знакомый запах из анального отверстия, которое Господь по ошибке переместил в твою ротовую полость.

— Следи за своим языком, русский, — прорычал помрачневший Батлер. — Иначе его могут оторвать.

— Видишь ли, неуважаемый, — лучезарно улыбнулся я. — Я не буду портить презентацию модного дома Мадлен и макать твои белые кудри в испачканный унитаз. Умнее ты от этого точно не станешь, и уважению к другим людям не научишься. Да и боюсь, после этой процедуры вонять оттуда будет гораздо сильнее, чем до.

— Нет, ты явно напрашиваешься, — помрачнел Батлер, — Элизабет, подержишь пиджак, пока я проучу этого хама?

— Винс, не вздумай, — вспыхнула Бетти. — Майк перегнул, согласна, но ты сам напросился. Если устроишь здесь драку, тебе этого не простят. Забыл, чья Мадлен внучка? А ты Майк, не провоцируй его. Винс в колледже был капитаном команды по американскому футболу, входил в сборную по вольной борьбе. Ещё боксом с детства занимался. В восемьдесят первом «Золотые перчатки» взял. Он тебя искалечит.

— Мисс Морган, из уважения к вам, не буду, — кивнул я. — Слишком много чести для этого…. господина. Сейчас не девятнадцатый век, дуэли не в моде. Но если ваш жених так хочет подраться, никаких проблем. Можем провести несколько раундов в ринге или поединок без правил на борцовском ковре — мне без разницы. С удовольствием надеру задницу этому надутому куску мяса. Только сначала подпишем бумаги о добровольном согласии на поединок и