Отставник 6 - Павел Чук

знает штатную численность или более-менее осведомлён о структуре этого подразделения и тогда наша легенда развалится. И не надо забывать о базах данных личного состава. Мы назвались вымышленными именами, в чьей форме находились, но эти имена с корабля-носителя. Мёртвые имена.

— Командир, что будем делать? — тихо на местном языке произнёс ашш Сошша Хааш. Он подошёл со своего места и присел рядом со мной.

— Пока не знаю. Ждать, — ответил, не открывая глаза, давая понять, что разговор окончен. Трое анторсов в тяжёлом состоянии и пока не бойцы. А мы втроём мало что сможем сделать. Но на Леонида, присматривающего за пленным, мало надежды. Не сухопутный он боец. Ему бы за штурвал штурмовика, пусть даже инопланетного, которым может управлять, а не с автоматом бегать. Я не услышал, как ушёл принц крови. Меня из задумчивости вывел властный голос, что раздался в помещении.

— Кто старший по званию с крейсера «Шауста́н»?

Я открыл глаза. По знакам различия я не был старшим, но анторс, которому подошла форма убитого офицер-майора находился в тяжёлом состоянии и пока не оправился от перенесённых травм. Странно, как-то подумалось, что на таком большом корабле отсутствуют медицинские капсулы. Или может мы не в таком критичном состоянии, и помещать в медикаментозную кому нас не стали, а решили доставить в госпиталь, или куда нас там везут, и там уже определить по тяжести ранений на излечение.

— Старший в тяжёлом состоянии. Я за него, что случилось? — встал с лежанки.

— Вас вызывает офицер-капитан, следуйте за мной.

Бросил взгляд по сторонам, осмотрел периметр. Вроде посыльный офицер без вооружённого сопровождения. В помещении, как и было всё спокойно. Медики оказывают первую помощь, готовят новые места для раненых. Вероятно, мы ещё полетаем и это настораживало. В следующий раз подберём кого-то важного спасшегося с взорвавшегося корабля, и наша легенда раскроется, но что делать я пока не представлял. Слишком силы не равны. Пока нас спасает суета и торопливость с какой действовала эвакуационная команда, но в спокойной обстановке уже будет совсем иной коленкор.

— Входите, присаживайтесь, — меня завели в небольшую каюту, где за столом сидел офицер.

«Местный особист или как у них называют службу внутренней безопасности», — первое что пришло на ум при виде немолодого, но подтянутого офицера, который цепким взглядом осматривал меня.

— Представьтесь.

Я представился именем убитого офицер-капитана, чья форма была на мне. В очередной раз мысленно поблагодарив за предусмотрительность запоминать имена, чью форму носим.

— Вы старший в спасённой группе?

— Нет. Офицер-майор Ти́скан Рока́ски в тяжёлом состоянии… Офицер-капитан мне бы доложиться начальству, что выжили, — постарался перехватить инициативу в свои руки.

— Вы знаете что произошло на крейсере? — проигнорировав мою просьбу, продолжал не представившийся офицер.

— Толком не знаю. Мы следовали, исполняя приказ в нужный сектор, как раздался сигнал тревоги. Ничего не понимая встретили по пути сержанта Поскана, тот нас убедил немедленно проследовать в спасательную капсулу. Потом последовал взрыв, затем следующий, но спасательная капсула в автоматическом режиме успела отстрелиться от корабля. Дальше нас долго болтало. Я несколько раз терял сознание, возможно ударился головой. Дальше вы знаете, — коротко пересказал придуманную легенду.

— Кто ваш непосредственный командир? Номер части и сектора приписки? Индекс маршрута следования? — быстро выпалил офицер, а я напрягся. Ссылаться на потерю памяти бессмысленно — эти данные должен помнить любой солдат, если конечно не после тяжёлого ранения в голову, которого у меня нет.

— И ещё… — вставая с места, начал он, но договорить офицеру я не дал. Оправдываться бессмысленно, только хуже будет. Рывком одновременно с ним встал и оказался быстрее. За этот короткий промежуток времени я успел не только извлечь спрятанный клинок, но и оттолкнуться и, щучкой, выставив оружие вперёд перелететь разделявшее нас небольшое расстояние через стол, и вонзить клинок ему в грудь. По инерции мы пролетели дальше, повалились на пол и упёрлись в стену. Я сверху, а хрипящий офицер снизу. В сердце, куда метил не попал, тот успел немного дёрнуться, но с первого удара удалось его тяжело ранить — пробил лёгкое. И тут я заметил, что в руке у него оружие.

— Значит догадался… — выругался на русском, производя контрольный удар ножом в ухо. Моментально убить человека единственным ударом ножа очень трудно. Нужно попасть в жизненно важный орган: сердце или в мозг через глаза или ухо. А анатомию инопланетян я не знал. Но предполагал, что у гуманоидной расы она будет схожа. Поэтому и метил в правую от себя сторону груди, но всё равно с первого удара не убил, пришлось добивать.

То, что услышат возню не боялся. Гермодверь плотно закрылась за мной, а если здесь есть следящие устройства, то вряд ли кто-то в данную минуту их отслеживает…

Корабль пошёл на посадку. По громкой связи оповестили об обнаружении ещё одной спасательной капсулы и объявили готовность для группы блокирования и эвакуации. А я, бросив неудачную попытку привести свою форму в порядок — оттереть от пятен крови, что забрызгала форму, копался в документах офицера, что лежали на видном месте. Компьютер или как тут называют вычислительное устройство, что находилось на столе я случайно свалил и он не включался, а коммуникатор убитого офицера не реагировал на попытку пройти блокировку отпечатком пальца и сетчаткой глаза.

«Тут сидеть запертым долго нельзя», — думал, проверяя трофейное оружие, отбросив безрезультатную затею покопаться в документах. Всё равно ничего непонятно. Или шифр, или незнакомый язык.

«Надо выходить и лучшего случая, как суматоха во время посадки вряд ли появится. Сейчас предупрежу наших и пойдём в капитанскую рубку. Не думаю, что здесь обычная пилотская кабина. Слишком большой корабль», — проговорил для себя, пряча трофейное оружие. К несчастью ещё одного пистолета, как не искал, я в каюте не обнаружил.

Сделав пару глубоких вдохов-выдохов открыл гермодверь и шагнул прочь из каюты. К моему удивлению суматохи не было. Вооружённый отряд строем быстро двигался, как понял, в сторону открытой аппарели, а медики семенили за ними. В одном из коридоров пришлось пропустить колонну. На меня обращали внимание, но никто не интересовался, что я такой красивый с пятнами крови на непривычной форме здесь делаю, а я стоял, провожая их взглядом, не зная куда мне идти. На инопланетном корабле такого класса я не ориентировался. И память Глена не помогала.

— Что-то случилось, офицер? Почему встали? Вам необходимо лежать до прилёта, — остановился