Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан

и положил ладонь ей на шею. Лошадь немедленно ткнулась ему в плечо, и в огромных её глазах стояли настоящие слёзы.

– Друзья, – голос эльфа на мгновение дрогнул, но он взял себя в руки и продолжил:

– Мы прошли долгий путь вместе, и я хочу поблагодарить вас. Не за что-то в отдельности, хотя вы многое для меня сделали. Хочу сказать вам спасибо просто за то, что вы есть. По дороге с вами я нашёл дружбу, которой не знал уже давно. И встретил любовь, – он посмотрел на Лисси, – которой не знал вообще никогда.

– Зачем ты это говоришь? – с тревогой спросила Лисси. – Мы ведь вчера уже всё решили…

Эльф кинул взгляд на юг, где уже можно было различить движущуюся толпу, и даже отдельных воинов.

– Любимая, – повернулся он к девушке. – Прости. Я написал тебе несколько строк, свиток лежит под моим мешком… Ты меня поймёшь. Я не могу взять тебя с собой. – Эльф подошёл к Лисси и крепко её обнял, не стесняясь слёз, катившихся у него по щекам. – Мы бы не справились с такой ордой. Есть только один способ защитить тебя и остальных…

– Эн! Не уходи без меня!

– Я люблю тебя! Yllariae'ar neeire ka an'llavaerhiir[20]! – Эннареон нежно поцеловал девушку в губы.

– И я люблю тебя, безумно люблю! – эхом отозвалась Лисси, горячо отвечая на поцелуй. Сладость его смешалась с солёным привкусом слез. – Поэтому я пойду с тобой, хочешь ты этого, или нет.

– Ради меня, – прошептал эльф. – Нет. Не надо.

– Подождите! – воскликнула Альрин. – Может ещё можно что-то придумать…

Эннареон молча покачал головой и плавно вынул меч из ножен. Яркие рассветные лучи солнца упали на клинок. В бликах, играющих на стали, выкованной непревзойдённым Каллерианом, его спутники с ужасом увидели эльфийские руны. Ярко-красные, они были начертаны кровью.

– Laerrhi aer Kallaerhiand, – потрясённо прошептала Альрин, холодея.

– Руны Каллериана, – эхом повторил побелевший Эллагир.

Эльф бросил прощальный взгляд на Лисси, легко развернулся и зашагал в сторону войска северян. Без сомнений, высоко подняв голову, зная, что поступает правильно.

Ниэроиль негромко и жалостливо заржала ему вслед.

– Нет! – страшно закричала Лисси, и рванулась за эльфом так стремительно, что Эллагир еле успел перехватить её.

– Всем оставаться здесь! – маг тоже сорвался на крик. И, видя, что девушка сейчас вырвется, тут же добавил:

– Я обещал ему, что ты останешься тут! Я ударю в тебя заклинанием, клянусь! Тангор, тебя тоже касается! Эннареон взял с меня слово, и я намерен его сдержать!

Лисси обмякла в его руках, заплакала каким-то жутким сухим плачем, без единой слезинки. Тангор смерил мага презрительным взглядом, и, не говоря ни слова, кинулся за эльфом. Девушка коротко вскрикнула, отчаянно рванулась и выскользнула из захвата мага, чуть не сломав тому руку. Одно мгновение, – и она устремилась за Тангором.

– Sellivalissa Raonheia! – негромко произнёс Эллагир, потирая руку, и оба они – Тангор и Лисси – рухнули на траву, скованные крепким магическим сном.

– У меня не было выбора, – развёл он руками в ответ на немой вопрос Альрин. – Ночью Эннареон вынудил меня принести клятву.

Со стороны варваров долетели смех и какие-то ругательства.

– Может, мы сумеем его спасти, – выдохнула чародейка.

Вдруг она вспомнила кровавые руны на эльфийском клинке, и сразу же сон, который давно лишил её покоя, стал понятен. Это – руны Каллериана были начертаны в свитке, что являлся ей каждую ночь. А раз так… Девушка мотнула головой, отгоняя ужасную мысль о том, что все уже предрешено.

– Убирайтесь прочь, твари! – прорычала она, жёстко собрав побелевшие от напряжения пальцы в Символ. – Traekkart Ehhara!!!

Ничего не произошло.

Альрин не поверила своим глазам, своим ощущениям, но чары Эххара, отточенные до совершенства, действительно не сработали!

«Позже будешь удивляться», – со злостью пробормотала волшебница, моментально концентрируя энергию и меняя Символ.

– Sillerian Stikkatta!

Заклятье Огненной плети также не подействовало. Альрин выругалась так, что небу стало жарко.

– Что происходит, Эл? – выкрикнула она в бешенстве. – Какого…

– Ещё не поняла? – неожиданно тихо отозвался маг, опуская руки. – Смарагды.

– Где? На ком?! – воскликнула Альрин, уже зная ответ, не оставляющий и тени надежды.

– На всех, – кивнул Эллагир отрешённо. – На каждом вонючем варваре, будь они прокляты! – добавил он все тем же пугающе тихим голосом.

– Значит, всё, что нам остаётся, – это сидеть и ждать? – глухо спросила девушка.

– Прости, но ничего лучше я предложить не могу, – огрызнулся чародей, неотрывно следящий за эльфом, прошедшим уже более половины пути.

Эннареон приближался к врагам, переполненный уверенностью в своей победе. Он не прикидывал шансы выйти из боя живым, ибо знал цену заклятью Каллериана. Меч, выкованный в незапамятные времена великим кузнецом и полководцем, казался невесомым. Клинок стал даже не продолжением его руки, но продолжением мысли.

Навстречу, поигрывая своим оружием, размашисто шагал рослый варвар с медвежьей шкурой на плечах. На его губах играла злобная усмешка, а густые волосы были забраны в хвост, что у северных племён дозволялось делать только выдающимся воинам. На шее болталось жуткого вида ожерелье из человеческих зубов, где каждый зуб означал убитого врага.

Эннареон не разглядел, сколько ниток было в этом сомнительном украшении, пять или шесть, но верно варвар и вправду был выдающимся мастером боя. Он не гримасничал, пытаясь изобразить свирепость, и не следил за движением эльфийского клинка. Он смотрел Эннареону прямо в глаза, стараясь прочесть дальнейшие его действия. Уверенный, что остановит любое из них одним взмахом своего меча.

Когда до противника оставалось три-четыре шага, эльф, не замедляясь, почти не уходя с линии атаки, сделал молниеносное, неуловимое для взгляда движение правой рукой и, оставив варвара за спиной, двинулся дальше.

Тот умер ещё стоя, даже не успев понять, что случилось. С разрубленного на груди ожерелья под ноги ему посыпались зубы. Наконец, Эннареон услышал приглушённый звук упавшего тела.

«Может, это и был их вождь, – подумал он спокойно, продолжая приближаться к неприятелям, мягко переступая по изумрудному ковру трав. – Хорошо бы, если так».

Внезапно дикий рёв всколыхнул тишину луговины. Варвары, потрясая мечами, топорами и копьями ринулись в атаку. Каждый из них хотел первым достать эльфа.

Эннареон чуть ушёл в сторону, пропуская копьё, нацеленное ему в грудь, и ударил наискось, снизу вверх, рассекая доспех и все, что под ним находилось. Затем сразу же, не замедляя движения, выдернул меч, тёмный от крови, крутанулся с широким разворотом и снёс голову второму варвару, замахнувшемуся топором. Переместившись на шаг вправо, размашистым ударом сверху разрубил третьего нападающего и сделал ещё один поворот, достав кончиком клинка до горла очередного врага.

Каким-то чувством