Мастер Гримуаров - Валерий Александрович Гуров

что вы скрылись с места преступления. И от того, как умело вы умеете шевелить ногами, будет зависеть — скроетесь вы или нет. Это второй вариант, последний — других уже нет. Так что выбор за вами!

Охранники впали в ступор, принялись переглядываться. Конечно же, никто из них не хотел заканчивать жизнь закопанным в роще. Поэтому решение виделось очевидным. Посовещавшись, охранники выбрали второй вариант.

— Мы валим! — озвучил решение говорливый.

— Удачного пути, господа, — искренне пожелал им я.

Когда охранники скрылись среди деревьев, я сел в карету и поехал по своему следующему делу. Поехал решить вопрос с выкупом долга моих рабочих у помещика.

Поместье находилось за тридевять земель от города, добираться пришлось больше двух часов. Несколько раз останавливался и интересовался у редких прохожих и проезжающих повозок — верно ли я держу путь.

Люди охотно подсказывали, но как-то странно улыбались. Когда я спрашивал почему — все лишь улыбались ещё шире и заверяли, что я увижу всё сам.

По пути я наткнулся на тот самый рудник, в котором шла добыча редких металлов. Место действительно было заброшено, ископаемые кончились, и добывать больше было нечего.

Однако я остановил карету и приблизился к руднику. Подошёл не зря, на спине зашевелились волосы. Здесь определённо можно добывать артефакты… Надо бы подумать, как с владельцем переговорить.

Я продолжил путь и вскоре увидел впереди имение господина Шмидта Петра Михайловича. Пара минут — и я остановился у ворот. Зрелище оказалось печальным: само имение, вокруг стоящие хозяйственные постройки и изгородь — всё держалось на добром слове. Разруха и полная нищета, хотя было видно, что когда-то в имении жили обеспеченные люди.

А вот и Пётр Михайлович — на скошенном крыльце появился мужчина в шубе на голое тело. Он держал в руках бутылку с горячительным и, выйдя на крыльцо, расставил руки и потянулся.

— Эх, Россия-Матушка, хорошо!

По мне — так не очень хорошо, переговоры обещали быть непростыми. Я двинулся к Шмидту и тот удивлённо на меня уставился. Видимо, люди в его краях были явлением нечастым. Возможно, отсюда и такие вольности с внешним видом.

— Доброго денёчка, милостивый государь! — поприветствовал я Петра Михайловича. — Мне бы с вами переговорить с глазу на глаз.

Дворянин нехотя запахнулся, убрав свои достоинства.

— А по какому вопросу изволите разговаривать? — уточнил он.

— Хочу у вас долг мужиков выкупить, — ответил я. — Хочу их себе забрать.

Шмидт явно опешил — он же думал, что мужики поехали на заработки в Сибирь. Мы прошли в дом, где был дикий срач и полный хаос.

— Простите, Константин Фёдорович, у меня тут малость не убрано!

Пётр Михайлович озадаченно почесал макушку. Хотел, наверное, чая мне предложить, а для этого пришлось бы убирать завалы на столе.

— Я сыт! — заверил его я.

По итогу перешли к обсуждению. Я вкратце рассказал, чего от него хочу. И предложил своё решение этого вопроса, да такое, чтобы было выгодно и мне, и Шмидту.

Логика у меня была следующая: я выплачиваю Петру Михайловичу некую неустойку. В дальнейшем сумма долга, которую должны ему мужики, будет выплачиваться мной ежемесячно в течение определённого количества лет.

— Погодьте, всё это хорошо, Константин Фёдорович, но что же это получается — у меня и мужиков в хозяйстве не останется? — спросил Шмидт.

Я пристально на него посмотрел.

— Вам они зачем? Давайте по-честному, у вас больше нет хозяйства, и вы его не планируете заводить. Всё, что вам нужно — постоянный ежемесячный заработок, и я могу вам его дать.

Следом я добавил, но уже от себя, немножечко приукрасив действительность. Дело в том, что согласно законодательству любые финансовые отношения по типу как у Шмидта и мужиков могут быть оспорены в судебном порядке. И если помещик не обеспечивает своим людям должностных условий для отдачи долга, то сам долг может быть аннулирован.

— Мне не хочется вас расстраивать, господин Шмидт, но, если мы не договоримся, я буду вынужден оплатить работу адвоката, — строго проговорил я. — Говорю прямо, не хочу вас ставить в заведомо проигрышное положение.

Пётр Михайлович услышал, лицо у него вытянулось. Он налил в первый попавшийся стакан водки и выпил залпом. Даже не закусывал.

— Константин Фёдорович, а вы мне скажите вот что — зачем вам именно мои люди понадобились?

Я объяснил ему свою логику — мужики у Шмидта профессионалы в своём деле, мне как раз такие на завод нужны. Он внимательно выслушал, тяжело вздохнул. А я наконец озвучил ему то главное, о чём думал последние несколько часов.

— Слышал, у вас раньше что-то вроде рудника функционировало?

— Было дело… да сплыло. Не работает ничего уже много лет, там редкие ископаемые металлы были, но извелись, — пояснил дворянин.

И я выкатил ему своё предложение. По мере того как я его озвучивал, Шмидт трезвел, а когда закончил — он был практически трезв.

— Вы на полном серьёзе говорите? Или решили поиздеваться…

— Я говорю на полном серьёзе, что готов выступить вашим партнёром в освоении каменоломни.

— Я… я… согласен! — выпалил Пётр Михайлович.

Глава 22

Договорённость со Шмидтом была достигнута. Мы пожали руки, скрепляя уговор, и я заверил Петра Михайловича, что на днях к нему приедет мой человек.

— Зовут Леонид, он поможет всё оформить документально, — пояснил я.

— Что требуется от меня? — спросил Шмидт.

— Достаточно вашего присутствия! И желательно… — я сделал паузу и вздохнул.

Пётр Михайлович быстро смекнул, что я от него хочу, и гулко выдохнул:

— От вредных привычек я на это время откажусь!

— Может, новая жизнь — новые привычки? — подмигнул я.

Шмидт только широко улыбнулся.

В принципе, я понимал — рассчитывать всерьёз на этого господина было ни в коем случае нельзя. Собственно, поэтому я и предложил ему вариант аренды рудника, а не партнёрство. Но хорошо, что это всех устроило.

Я вернулся на завод в отличном расположении духа, тем более ребята не подвели. Всего за несколько часов моего отсутствия сделали генеральную уборку.

Я зашёл в цех и восхищённо огляделся.

— Ну что, Константин Фёдорович, блестит, как лысина у бронзовой статуи? — наперебой начали спрашивать ребята, пытаясь мне угодить.

— Лучше даже!

Я поблагодарил их за работу и выдал по рублю в качестве премии. Пусть у пацанов вырабатывается привычка: сделал