Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями)

— И наглец. Ворон один, снайпера больше нет.

— Принято, спасибо. У нас была задача провести разведку северо-восточнее этой точки, агрессор пришел оттуда.

— Принято, Ворон один, посмотрим.

— Спасибо за помощь — совершенно по-граждански сказал находящийся где-то внизу, в кромешной тьме и в вот-вот готовом развалиться здании спецназовец — удачи вам, летуны. Мягкой посадки.

Каждый воюет по-своему. Кто-то — в кресле, не сказать, чтобы мягком, но удобном. Кто-то — в кромешной тьме, в разорванном на части зонами соприкосновения городе, под градом пуль. Самое главное не забывать — что достать могут и на высоте, и тогда придется воевать как все. Экипаж "Пса" это знал, и потому вместо лишнего термоса с кофе брал в самолет лишний автомат с подсумками. Проходили, знаем…

— Господин подполковник, земля просит провести разведку северо-восточнее от них.

— Район не зачищен, я сейчас поднимусь на предельную и пойду дугой. Опасаюсь, как бы не достали с гор, там нашими и не пахнет.

— Там штурмовики днем долбали.

— Но все ли раздолбали? Держите готовность.

— Принято.

Тональность рева двигателей изменилась, они зазвучали глуше и громче. Усиливая левый крен — этот самолет почти никогда не делал правых виражей — Громовержец начал подниматься повыше в небо.

Все побережье Персии со стороны залива выглядело так: береговая полоса, достаточно широкая, чтобы разместить там города — и горная гряда, невысокие горы, скорее плоскогорье, с пробитыми многочисленными дорогами, с брошенными по ущельям трубопроводами — а дальше гиблые места, пустынные и почти без воды. В горах можно было прекрасно разместиться и укрыться — поэтому то и воспринял с таким опасением командир "Громовержца-2" предложение уйти северо-восточнее. Как раз там то и можно ожидать сюрпризов.

Самолет поднялся почти на предельную для него высоту, машине было ощутимо холодно, упало качество изображения на экране, двигатели жадно хватали разреженный воздух — и его все равно не хватало. Операторам пришлось бросить все силы на попытку получить более — менее приемлемое изображение.

— Надо сократить площадь сканирования, тогда мы сможем усилить сигнал — сказал Андрияш, пытаясь разобраться в выдаваемой системой информации

— Намного все равно не увеличим. Мы на пределе.

Из города продолжался исход. Мирняк, захваченный врасплох неожиданно начавшимся штурмом — самые умные давно уже убрались, и теперь убирались все остальные — с наступлением темноты начал выходить из города. Днем истребители бомбардировщики базового и авианосного базирования наносили удары восточнее, пытаясь уничтожить дороги и воспрепятствовать тем самым возможному подходу подкреплений. На автомобилях из города выбраться было невозможно, и теперь в восточной части города они были просто брошены, где попало. Люди, взвалив на себя все, что только можно унести, часто — маленьких детей — уходили из города.

— Я не могу понять, вооружены они или нет?

— Как бы то ни было — они уходят из города, а не идут в него. Опасности нет.

— Если это духи сматываются из города — все равно с ними придется разбираться.

— Если там и есть духи — там же полно беженцев и удар ты не нанесешь… внимание!

Если одиночного человека система "сечь" уже не могла — то такую цель как танк — секла запросто. И то, что двигалось в город — сильно напоминало бронеколонну. И немаленькую… восемь машин.

— Внимание… Кажется что-то есть. Техника… движется на… юго-запад. Движется не по основным дорогам… откуда здесь она?

Как потом стало известно — именно в горных массивах шахиншах приказывал прятать бронетехнику и снаряжение для возможной войны, все, что у него было. В горах есть пещеры, которые не засечешь с воздуха, есть тропы. Да много чего есть в горах. И об этом — узнали экстремисты, немало жандармских офицеров, из тех, что делали эти закладки и готовились ими воспользоваться — теперь выступили "на стороне Аллаха".

— Гром-два главному, наблюдаю колонну на окраинах города, восемь тяжелых единиц, возможно враждебных. Из них — два танка, прошу разрешения уничтожить, прием.

— Гром два, это главный, вопрос — вы передаете картинку?

— Положительно, передача идет.

— Вопрос — колонна обозначена кем-либо как цель?

— Отрицательно, Главный, в этом районе нет наших сил, колонна на южной окраине города.

— Гром два, вопрос вы оцениваете колонну как враждебную?

— Положительно, Главный, мы считаем колонну враждебной, хотя она и не проявляет признаков враждебности.

— Гром-два, вас понял, продолжайте наблюдение, докладывайте обо всех действиях колонны. Мы пошлем группу проверить ее.

— Главный, вас понял.

Полковнику Бульбе казалось все это полным бредом — выяснять, что за бронетехника с помощью наземных сил. Понятно же, что раз они пришли с моря — значит все, что идет со стороны континента враждебно и надо это уничтожать без разговоров. Нет же…

— Доложить, лейтенант.

— Веду цель, все системы стабильно.

— Не обозначил?

— Никак нет.

— Обозначь головной.

— Есть.

Лейтенант пробежался по клавишам — и головной прямоугольник сменил цвет с желтого на красный. Теперь если поступит команда, они подобьют первую в колонне цель и остановят их.

— Лейт, ты можешь опознать головного?

— Никак нет, сейчас попробуем отфильтровать…

Лейтенант сделал скан-картинку в максимальном разрешении, вывел ее на вспомогательный экран и дал задание бортовому компьютеру очистить изображение. Электроника принялась за работу, офицеры внимательно наблюдали за ней.

— Похоже бульдозерный нож… что-то типа гаубицы, но очень странная штука. Очень большая башня.

Бульба присвистнул. Он то служил дольше — и знал что это такое.

— Хреновое дело. Это саперный штурмовой танк.

— Из семидесятых?

— Да, но это чертовски хреновая вещь. Видишь ствол?

— Короткий, господин полковник

— Да, но калибр ни много ни мало — двести три миллиметра. Там тридцать зарядов, и каждым можно снести дом. И пулеметная башенка, видишь?

— Так точно?

— Там три пулемета. Один — четырнадцать и пять — совмещенный со стволом, и спарка ДШК — в бронированной поворотной башенке. Если эта штука не за нас и пройдет в город — она наделает таких дел…

— А почему теперь такие не делают?

— Почему, делают. Сейчас есть саперная самоходка, там такие же снаряды, их побольше — вот только башни поворотной у нее нет. А в городе — это не факт что хорошо, конечно бронирование усилили, на самоходках этих считай сплошной бронекорпус — но вот повернуть башню так быстро, как делает это танк, они не могут. Город — это ближний бой, тут именно танки нужны. А они разве что в запасных остались. Они поворачивают….

— Так точно, идут к центру города.

Внизу колонна продиралась через наспех сложенные баррикады, саперный танк, опустив бульдозерный нож с упорством носорога пер вперед, расталкивая в стороны сгрудившиеся на улице машины.

— Господин полковник, может, попытаемся их остановить?

— Нельзя.

— Павел, поступил приказ смещаться южнее и выходить на исходные, предупредил Близнюк — там внизу будет группа.

Самолет ощутимо пошел вниз, чувство, как спускаешься на лифте. Изображение улучшалось, они неслись над городскими кварталами.

— Гром-два, это Главный, в районе поиска присутствуют зенитные установки. Гром-три попал под огонь и получил повреждения.

— Вас понял.

Лейтенант летал на Громовержцах больше двух лет — но впервые у него было настоящее дело. Нет, дела были, Громовержцы были самыми востребованными самолетами в "мирное" время в авиации, за два года он совершил примерно пятьдесят учебных и сорок один боевой вылет на охоту за террористами, из них двадцать девять результативных. Но впервые за все время боевой работы им реально грозила опасность.

— Господин полковник, а из чего соседей могли достать?

— Ты что, дрых на инструктаже? Здесь есть пушки калибра восемьдесят восемь и сто семь миллиметров, зенитные, с радарным наведением. Из сороковых — но все переделаны на барабанное питание и на колесном ходу. Если реактивный самолет они не достанут, то нас только так, а сто миллиметров — это прощай Родина, с гарантией. Так что секи как следует, проспишь — три с половиной километра падать.

— Есть…

Вспотели руки — Андрияш по совету Бульбы сшил себе перчатки из тонкой кожи, чтобы чувствовать пальцами то, чего ты касаешься — и в то же время, чтобы руки не потели. Вообще то не он сшил, а его… дама сердца… пока. И хотя вместо штурвала перед ним был всего лишь джойстик, клавиатура и панель с кнопками — он все равно чувствовал себя летчиком и перчатки оказались сейчас как раз кстати, чтобы скрыть мгновенно и обильно проступивший пот.