Вот и свела нас судьба (хотят ли русские войны)… - Анатолий Н. Патман

дойдут руки, то запишу и песенку про Иосифа с Марией. Помнил я слова, и даже на испанском языке. Трогательно будет. Правда, я всё же считаюсь православным, а не католиком. Но чего не сделаешь ради славы во всём мире! И, конечно, денег! Правда, могут и не понять.

Номер, и это ведь в самом начале концерта, точно получился трогательным! Под чарующую музыку закружились как бы белые лебеди, конечно, даже целая дюжина учениц Театрального училища. Да, получилось как бы и на уровне «Танца маленьких лебедей». Само собой, оркестр и балерины были заслуженно вызваны на «бис». И остальные вальсы из, ага, уже разных кинофильмов, публике тоже понравились. Правда, я переименовал «Тот самый Мюнхаузен» на «Вальс с колокольчиками», и чисто из-за красивого колокольного звона в начале и конце, но название «Жестокого романса» не тронул. Вальсы сопроводили пары в одежде простых обывателей из разных сословий. Конечно, красиво получилось. А вот меня самого на сцену выпустили только в середине концерта, после этих вальсов, вместе с Анной Николаевной Есиповой. Мы исполнили на двух фортепиано «Музыку ангелов» или «River Flows in You». Конечно, мне сильно далеко до знаменитой пианистки, но номер у нас получился трогательным. Я уже немного подрос и не так сильно выделялся в своей гимназистской форме рядом с красивой молодой женщиной, одетой в строгое голубое платье нового фасона. И оно ей очень шло.

«Murmures» пианистка исполнила уже вместе с одним из своих учеников в консерватории и в сопровождении небольшого оркестра. Потом этот же оркестр душевно сыграл «Голубую планету» и начал «Млечный путь». Конечно, хорошая, но немного необычная песня. Это руководство консерватории так решило удивить публику. Вместо меня тут песню спел один низкорослый ученик консерватории. Всё же голос у меня слабоват для больших залов. А у Александры голос тоже сильный и бархатный. И песня у них получилась не хуже, чем мы исполнили её у Нелидовых и у нас дома. Да, публика точно была удивлена и вызвала их и на «бис». Зато теперь и моя сестра, и сам «космический» номер надолго запомнятся. Вот тётя Арина, конечно, вместе с Иваном Фёдоровичем, уже перешла в состав благодарной публики. И общественное положение обязывало, и семейное. Не до выступлений ей было. Зато и насладится концертом!

После «Млечного пути» был исполнен вальс «О бедном гусаре замолвите слово». Тут уже закружилась ученики консерватории в форме гусаров и ученицы-балерины в белой «лебединой» одежде. Вальс точно тронул даже самую избалованную публику. Следующим, после номера другого автора, оркестр сыграл немного грустный и трогательный вальс «Берегись автомобиля». Мне он тоже нравился. Правда, я переименовал его на «Грустный вальс». На этот раз танцевальные пары вернулись к одежде обывателей. Тоже красиво получилось. Если учитывать ещё пару вальсов других авторов, то концерт точно получился танцевальным.

Множественные овации, уже ближе к концу концерта, сорвала и как бы моя песня «Надежда», трогательно исполненная Елизаветой Андреевной. И лишь два изменения: в начале и ещё в конце — «снова петербургские». Ну, да, и Россия необьятна, и, раз мы в Петербурге, то точно петербургские метели. Я, ещё в перерыве успевший пересесть в зал к тёте Арине с Иваном Фёдоровичем, сам смахнул парочку предательских слезинок. Половину концерта посмотрел. Хотя, не столько из-за песни, а воспоминания получились слишком грустные. Ведь наверняка у меня и в другой жизни кто-то остался. А мне пока даже и неизвестно, о ком там грустить. Получается, только о себе и, конечно, родителях. Уж о матери точно! Может, ещё о родственниках? Не знаю, были ли там у меня жена, дети или хотя бы любимая девушка. Может, и грустят, может, и нет? И уже не свидеться никак и никогда. И даже надежды на это нет!

Да, сильно жаль. И в этой жизни я и отца, и матери лишился, и даже сестёр. Хорошо, что тётя Арина есть, и сестра Александра нашлась! Родственников тоже хватает. Вот любимой у меня нет. Мал ещё. Единственную как бы подружку и то взаперти держат…

— Светит незнакомая звезда,

Снова мы оторваны от дома.

Снова между нами города,

Дальние просторы, буреломы.

Здесь у нас туманы и дожди,

Здесь у нас холодные рассветы.

Здесь на неизведанном пути

Ждут замысловатые сюжеты.

Надежда, мой компас земной,

И удача награда за смелость.

А песни довольно одной,

Чтоб только о доме в ней пелось.

Да, Елизавета Андреевна спела красиво и трогательно. Её тоже вызвали на «бис». Конечно, песня получилась не совсем такой, как она хранились в моей памяти, но тоже мило и немного и необычно. Вот пусть будет ещё одна трогательная песня из другой жизни!

Но, честно говоря, больше всех оваций и почестей досталось Ивану Александрович Мельникову. «Песенка французского солдата», как бы и простоватая, и странная, тоже была встречена публикой тепло. Да ещё для зрелищности на сцене маршировали несколько учеников в форме французских солдат. Хотя, и на певце было что-то похожее на форму офицера, правда, русского, и без знаков различия.

— Fleur au fusil, tambour battant, il va.

Il a 20 ans, un cœur d'amant qui bat.

Un adjudant pour surveiller ses pas

Et son barda contre son flanc qui bat.

Partir pour mourir un peu

À la guerre, à la guerre.

C'est un drôle de petit jeu

Qui ne va guère aux amoureux.

Pourtant c'est presque toujours.

(Цветок в ружье, барабан, он идёт.

Ему двадцать лет, сердце любовника бьётся.

Адъютант, чтобы следить за его шагами,

И его барда против его фланга, который бьёт.

Уйти, чтобы умереть немного

На войну, на войну.

Это забавная маленькая игра,

Который вряд ли идёт влюблённым.

Но это почти всегда.)

И ещё больше оваций, и заслуженно, досталось «Офицерскому романсу», завершившему концерт. И сама песня хорошая и нужная, так и певец не подкачал. Даже последние строчки, произнесённые Иваном Александровичем почти шёпотом, зал точно услышал. Было тихо, как на уроках в гимназии!

Глава 23

Я тоже немец?

Такого точно никто не ожидал! Беспрерывные овации смутили даже видавшего всякое знаменитого певца. Конечно, ему пришлось выйти и на «бис», и чуть ли не под вставшую на ноги публику, прежде всего, молодых военных. Хотя, не более трети зала. Но всё равно вышло сильно. Уж о таком успехе многие и не мечтают.

Тут нежданно на сцену вызвали меня. После похвальных слов ведущего, я так сразу отвечать не стал, а просто попросил гитару. Подали. И я