Физрук: на своей волне 4 - Валерий Александрович Гуров

Я закрыл входную дверь и направился за ними.

— Так, мужики, — начал я без тени гостеприимства. — Чай, кофе предлагать не буду. Сами понимаете, утро, планы у меня были другие. Да и вы со своим визитом как-то не удосужились предупредить.

— Визит у нас получился спонтанным, — поспешил согласиться участковый.

Адвокат только скривил губы, не сочтя нужным что-либо добавить.

— Вот и отлично, — отозвался я. — А мне нужно в школу, детишек воспитывать. Так что предлагаю не тянуть резину и сразу переходить к сути вашего вопроса.

Я заметил краем глаза, как участковый снова поёрзал на стуле, словно его посадили туда силком. У меня было ощущение, будто мент не понимает, что происходит, что от него ждут, и можно ли вообще здесь чувствовать себя спокойно. Видно было, что человек привык к бытовым, простым вызовам. А вот визит с адвокатом чьей-то весьма сомнительной персоны выбивал его из привычной колеи.

Дальнейшую инициативу полностью перехватил адвокат Али.

— Да, прямо сейчас мы этим и займёмся, — сказал он.

Уселся поудобнее, аккуратно поставил свой дорогой портфель на стол, щёлкнул замками и с важным видом извлёк из него толстую папку. Бумаги с сухим шелестом легли на стол, он аккуратно придвинул их ко мне.

Я скользнул взглядом по верхнему листу — мелкий шрифт, длинные формулировки, обилие официальных слов…

— Прежде чем вы начнёте знакомиться с материалами, — заговорил адвокат, складывая руки перед собой, — я коротко озвучу суть вопроса. Чтобы, так сказать, у вас сразу появилась ясность.

— Озвучь, конечно, — я коротко пожал плечами. — Слушаю внимательно.

— Вчера от господина Али поступил запрос, — начал адвокат.

Я невольно отметил про себя, что он упорно избегает прямого взгляда. Привычка, видно, судебная — там они любят смотреть в стол, изображая загнанных овечек перед судьёй. Только вот мы сейчас не в зале заседаний и не в клетке для подсудимых.

Адвокат перелистнул какие-то бумаги и, наконец, перешёл к сути:

— Господин Алиев имеет к вам финансовые претензии в связи с тем, что вчера произошло на его шиномонтажке.

Глава 22

Я молча кивнул — мол, продолжай.

— У нас есть неопровержимые доказательства того, что вы уничтожили имущество моего клиента на сумму около десяти миллионов рублей, — отчеканил адвокат.

— Причём сделали это сознательно, умышленно. Полный перечень повреждений, а также расчёт стоимости восстановительных работ прилагается. Можете ознакомиться.

Он постучал пальцем по верхнему листу, словно боялся, что я не замечу бумаги размером с половину стола.

Я нашёл список с ущербом, и он действительно выглядел впечатляюще. Почти произведение бухгалтерского искусства. Каждая гайка учтена, каждый болт — в смете, итог жирной цифрой подведён. Всё красиво, ровно, подробно… подозрительно подробно.

Но куда интереснее оказалась вторая часть — в документе было расписано, что именно я делал в помещении шиномонтажки. Почти поминутно. Местами даже посекундно. Настолько дотошно, что, казалось, за мной ходил человек с секундомером и тетрадью.

Я приподнял бровь. Любопытно… Либо у них там действительно висела камера, причём с хорошим зумом, ну или шиномонтажники под диктовку расписывали каждое моё движение.

Не то чтобы меня напрягало содержание — напрягала сама тщательность. Слишком уж рьяно старались.

Впрочем, по большому счёту было совершенно неважно, кто именно расписывал весь этот цирк — камера или шиномонтажники. Куда важнее был сам факт: ребята решили нажиться. И нажиться красиво, предъявив нехилую сумму.

Адвокат продолжал монотонно выводить мне содержание бумаги — фактически пересказывать то, что я и так держал перед глазами. Я же достал из кармана телефон, открыл поисковик, вбил название одной из позиций из списка — той, что была посчитана особенно щедро.

Через несколько секунд меня перебросило на сайт поставщика. И вот там уже красовалась цена на абсолютно новое оборудование… ровно вдвое ниже той, которую этот умник заложил в расчёт.

Ну-ну.

Вопросов больше не осталось. Картина, как говорится, сложилась. Меня хотели прогнуть, нагнуть и выжать по максимуму.

Времени слушать юридический словесный понос у меня не было вовсе. Адвокат вещал уже минут десять, и мне надоело изображать внимательного слушателя.

Я поднял глаза от телефона и оборвал его на полуслове:

— Слушай. Давай не будем ходить вокруг да около, — предложил я. — Просто скажи прямо: в чём заключаются претензии Али ко мне?

Адвокат вздрогнул, видно было, что этот дохлик терпеть не может, когда его перебивают. Он привык держать монолог и ждать покорного молчания. Но я не из той породы.

— Суть претензий заключается в следующем. У вас, Владимир, есть два варианта, полностью укладывающихся в рамки правового поля, — на слове «правового» он почему-то сделал акцент. — Первый вариант: вы компенсируете весь ущерб, нанесённый комплексу шиномонтажа в результате ваших противоправных действий…

Ну что ж, вариант, озвученный первым, был предсказуем до зевоты. Всё ясно: хотят снять с меня деньги, причём по смете, где каждая позиция завышена ровно в два раза.

Я никак это не прокомментировал. Просто молча смотрел на адвоката, пока он готовился перейти ко второму пункту программы.

— Либо, — начал он с тем же нарочито сдержанным выражением, — существует второй вариант. Это статья 167, часть 2… — и дальше он торжественно зачитал её текст: — умышленное уничтожение или повреждение имущества, если эти деяния повлекли значительный ущерб, совершённые из хулиганских побуждений, по мотивам расовой или национальной ненависти, а также путём поджога, взрыва или иным общеопасным способом, повлекшие по неосторожности тяжкие последствия…

Закончив чтение, он поднял на меня взгляд. И да — на уголках губ у него дрогнула тонкая, мерзкая, едва заметная улыбка. Такое выражение лица бывает у тех, кто искренне верит, что прямо сейчас загнал собеседника в угол.

— … наказываются, — продолжил он тем же сухим тоном, — принудительными работами сроком до пяти лет или лишением свободы на тот же срок.

Вот значит как. Плати завышенную сумму, либо мы тебя отправим греться в изолятор. Очень изящно. Даже красиво по-своему. Видимо, адвокат рассчитывал, что я начну суетиться, оправдываться или искать компромисс. Но мне пришлось его разочаровать.

— Интересно, а что вы имеете в виду под «тяжкими последствиями»? — спросил я.

Нет, я не вступал с ними в настоящие переговоры. Просто действительно хотел понять, какую именно фантазию они решили приложить к моему вчерашнему визиту в шиномонтажку.

Адвокат чуть приподнял подбородок, будто ему было приятно, что я всё-таки задал вопрос:

— Как только у нас будут результаты медицинского освидетельствования, — холодно заявил он, — я немедленно ознакомлю вас с документами.

Вот оно. Значит, кто-то из этих недоремесленников решил лечь в больницу и оформить