Жизнь во благо Родины - Виктор Сергеевич Мишин

зарабатывали, а во-вторых, судили вас не за это, не так ли? Иначе за такое преступление вас бы, прошу простить за грубость, посадили надолго.

– Саша… Прости, я такая дура… Просто все это свалилось как ком, одно, другое, третье. Вспомни, кем я была, все ходили ко мне, все кормились, а теперь? Отвернулись буквально все, как будто и не знают меня вовсе.

– А что, люди из Продторга все еще на своих местах? – удивился я.

– Да ты что? – натурально так удивилась женщина, всплеснув руками. – Полностью заменено все руководство, вплоть до области. Я говорю о других, тех, кто пользовался знакомством со мной, а теперь не признается даже.

– Да плевать на них, Ирина Сергеевна, забудьте. Главный вопрос в другом, вы поняли, что с вами была не разовая акция по очистке торговли?

– Да уж какая разовая, я ж вроде не дура, со всех магазинов люди послетали, кто-то пострадал сильнее, кто-то легче, но да, не я одна. Ты что-то об этом знаешь, Саша?

– Скажем так, знаю, немного. В стране идут перемены, нужно меняться, жить нужно для людей, а не для себя. Весь этот дефицит, вся эта торговля из-под полы, разве вам самой не противно было? Вы же умная женщина, вам нравилось, приходя в магазин, ощущать себя каким-то просителем?

– Да мне-то было легче, я имела хорошие знакомства и понимаю, что большинству людей это недоступно, – шмыгая носом, как девчонка, право слово, бывшая грозная заведующая едва ли не плачет.

– Одному моему хорошему знакомому нужна помощница, честный человек, это главное условие. Хотите зарабатывать больше, управлять людьми и в то же время работать для людей как положено, а не как хочется или как привыкли?

– А что это за место? – живо заинтересовалась женщина.

– Вот вы сейчас на рыбе стоите, заметили, какой ассортимент стал?

– Ты о нашем рыбзаводе? Я слышала, там какой-то страшный человек директором стал, строит всех, требует, увольняет за малейшие проступки…

– У, какой дядя Коля злой и страшный, – засмеялся я.

– Кто?

– Не берите в голову. Так что, хотите изменить свою жизнь в лучшую сторону? Только там еще одно условие есть… Вы ведь без машины теперь?

– Да, все забрали по суду… – продолжает всхлипывать, жалеет о машине. Понимаю.

– Знаете, где находится рыбзавод?

– Переезжать в деревню? – А вот разочарования не видно.

– А что, это плохо? Деревня сейчас вновь будет подниматься, разрешат личное подсобное хозяйство, даже торговать выращенным разрешат, если пройти все проверки санэпидемстанции.

– Да быть не может…

– Это в перспективе. Так что, поговорить со страшным и лютым директором рыбзавода?

– А кем ты меня туда хочешь устроить? Я в рыбе особо не понимаю. Торговать это одно, а вот что касается ухода, разведения…

– Думаю, вы найдете себя на новом месте. У всякого хозяйства ведь должен быть налаженный сбыт продукции, понимаете меня?

– Так мне нельзя…

– Нельзя что? Честно трудиться? Честно, это значит для страны и граждан, вот и все, Ирина Сергеевна. Представьте, насколько проще жить честно, когда не надо думать, как украсть, как обмануть, а потом бояться всех и всюду? Жить и работать честно, что может быть проще? К тому же там и зарплата выше, как мне кажется.

– Я подумаю.

– Загляну к вам через какое-то время, тогда и сообщите ваше решение, а пока трудитесь честно и не унывайте, все хорошее впереди!

– Твоими бы устами…

Мы разошлись. Кажется, женщина уходила в более приподнятом настроении, чем была до этого. Рисковал ли я, предлагая такую помощь? Да нисколько. Чего-чего, а торгаш и организатор она отличный, а у дяди Коли не забалуешь. Да и побоится она вновь идти на какие-либо авантюры.

– Ну, как прошло? – Семичастный, казалось, соскучился в машине сидеть, вон, даже газету в «Союзпечати» купил, а читать не стал.

– Да, нормально так, я ее к дяде Коле на завод хочу пристроить, толковая баба.

– Хваткая, это факт. А то, что она так подставилась, так это в чем-то вина всей системы, я уже говорил тебе.

– Поехали за катером, не терпится уже посмотреть.

– Поехали, – качнул головой председатель.

– Вот же распронихренажсебе… – только и смог выдавить я. – Да вы обалдели, что ли?

Проект личного катера не удался… Точнее сказать, на катерозаводе, казалось, меня вообще не слушали. Я просил восьмиметровое судно, с парой маленьких кают и стационарным двигателем, а тут… Эти черти кораблестроительные, увидев мой чертеж-набросок и описание, решили творчески подойти к выполнению задачи. Как итог, ни о каком личном владении этой лайбой не может быть и речи. Двенадцать метров, два мотора, четыре двухместных каюты, кают-компания, душ, туалет и даже стиральную машину запихнули. Это не катер, это, блин, корабль! А еще думал, чего это при недавнем разговоре Шелепин, а потом Семичастный так называли мой проект? Оказывается, эти ухари все знали, видимо, потребовали доклад и получили, вот и наехали на меня.

– Александр Сергеевич, вам что-то не нравится? Мы, конечно, устроили внутри все на свой риск, от вас был заказ лишь на корпус и двигательную установку, но мы выполнили работу по-своему. Дело в том, что такая форма и сам типаж судна позволит широко применять изделие как на гражданском уровне, так и военными. Мы отдавали ваш проект с приложенными нами фотографиями готового судна морякам и речникам – и получили поддержку. Прямо сейчас, с небольшими изменениями согласно специфике использования, у нас на верфи заложены четыре корпуса. С двигателями тоже прогресс, Ярославский завод подключился и сейчас разрабатывает новый двигатель под наш проект. Простите, под ваш проект.

– Ну уж нет, товарищи, это ваш проект, вы и занимайтесь. Только я не могу принять эту работу у вас. Вы же понимаете, что меня не поймут?

– Нами было получено разрешение от Комитета государственной безопасности, – главный инженер катерозавода посмотрел на меня с хитринкой в глазах, – так что проект был утвержден и одобрен свыше.

Проект сдавать явился именно главный инженер, а не директор завода, вот с ним и ведем дискуссию.

Семичастный все это время стоял неподалеку и делал вид, что его ужасно волновало все происходящее на территории цеха. И как, блин, быть? Где я эту дуру держать буду? Для нее же целый причал-пирс строить нужно! А где на зиму ставить?

– Не беспокойтесь, все учтено, – заявил главный инженер, свои мысли я высказал напрямую. – Осадка минимальная для такого размера, позже получите документацию и сможете все узнать в подробностях. Зимовать прошу на стапель, место будет, цеха у нас просторные и места для стоянки судов имеются.

– Ребят, я почему просил именно катер по проекту… – начал я, – мне не нужна команда, я хотел управляться в одиночку. Вспомните, я принес вам разрешение на пробную постройку судна по моему проекту за личные средства, следовательно, команды на моем катере не предполагалось.

– Александр Сергеевич, вы зря беспокоитесь и нервничаете. Я же сказал – все учтено. Судном можно управлять в одиночку,