Меч Тамерлана - Роман Валерьевич Злотников

еще пару искусных засад, отступит к броду с уцелевшими воями… А то и вовсе будет действовать у Ельца, беспокоя хана частыми болезненными вылазками казаков! Тем самым воевода надеялся помочь обреченному, на его взгляд, городу и гарнизону.

А заодно уж и князю Федору, коему Твердило Михайлович по-настоящему верен и предан…

Да, так, очевидно, было бы лучше. Но, подставив верхний блок сабли под удар очередного татарина, воевода понял, что ни о чем не жалеет. Что все равно он сделал все правильно, пусть и не совсем верно… Но вдруг татары нагнали бы дружину на тракте? И вынудили бы принять бой на открытой местности, что тянется за Чернолесом на многие версты?!

С громким лязгом встретились русский и туранский клинки, и сабля гуляма, выкованная из худого железа, лопнула, и верхняя часть ее отлетела в сторону… А воевода, приподнявшись на стременах, тотчас рубанул с протягом, наискосок, распластав тело поганого!

– Се-ве-е-ер!!!

Глава 20

Червень (июнь) 1382 года от Рождества Христова. Елец. Рассвет третьего дня осады

– …Братцы, вы все и так знаете и понимаете. Отсиживаться, покуда ордынцы подготовят осадные пороки и начнут штурм, смысла нет. Татары рано или поздно войдут в Елец… Но сейчас же, с Божьей помощью, мы прорвемся – и продолжим борьбу с ворогом!

Слушающие меня «природные» ушкуйники и ротники-стрельцы угрюмо молчат. Далеко не всем воям нравится моя затея, а повольники Дмитрия Шуя так и вовсе затаили глубокую, пусть и иррациональную обиду за большие потери в бою на бродах. Потери ведь действительно огромные – почитай, пятьдесят процентов их личного состава…

И хотя обида иррациональная, я за собой вину все же ощущаю. Ведь читал же, читал когда-то, что в армии Тамерлана были метатели греческого огня! Не уверен, конечно, что ромеи поделились формулой с Тамерланом, хотя… В 1402 году Тимур поможет грекам против османов Баязида Молниеносного, наголову разбив того в Ангорской битве, – это отсрочит падение Константинополя на полсотни лет. Может, византийцы вели переговоры сильно загодя и подкупили Тамерлана в том числе и рецептом горючей смеси?

Бред воспаленного мозга… Хотя кто знает? Впрочем, в горшках огнеметчиков Тимура может быть нефть или какая-то местная восточная смесь, разработанная на основе китайских «зажигалок». А может, Алексей Ангел в свое время действительно поделился рецептом с турками конийского султана…

Важно то, что в сумятице и тревогах последних дней я не вспомнил о наличии зажигательных смесей у гулямов Тамерлана, хотя и не мог наверняка знать, что Тимур «поделится» столь ценными «военными специалистами» с Тохтамышем. Как и не мог даже предположить, что хан и его полководцы догадаются так хитро применить горючку против ушкуев повольников…

Но ведь я знал способ противостоять греческому огню на воде! По крайней мере, в теории знаком с ним, следовательно, немые упреки ротников, потерявших стольких товарищей на воде, имеют под собой реальные основания. И многие из них абсолютно убеждены в том, что лучше бы им было отправиться на полуночь с Косым…

Но ведь не я же убил их товарищей! И именно об этом поспешил напомнить ушкуйникам:

– Братцы, за павших от греческого огня соратников мы отомстим сполна, обещаю! Смерть их стала возможна из-за гулямов Темира-Аксака, но вскоре настанет час их возмездия, час расплаты! Я лично поведу вас в бой – как в Азаке, у Казани или в Порто-Пизано! И разделю с вами все опасности грядущей сечи, разделю с вами одну на всех ратную стезю… С Богом, братцы, за Русь!

– За Русь…

Негромко отвечают повольники – «природные» и набранные из числа освобожденных из полона мужей. Понимают, что единым криком можем переполошить татар в лагере… Но глаза ротников горят свирепым огнем! Князь ведет их в бой, князь, не привыкший прятаться за спинами воев, и многим это действительно придает сил.

Так что и выбора у меня нет никакого – ушкуйники просто отказались бы идти в гибельную сечу под началом Шуя. Скорее уж рискнули бы податься к волоку, вслед за Косым… Ну или довольно скоро проиграли бы грядущую битву с подорванным боевым духом.

А ведь от ее хода теперь зависит вся история вторжения Тохтамыша на Русь…

Последнюю пару дней мы усиленно готовились к штурму. Ополченцы поднимали на земляную стену (обращенную фронтом к лагерю противника) валуны, бревна, чаны под кипяток, запасы арбалетных болтов и вязанки стрел. Да, у меня осталось не более двух тысяч воев – чуть более пяти сотен ушкуйников Дмитрия Шуя, примерно столько же мобилизованных мной ополченцев с составными татарскими, да и просто охотничьими луками… А также солидным запасом сулиц, кои мужики неплохо так наловчились метать за прошедшую зиму. Остальные же ратники – чуть менее тысячи новоиспеченных повольников.

Вряд ли у князя Федора из известной мне истории было больше воинов – полторы-две тысячи дружинников, казаков и ополченцев от силы. Но он держался с ними десять дней, если мне память не изменяет, а город пал только после того, как гулямы турана прорубили просеки в Лучковском лесу, примыкающем к слабому частоколу… То есть в непроходимой на момент чаще, надежно прикрывающей город с запада и частично с севера.

Конечно, предок защищал куда меньший по размерам Елец, занимающий лишь территорию современного крома, но и штурм города возможен пока только с востока. Иными словами, под удар попадают лишь острог на Каменной горе (где я разместил сотни три ополченцев с составными луками) и земляная стена бастионного типа – мое ноу-хау. Теоретически еще возможен отчаянный рывок через брод, но гарнизон обеих «сестер» составляет пять десятков арбалетчиков и два пушкарских наряда. Ну то есть расчета… А оставшихся воев должно хватить удержать земляную стену. Даже без учета готовящихся к вылазке ушкуйников… Все-таки мы и ров запрудили, и единственный мост через него пропитали березовым дегтем; и пусть у нас нет греческого огня, когда вои разобьют десяток-другой горшков с льняным маслом под ногами штурмующих да обстреляют мостик зажженными стрелами, полыхнуть должно неслабо… И, по идее, мост загорится вместе с теми гулямами, кто потащит к воротам таран.

В общем, мы неплохо подготовились, надеясь продать свои жизни подороже… Но, выставив на суше осадный тын (кое-где частокол, кое-где надолбы), враг ограничился лишь банальным созерцанием крепости, хотя туранские умельцы не спеша так, основательно и со вкусом, возводят осадные пороки. Все те же щиты-туры, обязательный таран с крышей и колесами, полноценную осадную башню, а также штурмовые лестницы, поставленные на прочные возы и укрепленные подпорками. Очень похоже на