Ревизор: возвращение в СССР 37 (СИ) - Серж Винтеркей

из дома, едва наша машина около ее дома остановилась. А вслед за ней и Тимур вышел. Надо же… Еще шире в плечах стал…

Обнялись мы с ним крепко. Я сразу, чтобы не забыть, часы наградные его из милиции из кармана достал, за спасение того инженера.

— Вот, держи. Теперь уж точно награда нашла героя…

— Это то, что я думаю? — спросил Тимур, внимательно изучив надпись.

— Да, именно то, — подтвердил я. — Пришлось мне уже идти с этим делом до конца, как с тобой и договорились…

Рассказал ему все детали, каким это для меня сюрпризом стало. Его смех разобрал. Посмеялся вместе с ним. А потом сказал:

— Молодцы вы с Веткой, что спасли хорошего человека. Не прошли мимо, как другие.

Фирдаус тем временем чемоданы свои выгрузил, и меня позвал сервиз помогать в дом тещи перетащить. Пока что мы его не дарили, дождемся уже свадьбы. Но все равно пусть тут уже лежит, у матери Тимура. А уж когда они его с Веткой заберут…

Оксана тем временем позвала нас кушать. Мы приглашению обрадовались, аппетит уже нагуляли в дороге. Наготовила Оксана, конечно, столько всего, словно нас к ней должно было человек двенадцать приехать… И вкусно было все, Фирдаус с очень довольным лицом угощался. А уж он-то много разных ресторанов приличных по всему миру посещал…

А затем и Ветка пришла. Оказалось, ходила по друзьям своим. С ней еще пообщались, конечно. Села тоже с нами за обеденный стол.

Рассказала, что Юлька Вабищевич приезжает сегодня вечером с ребёнком из Набережных Челнов. Мужа не отпустили, очень востребован на работе. Какая-то там большая сейчас стройка развернулась, и вот без него никак. Мастер, все же.

Упомянула еще несколько фамилий, я не со всеми и знаком оказался. Все же памяти у меня Пашкиной нет, с кем заново познакомился, а с кем-то и не успел до отъезда в Москву.

После сытного обеда наконец-то я нашёл возможность поговорить с Дианой наедине. Фирдаус что-то оживлённо обсуждал с Тимуром, а сестра, поболтав с Веткой, сама подошла ко мне.

— Ну-ка, сестричка, давай немножко отойдём в сторону поговорим…

Диана сразу сообразила, что я не собираюсь что-то радостное обсуждать… И послушно пошла со мной наружу из дома во двор. Добрели вглубь двора, подальше от дома, а то окна летом открыты.

— Диана, скажи мне, что ты не побежала с той запиской в КГБ. С той, что ты получила от колумбийских террористов…

Диана ответила несколько смущённо:

— Ну, побежала… А что тут такого? От меня же как раз этого и ждут, когда я за рубеж выезжаю… Что я что-то интересное привезу.

— Блин! — сказал я с чувством.

— Да что блин-то? — спросила меня Диана с растерянным видом.

— Я же тебе уже говорил, что если уж влезла в эти опасные дела, то твоя безопасность для тебя должна быть прежде всего! Решила ты играть в эти игры с разведкой, то ладно уже, но о себе-то не забывай!

— Так, а в чем проблема вообще? — уже немного злясь, спросила она меня, — ну передала я эту записку в комитет, меня же не будут уже к этому делу явно привлекать. Или ты боишься, что именно меня к этим латиноамериканским террористам отправят связи налаживать?

— Да нет, не отправят, конечно. Найдется у них для этого дела свой человечек. Ты о другом подумай. Во всех этих латиноамериканских странах, которые США считают своим задним двором, очень мощно присутствует ЦРУ. И очень активно участвует в борьбе с любыми движениями, которые выступают за коммунизм или даже просто левую ориентацию. Ну вот сама подумай дальше, что может произойти. КГБ, получив от тебя наводку, установит связи с этими твоими революционерами. Они получат от комитета оружие, может быть, и деньги. Тут же активизируются после этого, не будет же всё это просто так у них лежать. Надо же аванс отрабатывать, а то не получат следующую партию оружия и денег от КГБ. Нападут на армию, захватят заложников, и это неизбежно привлечёт внимание ЦРУ. Они начнут разрабатывать эту группу революционеров. И однажды-таки поймают кого-нибудь из неё… Дальше допрос, причём в средствах они не стесняются. Любой заговорит, раньше или позже, когда иголки под ногти втыкают… У них большое разнообразие способов допроса, взяли очень многое от святой инквизиции. И что пленный расскажет? Что их отношения с КГБ начались после того, как они попытались захватить в качестве заложницы одну крашеную блондинку из Москвы… И установить, какую именно, легче лёгкого. ЦРУ просто расспросит знакомых в Венесуэле о сорванной попытке захвата колумбийскими террористами заложников. Наверняка эта история уже широко разошлась по всей стране. И обязательно спросят, что там такая за блондинка оказалась из СССР, которая всё это разрулила, схватив автомат одного из колумбийцев… Как её звали, чья она жена?

— Чёрт! — с совершенно потерянным видом сказала Диана, — а об этом я совсем и не подумала… Может, в КГБ сообразят, что вот такое может произойти, и не станут налаживать отношения с колумбийцами, чтобы меня поберечь?

— Поберечь… Это именно та ситуация, о которой я тебя и предупреждал. Что комитет, получив ценную информацию, мало будет думать о твоей безопасности. Его гораздо больше будет интересовать, каким образом добытую тобой информацию можно разыграть для выгоды СССР на международной арене…

— Хочешь сказать, они не подумают, что есть риск моего разоблачения?

— Так для них это вилами на воде писано… Тут же много «если». ЦРУ должно выйти на эту группу, взять кого-то живым. Задать на допросе именно этот вопрос о том, как колумбийцы вышли на связь с КГБ. И член этой группы должен знать об этом. А мало ли он позже присоединился, и ему не рассказали? Думаю, для комитета это слишком много «если». Так что для них это вполне приемлемый риск твоего разоблачения… Достаточно низкий с их точки зрения. То же самое, что в стране НАТО отправить тебя на встречу с местным резидентом КГБ, за которым может следить местная контрразведка. Или на встречу с местными нелегалами, которые тоже могут быть уже вскрыты… Риск есть, но с их точки зрения он вполне приемлем. Для любой разведки главное — чтобы работа была сделана. А любой разведчик с точки зрения начальства по определению должен быть готов рисковать ради дела. Ну, а что касается тебя — сама понимаешь,