Ревизор: возвращение в СССР #27 - Серж Винтеркей

начались, голь на выдумки хитра… Если машину разбили, проездив уже половину срока, то вторую машину им, по-хорошему, надо дать на остаток этого срока… А лучше, в каждом таком случае разбираться индивидуально и, желательно, по справедливости.

— Ясно дело, — кивнул Волошин. — Только скандалов нам и не хватало.

— Ну, хорошо. И две машинки от нас ждут, не забудьте.

Мы попрощались, и я направился на выход. И только спустившись уже на первый этаж, вспомнил, что надо было позвонить домой. Развернулся и пошёл обратно в кабинет Епихина.

— Я извиняюсь, можно от вас позвонить? До диспетчерской уже дошёл и только вспомнил, — хлопнул я себя по лбу.

— Ну так и позвонил бы из диспетчерской, — ответил Волошин, — чем подниматься…

— У девчонок линия всё время занята, как от них позвонишь?

— С телефона главного механика, — ответил Епихин. — Он у них там же стоит. Запиши, кстати, номер, чтоб не по общему машину вызывать, если что.

— О! Это дело! — обрадовался я.

* * *

Московская область. Серпухов. Городской комитет КПСС.

Сатчан добрался до Серпухова как раз к обеду и рассчитывал, что Сальников предложит ему посидеть где-то и обсудить дела в спокойной обстановке. Но тот принял его в своём кабинете.

Сатчану сразу не понравился его тон и то, что он всё время демонстративно посматривал на часы. То, что это фарс, Сатчан понял сразу. Во-первых, они договорились о встрече заранее и, во-вторых, Сальников прекрасно понял, кого Сатчан представляет. И этот демонстративный демарш он расценил, как вызов. Не ему лично, а тем, кто за ним стоял.

— Роман Викторович, никому из нас не нужны проблемы, — попытался он донести свою позицию до Серпуховского градоначальника. — Вы удачно для себя проработали в Москве несколько лет, но слишком неаккуратно. Запустили производственную базу, а главное, это то, что вы своей легкомысленностью серьёзно скомпрометировали весь этот канал. Если срочно что-то не предпринять, то есть риск потерять его вовсе. Предлагаем перестроить полностью всю работу на том предприятии. Производство требует срочной модернизации, это мы берём на себя. У вас останется сырьё. Мы готовы его покупать у вас.

— Да? — с усмешкой посмотрел на него Сальников. — За сколько вы готовы его покупать? Я хочу пятьдесят в месяц.

Сатчан по глазам его понял, что он просто издевается. Там вся дополнительная продукция столько не стоит. А её ещё изготовить надо, упаковать, продать… Себе что-то заработать…

— Зря вы так, Роман Викторович, — помолчав, ответил он. — Мы готовы были вам платить за этот объём пятнадцать тысяч. Это хорошие деньги. Пятьдесят вам никто платить не будет.

— Ну, на нет и суда нет! — с довольной улыбкой ответил Сальников. — Воля ваша.

* * *

Глава 17

Москва. Таксомоторный парк.

Записав номер телефона главного механика, что стоит в диспетчерской у девчат, всё же попросился позвонить из кабинета Епихина. Ирина Леонидовна сообщила, что звонили с радио, передача с моим выступлением, выйдет завтра, а также звонил Румянцев.

— А Галия не звонила? — уточнил я.

— Звонила, как обычно, в двенадцать часов, — ответила Ирина Николаевна. — Сказала, что после обеда поедут в Третьяковку, а вечером у них Большой театр.

— Ну, понял, — ответил я, поблагодарил её и попросился сделать ещё пару коротких звонков.

Первым набрал Сатчана, но того на месте не оказалась, он уехал в командировку в Серпухов. Попросил его помощницу передать ему, чтобы завтра слушал первый канал радио в шестнадцать часов.

Потом набрал Румянцеву.

— Добрый день, Олег Петрович. Ивлев, — представился я, услышав его голос в трубке.

— Приветствую! — обрадовался он. — Всё нормально. Завтра сможешь подъехать?

— Хорошо. Когда?

— Давай к десяти.

Мы попрощались с капитаном, поблагодарил Волошина с Епихиным и ещё раз с ними попрощался.

* * *

Московская область. Серпухов. Городской комитет КПСС.

— Очень жаль, — искренне расстроился Сатчан, понимая, что провалил переговоры. — Очень жаль… Но работать на прежних условиях с вами фабрика больше не будет. Если хотите и дальше получать готовую продукцию из вашего сырья, вам придётся за это платить. И не так, как раньше, — многозначительно посмотрел он на Сальникова.

— И сколько? — с ехидным прищуром спросил тот.

— Пятьдесят тысяч, — усмехнувшись, ответил Сатчан и поднялся.

Он ушёл, не прощаясь. Ясно, что Сальников не будет с ним говорить о делах. То ли ждал кого-то посолидней на переговоры, и оскорбился, увидев такого молодого и не очень именитого переговорщика, но мог бы так и сказать… То ли сам не уполномочен решения принимать, и надо искать того, кто за ним стоит. Но зачем ему надо было себя вести при этом так по-хамски?

* * *

Ехидная улыбка сползла с лица первого секретаря горкома, как только за посетителем закрылась дверь.

— Пятнадцать тысяч они мне будут платить, — зло процедил он и потянулся к телефону. — Привет, Кать. Это я… Ну, ты права была, сестрёнка. Они решили нам оставить только то, что здесь, у меня…

— И что ты им ответил? — не скрывая волнения, спросила Дружинина на том конце провода.

— Что, что… Послал их человека далеко и надолго. Но делать они нам ничего больше не будут.

— Та-аак, — недовольно проговорила Дружинина. — И что? Мы остались ни с чем⁈

— Да почему ни с чем? Свет клином на них, что ли, сошёлся? Найдём других.

— Но это всё время! Принесло же их на нашу голову!

— И не говори…

— Надо их проучить! — раздражённо заявила она. — Влезли в отлаженный механизм, всё сломали! Ни себе, ни людям!

—