Кудесник (СИ) - Земляной Андрей Борисович

В общем, сначала, эти деятели, подкинули тебе пустышку – некие чертежи прибора, который не работает и не может работать. Назвали ярко, так чтобы ты точно клюнул, а после начали корчить из себя посланцев другой цивилизации.

- Как-то слишком сложно. – Виктор покачал головой. – А что в итоге-то? Что хотели?

- Слегка подбить на сотрудничество. Они видишь, такие все из себя секретные, и могучие… Ну в общем детский сад.

- И такой странной ценой. – Николаев усмехнулся.

- А какой-такой ценой? – Удивился Цвигун. - Ну засветился один из функционеров. Так у него диппаспорт. Сейчас получил ноту протеста, да уедет к себе домой, в Бельгию. Ну, подсветили одну красивую дурочку. Так она и вовсе была одноразовой. А чертежи что тебе дали – просто перевод времени и средств. Пустышка.

- А если я скажу, что не пустышка? – Виктор усмехнулся, глядя в глаза председателю КГБ.

- Как так? – Брови генерала удивлённо поднялись. – Эта бумага к ним попала ещё до войны. Какой-то инженер ещё до войны опыты делал. Ну война там, эвакуация, возврат обратно в Москву, и вот, где –то в сорок восьмом, Джорджу Энтони Лабержу в руки попадает старинное Жите Святых, с вложенными в книгу листками. Переснял конечно, и отправил в Италию, где этой темой занимался целый исследовательский институт. Их заключение, что документ хотя и подлинный, но является мистификацией, и устройство такого типа работать не может. Таких мистификаций в истории множество. Вот они и решили сыграть на этом. Документ – то исторически подлинный. Бумага, шрифт, выцветшие от времени рисунки, и прочее.

- Смешно. – Виктор улыбнулся, и увидев, что на тарелке у генерала лежит пустой шампур, убрал его и положил свежий, которые лежали над маленькой жаровней, чтобы не остывали. – Только вот всё это пыль, потому что устройство работает. Да, пока тяга невелика. Всего полтора килограмма, но это не реактивная струя, и не винт. Грубо говоря, если взять куб из стального листа, положить туда устройство, и закрыть крышку, то всё равно усилие будет передаваться наружу. Без всяких дырок, и прочего.

- Смешно. – Согласился с Николаевым Цвигун, задумчиво глядя куда-то вдаль. – Это ты там в лаборатории всё сделал?

- Да. – Виктор кивнул. – Так для того и просил.

- Как же так? Целый институт занимался, ничего не сделал, а ты – смог?

- Я думаю, товарищ генерал, что, если бы этот чертёж отдали десятку наших молодых учёных, мы бы уже получили работающий антиграв… ну или наблюдали воронку вместо здания лаборатории. Сказано – чугуний, значит чугуний. Написано что антиграв, значит будет антиграв. А всё остальное – просто суета и мельтешение мошек у фонаря.

- Но тему придётся форсировать. – Цвигун развёл руками. – Сам понимаешь.

- Да понятно, что история уже дымится. – Виктор лениво махнул рукой.

- Но ты не думай. – Мы твои заслуги не забудем. По идее это вообще всё твое изобретение, так что будет антиграв Николаева, или что-нибудь в этом духе. А хочешь мы тебя академиком сделаем?

- Вот уж чего не нужно… Виктор покачал головой. – И вообще, Семён Кузьмич, я же не за медали и звания. Мне вообще интересно чтобы к нашей стране никто подойти не мог с оружием. И чтобы люди жили достойно, а не смотрели на чужую витрину и не облизывались.

- Это хорошо, Витя. Это правильно. – Цвигун кивнул. – Но строгостей в охране прибавится. Это ты тоже должен понять. Церковники ребята серьёзные, и настойчивые. Мы их конечно одёрнем по своим каналам, но пока до кардиналов дойдёт, может пройти не один месяц.

Поскольку лаборатория вдруг отменилась, у Виктора появилось свободное время, которое он решил потратить на полёты, попутно осваивая вертолёт. Сначала самый простой – Ми-2, и в самых простых передвижениях. А вечером поехал в квартиру на Ленинском.

Родители уже привыкшие что сын часто не ночует дома, были рады его видеть, и завалили вопросами о том не голодает ли он и нормально ли спит…

- Пап, мам, да всё нормально. – Виктор махнул рукой, и стал разливать по тарелкам первое, которое привёз в термосе из ресторана. – Там нормальный дом, есть человек, который готовит, и вообще вокруг толпа мужиков, способных сварить кашу из топора. Вы лучше сами налегайте, и расскажите, как у вас дела. Я же неделю не был.

- Ну у нас четвёртая «сотка» подтвердила все заложенные характеристики. Похвастался папа. – Отрабатываем технические режимы и регламент.

- А у меня пошла линия заливки полимерного композита. – Похвасталась мама. Теперь можем делать массивные детали литьём как металл. Заодно стали делать металлопластиковые композиты, и вообще расширяем спектр применения.

- Так, родители. Сейчас такая информация. – Виктор присел на свободное место. – Туполевцы устроили настоящую истерику по поводу отнимаемого у них двадцать второго завода, и конечно им его оставят. Но чтобы Т-шка и прочие машины вашего КБ, не остались без завода, вы сначала подожмитесь в своём заводе в Комсомольске-на-Амуре, а принципиальное решение о передаче КБ Сухого производственного комплекса Небо, уже принято. Это совершенно новое предприятие в районе Дубны. Там уже подняты цеха, идёт монтаж силовой части, коммуникаций и прочего. Предполагалось, что это будет крупный авиазавод, производящий всю номенклатуру самолётов, а в случае необходимости и вертолётов. Огромная территория, комплекс зданий для инженеров и техников, в общем никакого старья и всё по высшему классу. Строила немецкая компания, берлинер чего-то-там.

Официального решения о передаче Сухому всего комплекса пока нет, но будет принято на совещании двадцать пятого июня, куда позовут всех. Туполевцев, Ильюшинцев, Миговцев, и так далее. Тут что главное. – Виктор, не вставая подхватил заварочный чайник, плеснул себе в чашку заварку, и залил горячей водой из чайника. – Они все будут говорить про войну. Истребители, бомбардировщики… и так далее. Но история заключается в том, что возводимый комплекс невозможно загрузить военными самолётами одного КБ. И даже двух. А что тогда будут делать другие заводы? Да и не нужно нам столько военных самолётов. С учётом сокращения армии в резерв выводятся сотни машин. А вот с гражданскими лайнерами уже всё не так красиво. Их делают Ильюшин, Туполев, Антонов и Яковлев. И тоже немного, и все топчутся на одной полянке. Узкофюзеляжные лайнеры с дальностью полёта в пять тысяч километров, кроме единственного в стране Ил шестьдесят два, который может летать до одиннадцати тысяч.

И будет очень здорово, если ваше КБ приготовит к совещанию проект среднемагистральника с широким фюзеляжем. Под триста – триста пятьдесят пассажиров, который сможет если что перевозить и технику, затем такой же широкофюзеляжный дальнемагистральник, можно с той же нагрузкой, но увеличить дальность, ну и конечно самолёт дальнего радиолокационного обзора. Лёгкий, с коротким взлётом для авианосцев, средний, для управления полем боя, и дальнего обзора, на базе вашей «Сотки».

То есть вам нужно представить не просто план по загрузке мощностей предприятия, а развёрнутый проект развития всего комплекса с перспективой лет на тридцать.

Я вообще хочу предложить Павлу Осиповичу переформатировать конструкторское бюро, в научно-производственный центр, у которого на входе будут заказы государства и идеи, а на выходе самолёты. Кстати, не забудьте о беспилотниках.

- А что там вспоминать? – Удивился Пётр Александрович. – Делаем мы их. Уже можно сказать что вышли на крупную серию.

- А тактический ротный или взводный комплект? А машина дальнего радиолокационного обзора? А дальний беспилотник ударного класса? А система спутниковой ориентации, навигации и привязки к картам? Так чтобы беспилотник смог выдать координаты точки для последующего нанесения удара крылатыми ракетами? Глушковцы кстати уже сделали компактный образец спутникового навигатора. Вес с батареями один килограмм. У них также есть модуль телеуправления. Камера, приёмопередатчик, поворотные устройства и разная оптика. Уже можно ставить на планер. Вес ротного комплекта будет немалым, килограммов пять - семь, но вполне носимым. Но ваш ориентир – воздушный разведчик для взвода или даже отделения.