Мичман с «Варяга» - Константин Георгиевич Калбанов

я стрясу с Эмильена. Очерк с фотографиями того стоит. Как и описание маленького, быстрого и злого катера.

Плевать на секретность. Это я использую готовые решения. Остальным же, даже зная, что подобное возможно, быстро результат не получить. А там ещё и частые поломки начнутся, причём ни разу не шуточные. Словом, будет над чем поломать голову. Но как сенсация, да ещё и успешное применение в бою, получится очень даже занимательно.

Посетить бы знакомый домик господина Вана, но мне там не рады. Сегодня ночью сыграю с постояльцами гостиницы. Там имеется карточная. На купный банк рассчитывать не приходится, всё же это не игорное заведение, и ставки тут небольшие. Но полагаю, что до тысячи рублей вытянуть получится. А завтра уйдём в Циндао, где имеется самое настоящее казино. И уж там-то я сумею поднять вполне солидно.

Казарцева я отправил на катер, едва дойдя до гостиницы, не забыв передать ему соответствующие распоряжения для Харьковского. Снял номер и с удовольствием помылся в ванной. Денёк выдался напряжённым, и я успел хорошенько так взопреть. Переоделся в гражданское, грязное отдал в стирку, наказав, чтобы к семи утра всё было готово. После чего спустился в ресторан.

Форже задерживался. Да оно и понятно. Мало проявить, нужно ещё дать просохнуть в начале негативам, а там и фотографиям. Но я и не спешил. Для посиделок за карточным столом пока ещё рано, а кухня тут по-прежнему на высоте. Вот я и наслаждался.

— Здравствуйте, господин Кошелев.

Я поднял взгляд на подошедшего и искренне удивился. Это был владелец игорного дома Ван Сяоли. Мне казалось, что в прошлый раз мы разъяснили все вопросы и разошлись краями. Или ему от меня что-то понадобилось?

— Здравствуйте, господин Ван. Чем могу быть полезен? — указывая ему на стул напротив, спросил я.

— У меня к вам деловое предложение.

— Слушаю вас.

— Есть один господин, по праву считающий себя отличным игроком в покер. Он услышал о вас и непременно пожелал с вами сыграть.

— Иными словами, вы желаете устроить нам игру за определённый процент?

— Совершенно верно. Ничего сверх того, что я беру обычно.

— Авторитет заведения превыше всего?

— Именно.

— Увы, но я вынужден отказаться. От моих прошлых средств не осталось и следа. А подобная игра потребует серьёзного капитала.

— Финансами я вас ссужу.

— Вы понимаете, что я не шулер и могу проиграть?

— Я сознаю риски, но верю в вас.

— И на какую долю вы рассчитываете?

— Я нашёл клиента, организовываю игру и гарантирую честный расчёт, ссуживаю вас деньгами. Полагаю, что семьдесят на тридцать будет справедливой ценой.

— Семьдесят мне?

— Хорошая шутка.

— Это не шутка, господин Ван, а справедливая цена за ваши услуги. То, что причитается заведению за предоставление площадки, разумеется, по отдельной строке.

— Так не пойдёт, — покачал он головой.

— Давайте я объясню. У меня есть чуть больше тысячи рублей. То есть столько же, сколько имелось, когда я переступил порог вашего дома. Завтра вечером я уже буду в Циндао, где за ночь смогу выиграть порядка тридцати тысяч рублей. Полагаю, что выигрыш здесь не превысит сотни, а на выходе я получу то же самое, затратив те же усилия. И в чём тогда смысл?

— Сумма будет больше.

— Возможно. Но и в Циндао я могу заработать больше. Прошу меня простить, господин Ван, но разговор ни о чём.

— Хорошо. Я согласен на ваши условия.

— Время игры уже определено?

— Не мог же я решить этот вопрос, не согласовав детали с вами. Я пришлю человека.

— Хорошо. Но мне понадобится ещё кое-что. И разумеется, не даром, а по справедливой цене.

— И что же вам угодно?

— Автоматические ружья Мадсена под маузеровский патрон. Это возможно?

— Если они есть в Китае, то я достану. Но не знаю, как скоро.

— Вот и договорились, — удовлетворённо кивнул я.

Глава 19

Не я это начал

Карась оказался по-настоящему жирным. Мы единовременно внесли в кассу игорного дома по двести тысяч, получив взамен соответствующее количество фишек. Выигрывал тот, кто забирал всё. Вообще-то, игра могла затянуться надолго. К тому же мой соперник настаивал на замене колоды каждые три раздачи. И это хорошо, потому что пожелай он менять их каждый раз, и тогда я имел все шансы вылететь в трубу. Как бы то ни было, но к рассвету я забрал последнюю его фишку, после чего мы с ним раскланялись.

У меня имелись опасения, что Ван Сяоли не пожелает честно расплатиться со мной, но тот не стал жадничать. Возможно, счёл, что не стоит терять курицу, несущую золотые яйца. А быть может, причина в том, что я отказался сдать оружие и продемонстрировал пояс шахида.

Ну не пояс, а четыре соединённые между собой шашки взрывчатки, пристроенные во внутренних карманах пиджака. На секундочку, три фунта пироксилина. В качестве демонстрации я активировал детонатор без взрывчатки. Вроде впечатлило, хотя разочарования на лице представителя триады я не заметил. Возможно, я для него и впрямь курочка ряба. Хотя он и не преминул высказать недовольство по поводу моего недоверия.

Мне и в голову не пришло оправдываться или заверять его в своих сожалениях по поводу столь вопиющего поведения. Перебьётся. В тот день, когда я стану верить триаде, мне впору будет задуматься о своём здравомыслии. Передал ему шестьдесят семь тысяч, забрав оставшиеся сто тридцать три, и направился на причал. Ясное дело, что сопровождать ходячую бомбу никто не стал. Глупо же.

Вещи я ещё с вечера перенёс на «ноль второго», так как ночевать в гостинице всё одно не придётся. Поэтому сразу направился в порт. Катер стоял у причала, заунывно подвывая предохранительным клапаном. Как я и приказал, котлы держали под парами, и одному только богу известно, чего стоило парням провести всю ночь под эту зубодробильную музыку.

— Как сходили, ваше благородие? — встретил меня боцман.

— Удачно, Андрей Степанович, — тряхнул я саквояжем с деньгами.

Харьковский знал, куда я направился. Он же помогал мне готовить адскую машинку. Кстати, ни разу не бутафорскую. Если бы припёрло, я реально рванул бы заряд к едрёной матери. Подставлять матросов с моим освобождением не было никакого желания. На случай же моего невозвращения приказал боцману обратиться к консулу и интернироваться. Впрочем, я был уверен в том, что китаец не пожелает