Печать Мары: Пламя. Книга I - Дарья и Алексей Домбровские

сделать чего-то из запрещенного. И тогда же загадал желание поцеловать одну девочку. Ту, которая пахла дивными цветами и травами. И все сбылось. Поцеловал. От этих воспоминаний на душе стало тепло и спокойно. Силин вышел на центр. Встал чуть расставив ноги на пересечении трех дорог. Зажмурился. И загадал желание. Правда, оно было совсем не похоже на то по-детски наивное, загаданное много лет назад.

Силин открыл глаза. Ну что, чему быть того не миновать. Заодно и проверит еще раз, как работает магия перекрестка. Или нет. Хотя если не сбудется, то он, Николка Силин, это вряд ли узнает. Сделал глубокий вдох. Полной грудью. Ну с Богом! Запрыгнул на коня и направил Баяна в сторону видневшейся вдалеке кузни.

* * *

Силин остановился перед широко распахнутой дверью. Внутри весело и слажено звенел молоток и молот. Тюк-тюк-тюк. Бум! Тюк-тюк-Бум! Собравшись с духом, зашел внутрь. Лука, низкорослый дородный мужик, весь мокрый от пота, ковал лезвие для косы. Силин дождался, когда кузнец сделает паузу в своей работе, и напомнил о себе.

— Хм… Лука.

Кузнец опустил молоточек на наковальню, вытер пот со лба тыльной стороной руки и чуть заметно качнул головой в сторону подмастерья. Данилка, здоровенный детина под два метра ростом, опустил свои молот, поставил его около колоды и, молча, вышел. Лука подхватил клещами раскаленный докрасна кусок металла и опустил его в кадку с водой. Та закипела, вспучилась, заполняя небольшое помещение кузни паром. Силин терпеливо ждал пока кузнец закончит работу.

— Ну барин, чего надобно?

Кузнец говорил уверенным, если не дерзким тоном. Силин подавил закипающую злость и спокойно начал:

— Да надобно, это ты верно заметил.

Силин осекся. Как он не готовился к этому разговору, сама тема его не укладывалась у Силина в голове. Лука терпеливо ждал, легко поигрывая тяжелыми клещами.

— Ну да ладно! Значит так. Небось слышал, что упырь у нас объявился. Так вот. Упырь — это Савелий, бывший барин Нечаевский. Его упокоить нужно.

Кузнец молча слушал, потом положил клещи на колоду.

— Ну справа-то понятна. Я-то тут при чем? Я ж кузнец…

Он не успел договорить, как Силин оказался рядом с ним. Злость, копившаяся из-за необходимости этого странного для самого Силина разговора, из-за равнодушного молчания кузнеца требовала выхода.

— Ты мне брось, — Силин хотя и понизил голос, выговаривал слова раздельно и четко, — ты мне брось это. Знаю я твои делишки. Колдуешь-то ты помаленьку, а все равно всем слыхать. Давно по тебе монастырский острог плачет. Но я не за тем к тебе пришел, чтобы тебя колодкой пугать и слушать как ты тут мне ваньку валяешь. Я этого Савелия как тебя видел после того, как он уж поди месяц в могиле лежал. Ты меня понял?

Кузнец сделал шаг назад. Испуга на лице у него не было видно, но тон его разговора изменился.

— Не обессудь, барин, я ж правда не сведущ в делах этих…так помаленьку людишкам помогаю.

— Вот и мне помоги, помаленьку.

И Силин, и Лука замолчали, переводя дух. Первым заговорил кузнец.

— Барин, а ты днем упыря того видел?

Силин кивнул.

— Облик людский имел? Клыки не вылезали?

Силин отрицательно покачал головой.

— Людский, как у нас с тобой. Да и рожа, и глаза такие же красные, как у тебя были.

Силин усмехнулся. Кузнец юмора не оценил.

— Ты ж, барин, не знаешь, когда он оборотился?

— Откуда, — Силин снова тряхнул головой, — к чему тебе?

— К тому, что до сорока дней он в могиле обычно днюет. Выходит, конечно и днем, но все равно трудно это ему пока. А после сорока ищи его свищи… где хошь может шастать.

Кузнец замолчал.

— Знаешь, Барин, может отвадить его. Я это умею. Так шуганем его, что забудет дорогу в наши края…

Впервые за разговор в голосе Луки появилась слабая надежда, что можно обойтись малой кровью.

— Нет.

Лука, осекся и поднял на Силина глаза.

— Нет. Шугать мы его не будем. Извести нужно под корень. Так чтобы духу его не осталось.

Кузнец, снова зыркнул на Силина, исподлобья. Заговорил серьезно, взвешивая каждое слово.

— Опасно это. Силен он уже. Крови много выпил. Слыхал, сколько девок пропало. Вот то-то и оно. Силен. Может и не сдюжим.

— Сдюжим, не сдюжим… — Силин похлопал кузнеца по плечу, — ты давай, собирай, что там нужно.

Вся уверенность кузнеца мигом испарилась.

— Да как щас-то, да и дела, да и…

— Дела подождут. Бери своих мастерят, штучки свои колдовские собери и не тяни. Упырь уже выдрыхся поди в могилке-то своей. Пора ему и вставать. Я снаружи подожду.

Силин еще раз постучал Луку по плечу. Пошел к выходу, пригнулся, чтобы не задеть притолоку, и обернулся уже на самом пороге.

— Золотом не осыплю, но помощи не забуду. Отблагодарю…если живы будем.

Силин широко улыбнулся и вышел, аккуратно прикрыв дверь. Кузнец сразу присел на колоду, сложил руки на коленях. Какое-то время он сидел молча, уставившись на догорающий в горне огонь. Потом встал, подошел к дальней от входа стене, привстал на носках, достал запрятанный почти под самой крышей сверток. Не разворачивая, засунул его в полотняный мешок.

— Данилка! — гаркнул Лука. Не получив ответа, крикнул снова, — Данилка, черт окаянный. Ходь сюды. И лопату возьми!

Пока грузили телегу Силин коротал время у кузни. Младший сын кузнеца куда-то отъехал ненадолго, а теперь надевал на лошадь хомут. Глядя на него, Силин решил проверить подпругу у Баяна. Пока он этим занимался, время от времени поглядывал, как Данилка грузит лопаты, лом и какие-то свертки в кузовок телеги. Когда сборы были закончены, лошадь запряжена в телегу, вышел кузнец. Трижды размашисто перекрестился, глянул исподлобья на Силина и кряхтя залез в телегу. Данилка запрыгнул вслед за ним, младший сын кузнеца сел за возницу.

— Ну-у-у… По-шла-а-а…

Детский голос прозвучал деловито и серьезно. Силин, запрыгивая в седло, не сдержал улыбки. Подъехал к телеге и бросил вознице.

— К кладбищу ближнему давай.

Обогнал телегу и пришпорил Баяна.

* * *

Силин уже заждался у поворота на кладбище, когда телега, наконец, показалась из-за кустов. Неспешно подъехала и остановилась рядом. Кузнец тяжело слез со своего места и подошел к Силину.

— Барин, коня лучше здесь оставить.

Силин наклонился к нему, легко похлопывая коня по шее.

— С чего это?

— Барин, они… — кузнец кивнул в сторону поросшего травой кладбища, — они слышат. Чуют они.

— А в телеге не почуют? — Силин натянуто улыбнулся.

— Телега что…колеса, да мерин. Прошу, барин, пересядь к нам.

Силин тяжело вздохнул, легко соскочил с седла. Отвел коня