Вовка – центровой – 6 - Андрей Готлибович Шопперт

чемпионате Мира по футболу, куда и отплывает сборная СССР по футболу, будет установлен через месяц не побитый никогда в будущем рекорд посещаемости. На матч между Бразилией и Уругваем придёт двести тысяч болельщиков. И это будет не финальный матч. Интересная ситуация сложилась. Матч за первое место, матч последний в чемпионате, матч расставляющий, кто станет первой командой, а кто второй, но не финальный. Парадокс.

Это будет единственный чемпионат, где места будут распределяться специфически, скажем. Сначала четыре группы будут определять в играх каждый с каждым одного победителя. Получится четыре, соответственно, команды, и они опять создадут группу, в которой снова каждый с каждым будет играть. И так уж получится, что все будет решать последний в этой череде матчей. Бразилия, выносящая всех подряд с огромным счётом, встретится с ничего не показывающим пока Уругваем, который в финальную группу-то попал с заднего двора, так толком и не сыграв ни с кем, ни на предварительном этапе, ни на самом чемпионате. У него в группе окажется всего две команды. Один выигрыш у слабой команды Боливии и вуаля — уже в финальной четвёрке. Потом ничья с Испанией, следом выигрыш с минимальным счётом у Швеции и победный мяч забьют уругвайцы перед самым свистком. И в конце игра с Бразилией. И Бразилия забьёт мяч первой. А проиграет два — один. Куча самоубийств в стране будет по этому поводу. Да прямо в конце матча десять человек на стадионе самоубьются. А в Рио все больницы будут сошедшими с ума людьми переполнены. Вот как надо болеть за свою команду. Вот как надо любить футбол.

Володя, ты кого там, на причале, высматриваешь? — Аполлонов подошёл сзади к Фомину. Напугал.

Никого Вовка не высматривал. Он вспомнил, как Юрий Никулин вот через эти решётки будет с женой прощаться. Подошёл, посмотрел на причал. Никто его там не провожал. Ни одного знакомого у него в Одессе не было. А если он и хотел кому помахать на причале, так это Наташе, ну, если бы она там оставалась, но ничего подобного, девочка с зелёными глазами и солистка джаз-оркестра под управлением Утёсова (временно) на эту поездку, наяривает сейчас среди шести саксофонистов, стоящих во втором ряду. Песня мужская и поёт её мужчина. Будут женские песни, и она выйдет из рядов саксофонистов и подойдёт к микрофону. Ценой её появления в оркестре было две песни, написанные — уворованные Вовкой из будущего для Утесова и его оркестра. Одна — вот этот «теплоход белый». Прямо в жилу для этого круиза песня. Вторая была не менее подходящая для круиза в солнечную Бразилию. Это оранжевый твист про оранжевый галстук. Без голоса Сюткина она чуть бледновато смотрится. Зато оркестр с шестью саксофонами делает это не так и заметным. Утёсов, как ни крути, великий музыкант. Он сделал замечательную аранжировку. Да даже Оранжеровку. Круто получилось.

Теплоход взял в Одессе всего сто пассажиров. Так, конечно, нельзя считать. Плюсом тридцать почти человек оркестра Утёсова. Тоже не минусом тридцать человек — это сборная СССР по футболу с двумя тренерами, двумя врачами и тремя сотрудниками МГБ. Ещё приличная делегация… Пусть будет правительственная. Возглавляет её Вышинский Андрей Януарьевич, совсем недавно назначенный министром Иностранных дел СССР. Кроме министра в делегацию входил Аполлонов Аркадий Николаевич — тоже почти министр. Романов ещё. Вскоре станет почти министром. И был уже Председателем Спорткомитета. Есть и не просто свадебные генералы, есть настоящие футбольные генералы. Плывёт со сборной Савин, плывёт Гранаткин. И даже Вовкина крёстная фея в составе делегации — Вайнштейн Исаак Аронович — заместитель начальника Управления Промышленного снабжения Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта. У этого товарища, как понял Фомин, задача продать лицензии на выпуск бутс, которые не скользят на мокром газоне. Жалко терять такую палочку — выручалочку, но всё одно скоро к такому же заключению придёт создатель Адидаса Адди Дасслер (он же Адольф). Так что опередить немца надо. Пусть он платит деньги, изготавливая длинные прямоугольные шипы на бутсы, СССР, а не наоборот.

Кто ещё едет? Ах, да, едут шесть русских футбольных арбитра во главе с Латышевым. Трое запасными, так как приглашение получила только одна бригада.

Ну и всё, наверное.

Пароход плывёт в Рим. Именно там он возьмёт на борт шестьсот богатенький итальянцев, купивших билеты на «Победу» и на матчи чемпионата Мира по футболу. Сборная Италии по футболу плывёт, как и в реальной истории, тоже на теплоходе, но на своём. Жаль, интересно было бы посмотреть и пообщаться.

— Кого высматриваешь?

— А, Аркадий Николаевич! Испугали. Просто смотрю. На теплоходе с Одессы может пару человек плывёт. Ну пусть, десять даже, а вышли на пристань провожать несколько сотен человек. Кого провожает эта толпа?

— Ну, не каждый день люди Фомина видят. Вот и вышли проводить.

— Правда?

— Как ты говоришь? Сто процентов. Пойдём. Покажемся Наташе.

Смеялся… должно быть?

Событие пятьдесят девятое

«Идея исторической необходимости ничуть не подрывает роли личности в истории»

Ленин

Не дал отойти от решётки Вовке и Аполлонову министр Иностранных дел Вышинский. Он подошёл к ним и, кивнув Фомину, завёл разговор, про остановку в Нью-Йорке теплохода, с Аполлоновым. В Нью-Йорке, как понял Вовка, министр сойдёт. С трибуны ООН будет…

Про Вышинского как-то в будущем Челенков смотрел по ящику передачу. Перестройка уже гремела во всю и всплывали всякие неизвестные вещи про известных людей. Все знают про Вышинского, как про человека представлявшего в Нюрнберге СССР и клеймивших Гитлера и его шавок. Но были в биографии Андрея Януарьевича и другие интересные моменты. Противоречивый был человек. Больше всего тогда Челенкову понравился рассказ о том почему меньшевик и министр Временного правительства, выписавший приказ об аресте Ульянова Ленина в 1917 году вдруг оказался сначала Прокурором главным в СССР, а потом и министром Иностранных дел. Дату Фёдор не запомнил. Возможно 1905 или 1906 год. Да и не сильно важно. Но попал меньшевик Вышинский в Баку в тюрьму. А он только женился недавно, и молодая жена ежедневно его пирогами и прочими вкусностями снабжала. А в этой же камере сидел нелюдимый человек, который дачек не получал и был ну не совсем гнобимый сокамерниками, но избегали его сидельцы. Вот тогда Андрей и взял его под крыло. Пирогами кормил, разговоры один с ним разговаривал. Работам всяких Плехановых и прочих Марксов с Энгельсами и Кропоткиными тоже потчевал, пересказывал уж как мог. А звали