Фактор роста - Евгений Викторович Сурмин

средствами авиацию вытягивать из той ямы, в которой она сейчас. Так что в некоторых частях будут ещё люди Берии. А у самой границы Виктора. Но я так подозреваю он там свои диверсионные делишки заодно хочет обделывать.

«Не зря ли, я так рано из больницы выписался, — мелькнула у Грицевца здравая мысль, — забот для простого полковника, хоть коромыслом вычерпывай, а прибыток, только возможность попасть в казённый дом, хорошо если не на жальник».

— Виктор, при всех своих странностях и фанатизме, отменный боец и человек, в общем-то, не плохой. Но он в авиации человек временный. Нагнёт всех недовольных реформой ВВС, и помяни моё слово, получит новое назначение. А нам с тобой вместе ещё служить и служить. Генерал-майора получишь, как только корпус будет более-менее сформирован, это я тебе обещаю.

— Спасибо.

— Но это не всё. Если корпус себя проявит его развернут в армию. Да и вообще, максимум через год, как я тебе уже говорил, мы перейдём на структуру, при которой в одном округе будет одна полноценная воздушная армия с единым командованием. Понимаешь к чему я клоню?

"Кажется, понимаю, товарищ генерал-лейтенант. Так-то оно так. Сам ты, хоть и всего на пяток лет старше, на самых верхах. Кравченко и Денисов тоже генерал-лейтенанты. Один я из-за аварии в Болбасово застрял в полковниках. Хоть и отделался тогда переломом руки, а освобождение западных территорий пропустил.

Значит, опасаешься ты майора Самойлова поболее чем Рычагова раз сулишь мне в перспективе генерал-лейтенантские петлицы. А что? Лётчик я хороший, опыта боевого у меня не меньше, чем у других. Ничего противозаконного мне делать не предлагают, только ушки на макушке держать. Смушкевич прямой начальник, мне ему подчиняться и уставом велено. Выходит, тут и думать нечего".

Будто угадав мысли полковника генерал-лейтенант продолжил:

— Пора догонять, Сергей Иванович. И всё что для этого нужно — это только хорошо подготовить авиакорпус и не вляпаться в какую-нибудь авантюру.

«Под авантюрой Яков, конечно же, понимает не поддерживать Самойлова если он вдруг решиться выступить уже против самого Смушкевича».

— Ясно. Только вот один момент хочу для себя разъяснить. Корпус этот сформировать тут ведь можно не только генералом стать, а и в майоры скатиться случись что. Да и на воздушные армии наверняка поставят командующих ВВС округами.

— Во-первых. Корпус затея Самойлова, не выгорит, значит изначально план не годный был. Раз уж дважды Герой Советского Союза не справился. Во-вторых. Кого куда ставить решать не в последнюю очередь мне. Вот Денисов, например, командует в Закавказье. Так пьёт, собака! Какой из него командарм⁈ И, в-третьих. Своих должностей в ближайшее время лишатся ещё несколько генералов авиации. Пока, точно могу сказать только про генерал-майора Таюрского, зама Копца, который занял место начальника ВВС ЗОВО. Его снимут. Вообще Виктор в Минске не на шутку развернулся. Говорят сам Павлов жаловался Тимошенко на него. Теперь тебе всё ясно?

— Ясно! Мы с вами, товарищ генерал-лейтенант авиации, знакомы ещё с Мадрида. Вместе воевали в небе Халкин-Гола. Я вас не подведу, товарищ генерал-лейтенант! Можете на меня положиться.

— Вот и прекрасно, товарищ пока ещё только полковник. Только, сказал же, давай, Сергей, без всего этого официоза. Рад, что ты меня правильно понял. А сейчас, езжай к семье, машина у подъезда. Даю тебе два… нет, три часа. А потом за тобой заеду, поедем знакомиться с корпусом.

«Вот и побыл с семьёй до нового назначения» — вставая, с капелькой весёлой иронии усмехнулся, пока ещё полковник, чуть удивлённый тем, что ему не терпится увидеть этого чуть ли не полумифического майора Самойлова.

Глава 13

Авиация и информация Часть 3. Тяжело в учении

Ровный гул винтов убаюкивал, и полковник Грицевец решил пройтись по салону, размять ноги. Взгляд невольно цеплялся за детали интерьера, отмечая совсем не пролетарский уровень комфорта. Кресла, раскладной столик, шторки на иллюминаторах и даже кожаный диванчик. Первый раз увидев внутренности самолёта, полковник даже немного опешил: «Что за баре тут летают?» Но за несколько месяцев мнение пришлось поменять. Без отдыха, во время частых полётов, темп, сразу заданный майором Самойловым, было бы выдержать гораздо сложнее. А в последнее время он наловчился даже работать в полёте, благо моторы работали как часы и болтанка почти не ощущалась.

Вот и сейчас Грицевец возвращался не на подмосковный аэродром, уже ставший вторым домом, а летел в Саратов на авиационный завод № 292, попытаться на месте выяснить причины грубого брака двигателей сразу трёх самолётов. Абсолютно не его дело и не его компетенция, но официальным путём расследование затянется, в лучшем случае, на месяцы. А так может что и выгорит, есть у Виктора на заводе пара источников и один из них, вроде бы, может указать на причину. Вернее, назвать виновного.

А потом сразу домой. После таких учений дел будет невпроворот. Хвалить, ругать, награждать. И как тут без самолёта? Хочется кому-то или нет, а комфортно оборудованный аэроплан превратился для полковника из роскоши в необходимость.

Вот и помощник дрыхнет, ближе к хвосту в удобном кресле, откинув голову назад так, что выпирает кадык на тонкой шее. Помощник у него толковый, про таких говорят молодой да ранний. Только вот, путь в лётчики ему заказан, окончил Чугуевское военное авиационное училище с отличием, распределился в полк, а на очередной медкомиссии выявили порок сердца. Судьба. Хорошо Яков Смушкевич разрешил ему самому выбрать командиров полков и людей на ключевые должности штаба будущего корпуса. Кадры, как сказал товарищ Сталин, решают всё. Ох, и налетался он за этими кадрами по всей стране.

А с Виктором Самойловым ему повезло. Хотя, точнее выражаясь, это Самойлову повезло с ним, полковником Грицевцом. Сейчас оглядываясь на, так мгновенно пролетевшие, последние два месяца Сергей, как никогда отчётливо, это понимал. Будь на его месте кто-то другой корпус бы всё равно был. Пусть немного не таким, может даже менее боеспособный и обученный, но всё равно был. А вот без Самойлова — нет. Была бы ещё одна хорошо обученная ИАД в лучшем случае, но не более.

Стандарты, предложенные майором-разведчиком, были не то, чтобы очень высокие или невыполнимые, нет, скорее наоборот, они были рассчитаны на дисциплинированного лётчика середнячка. Но они совершенно по-другому строили боевую работу авиации. Совершенно по-другому! Так, как другие будут летать через годы, придя к этому через тернии проб и ошибок.

И чтобы не думал про Самойлова Яков Смушкевич, какие бы тёмные тайны не скрывало прошлое и настоящее майора, это не отменяло того факта, что он,