Наши уже не придут 3 - RedDetonator

«А дальше он уже не успел», — подумал Аркадий. — «Но тут в него не стреляли, так как с левыми эсерами никто не якшался и близко их не подпускал…»

Подытоживая, он мог с уверенностью утверждать, что Ленин — это человек, который не является рабом ситуации. Решения он принимает не на основе сиюминутных выгод, а с расчётом стратегических выгод и последствий. Если в моменте решение очень болезненное или неоднозначное, это его не остановит, как останавливало очень многих исторических лидеров — это просто людская слабость. У Ленина такой слабости нет.

Проактивность Ленина — это его ключевая черта, позволяющая ему не следовать за событиями, а формировать их. За это Немиров и глубоко уважал Владимира Ильича.

— Хуже, конечно, ситуация с Финляндией, — продолжил Ленин. — Товарищ генерал-полковник.

— Да, — вздохнул Алексеев. — Из-за политических выгод, мы не можем начать активные наступательные действия против остатков финской армии. Поэтому мы вынуждены ждать, но бесконечно ждать мы, увы, не можем — ещё месяц или два, а потом придётся принимать решение. Но есть новости от полковника Василевского — он уже завладел Харбином и движется к Чанчуню.

— Сопротивление сильное? — поинтересовался Владимир Ильич.

— Очень сильное, — кивнул генерал Алексеев. — Группа армий милитаристов заняла глухую оборону и держится за каждый отрезок железной дороги. Их продавливают, принуждают к отступлению, берут в окружение и отправляют в тыл тысячи военнопленных, но темпы наступления заметно ниже тех, которые мы запланировали. Двумя месяцами эта война не обойдётся… А если сведения агентуры подтвердятся…

— Пока не будет точных сведений — никак не учитываем эти слухи, — покачал головой Ленин.

Основная беда с Финляндией состоит в том, что признание Антантой Синьцзяна за Советской Россией состоялось в рамках мирного договора с Польской республикой.

Прямо-таки напрашивалось очень сильно надавить на Финляндию, чтобы создалось ощущение, будто РККА сейчас не остановится и по инерции заскочит в Швецию, а затем выторговать, вместе с куском территории от финнов, признание Антантой Маньчжурии за Советской Россией.

Но для этого нужно владеть Маньчжурией, а этого ещё нет.

«Тут только на царей валить, что мало колей заложили», — усмехнулся своей мысли Аркадий. — «Но мы ни на кого ничего валить не будем».

Транссиб — это данность, с которой нужно работать. Жалобы делу не помогут, поэтому Немиров относился к происходящему стоически.

«Не получится выторговать формальное признание Маньчжурии за будущим СССР — да и хрен с ним, с их признанием», — подумал Немиров. — «Создаст проблемы с китайскими националистами, которые обязательно вылезут в ближайшее время, возможно, как раз на почве отъёма Синьцзяна и Маньчжурии».

Милитаристы уже проигрывают эту войну, поэтому Сунь Ятсен может и не выдержать — есть риск, что он прекратит заниматься тем, чем занимается на юге и обратит свой взор на север.

А слухи, упомянутые Лениным — это смутные донесения разведки о том, что японцы собираются организовать высадку в Маньчжурии, согласно достигнутым кулуарным договорённостями с Пекинским правительством.

Увы, проверить эти сведения нельзя, поэтому остаётся лишь ждать.

Если японцы так быстро забыли преподанные уроки и снова полезут на большевиков, то Немиров будет вынужден признать, что император Хирохито и его министры относятся к категории необучаемых.

«Не должны», — подумал Аркадий. — «Слишком свежи раны».

Только вот Маньчжурию Япония видела своей уже очень давно. А ещё это открывает большевикам неограниченный доступ к Корее, что, вообще-то, ужасно.

«Но могут, выходит», — подумал Аркадий. — «Слишком велики потенциальные потери».

Корея — это колония Японии, там всем управляет генерал-губернатор, назначенный премьер-министром и утверждённый императором.

На севере Кореи нет никаких оборонительных укреплений, рельеф пусть и горный, но не сказать, что непреодолимый, а колониальная армия очень малочисленна. В кратчайшие сроки этого не исправить, поэтому есть риск, что китайские коммунисты не остановятся.

Речь о безопасности инвестиций. Японцы защищали свои экономические интересы, когда вмешались в Гражданскую войну в России, потому что понимали, что добром победа большевиков не кончится. Теперь же они в этом уверены, потому что происходит вторжение китайских коммунистов в Маньчжурию.

«Они могут подумать, что Корея — это следующая цель», — подумал Аркадий. — «Слухи слухами, а мы уже отдавливаем им пальцы и будто бы напрашиваемся на жёсткую реакцию».

— Товарищ Алексеев, — обратился Ленин к главнокомандующему. — Можем ли мы как-то ускорить освобождение Маньчжурии?

— У нас есть дальневосточный резерв войск, — произнёс Николай Николаевич. — Но Приморье нужно будет защищать. Можем снять часть войск с Туркестана и направить в пешем порядке в Приморье, а дальневосточный резерв использовать в Маньчжурии.

— Политические последствия, — напомнил Аркадий. — Может получиться так, что мы превратим слухи в реальность.

— Тогда чёрт с ним, с финским мирным договором, — решил Ленин. — Прикажите полковнику Василевскому, чтобы он действовал в обычном порядке. Но на случай, если Япония решит вмешаться, официально сообщите Маньчжурскому Совету рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, что мы готовы оказать поддержку в отражении любой империалистической агрессии.

— Наверное, будет разумно пригласить в Петроград маньчжурскую делегацию, — предложил Чичерин, сидящий в кресле в углу комнаты.

Георгий Васильевич нужен здесь, чтобы уточнить, какую линию нужно гнуть в переговорах с Антантой.

— Пригласите, товарищ Чичерин, — кивнул Владимир Ильич. — Что же до завершения войны с Финляндией — товарищ Алексеев, я думаю, что нужно начать переброску сил в Петроградскую губернию и добивать остатки их армии. Необходимо осадить Гельсингфорс, а затем навязывать мирные переговоры. Маннергейм уже должен был понять, что в эту аферу впутываться не стоило — он будет склонен принять наши условия и прекратить эту не нужную никому войну.

Аркадия уже ознакомили с новой картой Финляндии.

Северная граница будет проходить по реке Оулуйоки, на берегах которой стоит город Оулу, а восточная будет проходить очень близко к Гельсингфорсу.

Ленин задумал хитрый ход — Финляндия, которая какая угодно, но не дружелюбная Советской России, оказывается окружённой Советской Карело-Финской Республикой, которая потом, в будущем, присоединится к СССР.

Карелы и малые финно-угорские народы в Финляндии никак не представлены. Саамов, например, финны держат в чёрном теле, хотя самих финнов исторически недавно гнобили шведы, а затем душили в крепких объятиях цари…

Идея Ленина — дать в новообразованной республике власть финно-угорским народам, саамам, карелам и прочим, чтобы они развивались автономно от финнов, которые в ином случае, неизбежно, ассимилируют их.

Финно-карельская Республика, скорее всего, войдёт в состав Советской России, на правах автономной