Сначала было слово… - Михаил Леккор

Он принял их за переодетых в гражданское милиционеров и попытался выяснить будущее собранных здесь людей. Собственно, его слова были риторическими. Что могли знать и сделать двое молодых парней, в лучшем случае сержантов. Мужичок просто выпендривался перед компанией, его угостившей, с надеждой на добавку. Компания — с десяток мужиков того неопределенного вида, которые могут предстать как подсобными рабочими, так и полуспившимися интелектуариями, нагретая алкоголем, дружно загоготала.

— Чо скажете? — Подступил мужичок ближе, чувствуя поддержку. — Народ требует, — показал он рукой на компанию, — чтобы им сказали, зачем их не увозят в безопасность.

Подрастерявшийся Дима сделал ошибку.

— Чего пристал? — Спросил он вызывающе, — иди по своим делам.

— Во менты! — Оживился один из компании, мужчина куда выше и крепче заводилы скандала. — Вы суки у меня сейчас узнаете. Козлы вонючие!

Он стремительно двинулся к ним.

— А ну отдай железку, — потребовал он от Димы, — сейчас я покажу вам, как надо управляться с топорами, салабоны!

Дима невольно отступил назад перед грудой мяса и жира, стремительно двигающейся к нему, что вызвало новую волну гогота компании.

— Давай, Леха, покажи, как десантники с ментами разбираются! — Раздался призыв со стороны его приятелей.

— Дай, сука, иначе морду раскровеню, ментура хренова. Как меня в прошлом году отлупцевали, гады, в дежурке. — Разошелся здоровяк, воодушевленный поддержкой.

Растерявшийся Дима должен был пережить в недалеком будущем, стремительно становящимся настоящим, не самые лучшие часы в своей жизни. Все, на что его хватило — вцепиться в рукоять секиры в твердом желании не отдавать ее никому. Но вряд ли он, несмотря на свой рост и силу, выстоял бы в борьбе с подвыпившим конкурентом.

Володя, поначалу тоже растерявшийся, быстро пришел в себя. Его орчья составляющая выпустила в кровь дополнительную порцию адреналина и еще каких-то веществ, заставив вновь пережить приступ бешенства. Бесстрастно глядя на приближающегося мужика и заметавшегося Диму, он поудобнее перехватил секиру. Поскольку она и так была в его руках, это не привлекло ничьего внимания. Народ, кто с осуждением, кто с насмешкой, а кто, как компания, с наслаждением глазел на предстоящую схватку.

Схватки не произошло. Вернее, она была, но не такой, как рассчитывали зрители, да, наверное, и сами участники. Когда подвыпивший Леха приблизился вплотную к Диме и под гогот дружков стал отнимать у него секиру, с обещанием надрать ее рукоятью ментовские задницы, Володя нанес молниеносный удар. Обух секиры пришелся точно в лоб вожаку. Глухой стук, несмотря на шум, расслышали все окружающие.

— Убил! — Истерично закричала густо намалеванная женщина неопределенных лет из компании, тоже, естественно, подвыпившая, а потому и более крикливая, чем обычные женщины.

Компания, понесшая потери, но подогретая водкой и непонимающая, что положение изменилось, качнулась к студентам. Володя просчитал и такой вариант. Он шагнул навстречу рвани, случайно родившейся на свет, случайно живущей и так же случайно отправящейся в иной мир в ближайшем будущем.

Лезвие секиры, угрожающе приблизившееся к компании, заставило ее остановить движение.

— Вы не имеете права, — вспомнил о законности потрепанный толстячок, только что визгливо поддерживавший нападение на Диму. Видя молчащих студентов, он осмелел. — Как смеете, стражи правопорядка, бить честных людей. Полный беспредел.

— Дерьмовозы! Если через минуту вы еще будете болтаться перед моими глазами, — сообщил компании Володя, — я превращусь в орка и искрошу вас в клочья.

По толпе прошла судорожная волна. Странный парень с топором в руках пустил страшную шутку. А вдруг это действительность. Погибшие жертвы орков не делились сведениями, как выглядели убийцы перед началом своей «работы». Немногие знали правду. И их явно не было поблизости от студентов. Наиболее осторожные или трусливые предпочли немедленно освободить территорию. Компания тоже не задержалась, бросив своего поверженного товарища.

— … матерь, — прокомментировал положение обалдевший Дима. — Ты его не убил? — Наклонился он над вожаком.

— Таких паразитов надо уничтожать при рождении или, если время упущено, передавать для медицинских экспериментов. — Не раздумывая, ответил Володя. — У него лобная кость раза в три толще кости обычного человека.

Он почему-то уверился, что пострадавший гражданин здоров и обойдется без сотрясения мозга. Синяк вот в пол-лица будет. Но это его проблемы. У него появилась другая забота.

— Слушай, давай пойдем навстречу Безматерных. А то увидит этого чудака и начнет вякать.

Дима с ним согласился, но перед уходом все же проверил, жив ли пострадавший. Сердце билось хотя и неспешно, однако же, билось. И он поспешил следом за другом. Изменившийся характер Володи постоянно ставил его в тупик. После очередного поступка друга ему то хотелось сбежать от него подальше, то наоборот, спрятаться за его спину. А иногда то и другое одновременно.

Вот и теперь. Володя поступил крайне жестоко, едва не убив человека, — Дима рефлекторно оглянулся, — мужик так и продолжал лежать на освобожденном пятачке в десяток шагов. Пятачок постепенно сужался, и без сомнения, вскоре он будет полностью занят. На помощь пострадавшему никто не приходил. Что с ним будет?

С другой стороны, Дима хорошо представил, что бы с ними произошло, не решись Володя на удар. Компании таких подонков любили издеваться над людьми, унижая их морально и физически.

Димины страдания а-ля Васиусалий Лоханкин прервались с появлением Безматерных. Володя оглянулся, опасаясь, как бы мент не заметил мужика, но того скрыла толпа, занявшая место недавнего столкновения. Беспокоился он зря. Подполковник был не в том настроении, чтобы разглядывать окрестности.

— Все нормально? — Для проформы спросил он. — Тогда пошли. Хлопот, ребята, по горло, не знаю уж, зачем вас взял собой. Хотя, может, и пригодитесь.

Народа на вокзальной площади и близлежащей округе за время их «ожидания» Безматерных меньше не стало. Людей было много. Хотя много это не то слово. Тысячи горожан окружили вокзал, заняв и железнодорожные пути, поскольку поезда все равно не ходили. Толпа растворялась среди окрестных зданий. Что они могут сделать, Володя не понимал. Хорошо, что сами оказались с краю. Тем, кто находился на вокзале, выбраться в город невозможно.