Ревизор: возвращение в СССР 16 - Серж Винтеркей

– Пустое отдавать – плохая примета, – заявила она и положила в него пачку печенья.

Мы попрощались с ними и поехали сразу в деревню.

– Надо медный таз купить, – сказала Галия по дороге. – Варенье буду варить.

– Эх, поздно уже, магазины закрыты, – с досадой проговорил я. – А завтра свадьба, не до тазов будет.

В деревню приехали уже после восьми часов вечера. Нас никто не ждал, но, увидев в окно машину, сразу вышли встречать, только Инна малого укладывала. Долго объясняли нашим, откуда у нас столько клубники и почему мы не можем у них сегодня остаться.

Все были настолько ошарашены, что, когда я спросил, нет ли лишнего медного таза, меня не сразу поняли.

– Есть, есть, – наконец, сообразил Трофим. – Сейчас посмотрю, – и он ушёл к себе.

– Давайте, пересыплем ягоды куда-нибудь, – попросил я и поволок ведро к нам домой. – Ведро вернуть надо.

Только тут мама с бабушками опомнились, засуетились, подставили мне новый эмалированный таз. Сразу запахло клубникой на весь дом. Аришка была в восторге, она никогда не видела столько ягод сразу.

– Смотрите за ней, чтоб не объелась, – посмотрел я, как она запихала в рот немытую ещё ягоду.

– Клубнику привёз, а сахар не привёз, – подначивала меня оживившаяся Никифоровна. – Придётся последний мешок вскрывать.

– А где он? Давайте, принесу, – предложил Ахмад. – Тут сахара много надо будет.

На шутки и смех вышла Инна и ахнула.

– Откуда столько?

– Из Дворца, – улыбнулась Галия. – Деревня такая в Белоруссии.

Пришёл Трофим с большим медным тазом, и с длинной деревянной ручкой в придачу, и вручил мне.

– Дарю, – заявил он.

– Ого, – растерялся я.

– Бери, бери, – велела бабушка. – У нас ещё два есть. Купили недавно сразу три. Новенький, долго служить будет.

– Спасибо! Это мы удачно заехали! – улыбнулся я. – Ну, на всю ночь вам развлекуху привезли. Поедем домой, а то у нас самих дома такое же развлечение.

Мы попрощались со всеми и уехали.

Вернувшись домой, Галия, первым делом, намыла тот таз, что нам подарил Трофим, ссыпала туда половину ягод из холодильника и засыпала сахаром. Клубника уже дала сок, и жена решила прокипятить её разок. Она довела клубнику до кипения, накрыла и оставила на плите.

– И это всё? – удивился я.

– Нет. Она за ночь даст ещё больше сока, – объяснила жена. – Завтра утром ещё раз доведу до кипения и оставлю на день. А вечером опять доведу до кипения и разолью по банкам.

– Хитрая какая методика, – заметил я.

– Тебе понравится, – улыбнулась она. – Надеюсь, со второй половиной ягод до завтрашнего вечера ничего в холодильнике не случится.

– Давай их сахаром побольше пересыплем, – предложил я.

А тем временем наши гости накрыли у нас на кухне стол из привезенных ими же продуктов. На сковороде разогрели курочку, запеченную с чесночком. Мама с бабушкой Костяна усадили нас с женой и хлопотали над нами как две наседки. Ну, теперь понятно, в каких условиях он вырос. Избаловали бабоньки, то-то он вначале такой дикий был и весь из себя пуп земли…

Выставил из своего бара бутылочку грузинского вина. Посидели очень душевно. Оказывается, наш Костян родом из города Лунинец в Белоруссии. Они пригласили нас в гости. У них свой дом, места полно.

– Отдыхайте, сколько хотите. У нас река Припять рядом, – говорила Татьяна Петровна.

– Да, и нам будет веселей, – поддакивала ей Клавдия Ивановна. – А то как Костик уехал, скучно стало.

– С удовольствием приедем когда-нибудь, – пообещал я и предложил идти спать. – Завтра у нас с вами будет длинный и хоть и приятный, но тяжелый день.

А сам подумал, что через четырнадцать лет приглашение искупаться в Припяти станет звучать очень специфически. Там на ее большой части сложится чернобыльская зона с жесткой радиацией… И кажется, если правильно помню карту, и Лунинец радиация мимо не обойдет.

Глава 18

г. Москва

На следующий день в семь утра мы все были уже на ногах. Женщины наводили марафет, а я готовил завтрак. Восьми ещё не было, как заявился Костян. В коричневом вельветовом костюме в мелкий рубчик, явно импортном, в белой рубашке и развязанным галстуком в руках. Женщины все были заняты, а ему нужно было галстук завязать. Пришлось самому заняться его галстуком. Попробовал на нем завязать, и привычный алгоритм сбился. На другом человеке никогда раньше не завязывал. Ничего, выход тут же нашел. Завязал его сначала на себе, потом снял и передал ему.

– Кофе? – предложил я, видя, что он сильно нервничает. Костян охотно кивнул.

– Мне кажется, я так и не смог уснуть сегодня, – пожаловался он.

– Что, страшно? – улыбнулся я. – Что тебя больше всего беспокоит?

– У меня такая квартира… Холостяцкая. Жене тяжело будет привыкнуть. Она совсем в других условиях жить привыкла.

– Это всё очень быстро изменится. Она быстро твою квартиру обживёт, шторы повесит и всякого барахла натащит. Поверь, было бы гораздо хуже, если б она пришла к тебе жить, и обнаружила следы пребывания другой женщины.

– Да? Я об этом не подумал, – нервно усмехнулся Костян, видимо, представив себе эту картину.

– Так что, расслабься, – посоветовал я другу, – переживи этот день, и дальше наслаждайся жизнью с любимой женой. Главное, не спешите детей заводить. А то трудно будет с непривычки. Надо самим, сначала, к самостоятельной жизни привыкнуть и образование получить. Рассчитывать на отечественные резиновые изделия номер два я бы тебе не советовал. Поговори с отцом насчёт импортных резинок, у него такие связи, наверняка, сможет достать.

Глаза новобрачного дважды расширились – когда я сказал, что трудно будет с непривычки, и когда он, видимо, представил, как придет к бате-генералу с просьбой об импортных презервативах. Так и ждал, что он спросит меня – а вам что, разве тоже не с непривычки ребенка рожать после первого курса? А про батю его я погорячился – тот, наверное, внуков ждет, чем раньше, тем лучше, от сына и дочери старого друга-прокурора. Он сыну если и