Когда время штормит (СИ) - Августин Ангелов

— Ладно, пусть пока здесь полежит под твоим присмотром. Только прикажу охрану возле него усилить, — решил Соловьев. Достав из кармана смартфон, он сфотографировал Дрейка, пожелал ему скорейшего выздоровления и перешел к осмотру остальных раненых английских моряков, расспрашивая о каждом из них судового врача и пытаясь допрашивать тех, кто был в состоянии отвечать на вопросы.

* * *

Спустив лодки на воду, туземцы подходили к катеру на своих суденышках, напоминающих каноэ, причем, некоторые из посудин оказались достаточно вместительными, и внутри них сидело немало гребцов с довольно длинными веслами. Приближаясь, аборигены махали руками и что-то кричали советским морякам. Вот только никто не понимал их язык. Даже замполит Саркисян, слывший на эсминце полиглотом, который, кроме русского, армянского и других языков многонационального Кавказа, где он вырос, знал еще английский, немецкий и испанский, потому что почти двадцать лет назад, в начале своей карьеры, участвовал в испанской гражданской войне, как один из молодых советских военно-морских специалистов, отправленных на помощь республиканцам правительством СССР. Немецкий выучил он уже потом на войне с Германией, а английским овладел во второй половине этой войны, когда пришлось иметь дело с конвоями от союзников по антигитлеровской коалиции. Вот только и он не понимал ничерта, что кричали сейчас эти местные люди с лодок.

Арсен Саркисян не особенно верил, что ситуация может сложиться настолько скверно, что придется открывать огонь. Да и ни к чему это было в мирное время, тем более, что карта все больше подтверждала, что перед советскими моряками оказался именно остров Тиниан из Марианского архипелага. А эта территория контролировалась Соединенными Штатами. И, на всякий случай, как бы чего не вышло плохого, чтобы избежать какого-нибудь случайного и ненужного международного скандала, замполит приказал всем четверым матросам-автоматчикам, которых ему выделил заботливый и осторожный Колесников для обеспечения безопасности, убрать оружие вниз и разрядить автоматы, отсоединив от них магазины. Замполиту совсем не хотелось, чтобы эти молодые парни начали стрелять по причине неопытности, создав инцидент с применением оружия, что называется, на пустом месте.

Саркисян полагался на свой собственный опыт общения с разными людьми, который имелся у него, действительно, немалый. Не зря же его должность предполагала не только политическую, но и воспитательную работу с личным составом. А на «Вызывающем», конечно, служили самые разные парни. И в них замполит, обычно, разбирался неплохо, имея способности со всеми как-то договариваться и находить компромиссы в сложных ситуациях. А еще он всегда ладил со всякими иностранцами, потому что был по характеру человеком общительным и достаточно открытым. Вот только ему еще никогда не доводилось общаться с такими, как эти.

Сразу пять лодок, подошедших к катеру, лежащему в дрейфе в кабельтове от берега, с разных сторон, внушали некоторые опасения. Две из них были побольше и имели балансиры, вынесенные от лодочного корпуса на жердях для большей устойчивости суденышек. В каждой из лодок, в зависимости от размера, сидели от трех до десяти мужчин. И в каждом лодочном экипаже у них имелся кто-то главный, вроде шкипера, дающий указания остальным и обладающий, в отличие от простых гребцов, длиннющими ногтями, растянутыми мочками ушей с украшениями из ракушек, продетыми в них, с ожерельями из кораллов, с высокими головными уборами из кожи, листьев и перьев на голове, и с абсолютно черными зубами. Выглядели эти местные старшины весьма колоритно. И что было у них на уме, понять пока не удавалось.

Но, вроде бы, туземцы не собирались нападать. По крайней мере, сразу. Хотя в бинокль замполит отлично видел, что еще на берегу в свои лодки они клали примитивное вооружение: копья и луки со стрелами. Но, они не доставали их. И Саркисян надеялся, что и не достанут, во всяком случае, если не увидят оружия на катере. Приказ матросам убрать автоматы был вызван еще и этой мирной инициативой. Замполит решил, что, раз аборигены погрузили в свои лодки поверх своего примитивного оружия самые настоящие товары, то нападать на гостей острова не входит в их планы, а взяли они с собой оружие лишь на крайний случай.

А разной снеди туземцы с берега привезли много: кокосы, бананы, рис в плетенных корзинках, какие-то корнеплоды, разноцветные фрукты, салатную зелень, пойманную рыбу и убитых птиц, завернутых в пальмовые листья. Когда в дело пошел язык жестов, стало понятно, что аборигены предлагают советским морякам все это купить. Или, может быть, обменять, организовав что-то вроде базара прямо на воде. Вот только покупка местных товаров совсем не входила в планы замполита. Да и валюты на подобное мероприятие никто не выделял. И он жестами показал, что ничего покупать не собирается, продолжая спрашивать об американцах на разных языках.

Быстро стало понятно, что эти загорелые люди либо ничего про американцев не знают, либо по каким-то причинам не хотят о них говорить, игнорируя вопросы. Но, они явно желали обменять свои товары на понравившиеся им бескозырки матросов и фуражку самого замполита. Во всяком случае, когда одна из лодок приблизилась к катеру почти вплотную, все, кто находился в ней, смеясь, словно дети, стали показывать пальцами на головные уборы советских моряков и объяснять жестами, что очень хотят поменяться. В сущности, обмен элементов форменной одежды на продукты никакими уставами не предусматривался, но, Саркисян решил сделать исключение ради того, чтобы поближе познакомиться с местными в надежде, что про американцев, все-таки, что-нибудь удастся разузнать.

* * *

Пассажиры «Богини» постепенно просыпались в своих каютах, разбуженные солнечными лучами. Следом за Лаурой и Софьей, на верхнюю палубу выбрались Алиса Марченко и Наталья Давыдова со своими мужьями. За ними подтянулся банкир Альтман. И все три пары ВИП-персон, являющихся гостями яхты Дворжецких, были в сборе. Для полного комплекта не хватало только Дворжецкой-Кардамоновой с мужем, но, Вера относилась, скорее, не к гостям, а к хозяевам, особенно после того, как арестовали ее брата. Одной лишь Лауре никто компанию не составил.

Лариса Иванова чувствовала, что совсем чужая для этих людей. Во всяком случае, смотрели на нее богачи и их жены всегда косо, как на обслуживающий персонал, а не как на ровню себе. И Лариса это остро чувствовала. Даже от Наташи Давыдовой сквозило высокомерие, хотя, она приходилась всего лишь какой-то дальней родственницей Дворжецкому-старшему, да и статус у нее имелся гораздо ниже, чем у остальных. Подумаешь, жена телохранителя, а тоже рыло воротит! Одна лишь эскортница не держала дистанцию по отношению к певице. Но, от Софьи старалась дистанционироваться уже сама Лаура, хотя, будучи девушкой хорошо воспитанной, внешне это никак не показывала, запросто общаясь с зеленоглазой шатенкой, если та сама шла на контакт, как этим утром. Тем более, что она и по возрасту больше всего подходила