Дочь Революции (СИ) - Карнов Тихон

Вестаниловская опустела навсегда.

Памятуя о засилье столицы роботариями, Нина не рискнула пройти по главной улице. Машины до того тщательно исполняли свою работу, что с Чековки непрестанно тянуло кровью. Иной раз казалось, что по плиточному склону бежала и струилась она. Вороны не умолкали. Не стихали и выстрелы. Сливаясь с раскатами грома, они барабанами в перепонках вторили торжеству мира, рождаемого в агонии зимы.

Над Староградом резонировал воздух. Переулками да дворами Нина выбралась к набережной. Площадь у монумента размыло. Плиты через одну провалились, и вместо грязи на поверхность смотрели сгустки подземной тьмы.

Нина, прислонившись к стене, затаилась, когда увидела бредущую к монументу фигуру. Охотница в пышущей элегией форме пошатывалась. Ноги её скользили по залитой набережной. Маска отсутствовала — опаленные отравой волосы обламывались даже при незначительном ветре, и плечи девушки осыпали блондинистые пряди.

***

Не успела Анастази сделать и нескольких шагов, как земля ушла из-под ног. В прямом смысле. Набережная расслоилась, и часть площади под монументом провалилась. Болото перетекло в подземелье. Вестница приземлилась точно в месиво из крови и грязи. Зацепившись за врезавшуюся пол плиту, девушка поднялась на ноги и оглянулась.

Это был вестибюль так и не открывшейся станции метро. Вместо часов посреди помещения отныне стоял гостиничный монумент, покосившийся и сломленный.

Внезапно у края поверхности кто-то появился. Не успела Анастази скрыться в тени, как зазвучал голос:

— Нази? — вглядевшись, спросила Нина и плотнее прильнула к обрыву. — Это ты?

— Нина? — последовало не менее удивлённое.

Для обеих встреча оказалась неожиданной. До этого девушки пересекались неоднократно, но знакомством обзавелись недавно — именно Нина в декабре прошлого года поспособствовала Анастази в нелегальном выезде за границу.

— Ты как? — Нина мигом спустила с плеч рюкзак и чуть ли не по пояс в него залезла. — С тобой всё нормально? Ты не поранилась?

— Да-а… Вроде нет, — с небольшим промедлением ответила Лайне. — Правда, здесь очень темно.

— Нужен фонарик? У меня где-то он был, сейчас! — Не успела Анастази отреагировать, как ей в ноги упал компактный фонарь. — Подожди, я сейчас придумаю, как тебя…

Не успела Нина договорить, как репродукторы запели тревогой. Девушка отшатнулась от края дыры и, вцепившись ладонями в разбитые камни, оглянулась. Вдали зарябили сверкающие в сумерках клювы, и строевой шаг эхом потянулся к набережной.

— Только не это, — вымолвила Нина.

Анастази не к стати услышала это:

— Что случилось?

— Они идут, — Нина нервно пыталась застегнуть рюкзак, — болванчики. Я спущусь к тебе.

— Что? Нет! — запротестовала Лайне, и посыльная оцепенела. — Здесь небезопасно, Нина. Беги, пока есть возможность! Встретимся на поверхности!

Рассудив, та согласилась:

— Ладно.

Схватив рюкзак, Нина поспешила в сторону Моста, но и с его стороны потянулась вереница патрулей. Девушка, опасливо поглядывая на реку, начала пятиться.

На набережную вышли роботарии-охотники. Единым строем они, повернувшись, двинулись прямо на Нину, и она с поднятыми руками замерла на балюстраде. От волнения ноги девушки подкосились — равновесие сохранялось с трудом.

— Госпожа, — искусственными голосами заговорили машины, — немедленно спуститесь на землю. У вас три секунды.

— Нет, — одними губами возразила Нина. — Я не позволю себя отменить.

Только она крыльями расправила руки, как прогремели выстрелы. Набережную заволокло дымом пороха. Пули почти не задели девушку, но пара — пришедшиеся прямиком на плечо и живот — прошли навылет и оставили дыры размером с целый осколок, диаметр которого составлял около пяти сантиметров.

Нина пошатнулась. Чуть запрокинула голову — глаза её закатились, и тело упало в воду. Кровь девушки слилась с Дунари. Покуда шок блокировал боль, посыльная всеми силами боролась за жизнь.

Рот Нины открылся в паническом ужасе, и она выпустила из лёгких остатки кислорода. Пузырьки воздуха взметнулись к поверхности и, достигнув её, разорвались плеядами взрывов. Когда органы дыхания обожгло болью, Нина активней заработала руками и выплыла. Сделала жадный вздох. Пропитанные кровью волосы облепили голову, и первые несколько секунд посыльная ничего не могла увидеть.

— Нина! — в стороне прозвучал крик Ливерия.

Девушка, убрав прилипшие к лицу волосы, повернулась на голос. До «Каэльтины Дунарии» оставалось совсем немного, но из-за сильных волн расстояние казалось непреодолимым. Евгения Нина разглядела не сразу: капитан стоял вплотную к борту, и некогда белоснежный китель сливался с водой.

Наконец Нина уцепилась за брошенный ей спасательный круг. Она была спасена.

Эпизод четвёртый

Карпейское Каэльтство: Градемин (Новоград)

станция «Каэльтина Дунария»

2-26/995

Впервые за долгое время Вилена чувствовала покой. Её сердце билось ровно, а голову оставили нескончаемые потоки мыслей, лихорадочно сменяющие друг друга. Наступил порядок, среди которого цель, поддержать Восхождение деми, проступила особенно ярко.

Однако сладкая истома рассеялась, когда со стороны станции раздался шум.

— Ты это слышал? — Вилена замерла перед выходом из метрополитена. Файдалом, раздражённо замычав, огляделся. — Здесь кто-то есть.

Коридор, по которому они шли, прежде заканчивался тупиком, но заложенную в конце стену разбили. Отныне там находился один из переходов в катакомбы. Второй располагался уровнем ниже, среди технических помещений и служебных тоннелей.

Вилена почти скрылась в зияющем тьмой проходе, когда со станции донеслись грохот и женский крик. Культистка навострила слух и обернулась. Взгляд провалов устремился вдаль.

— И мы разминулись? — недоумевал отречённый.

Вейнберг резко подняла руку. Попыталась вслушаться. Из недр вестибюля донеслись голоса. Убедившись в верности наблюдений жрицы, Файдалом шагнул вперёд — Вилена удержала его за локоть.

— Нази? — долетело до женщины эхом.

— Нази… — сердито повторила Вейнберг и двинулась в обратную сторону. — Не жди меня. Встретимся в Старограде.

***

Анастази осмотрелась, когда осталась в полном одиночестве. Зона, в которой она очутилась, отводилась торговой галерее, и пропиталась сыростью. Несмотря на ухудшившееся обоняние, Лайне ясно услышала разъедающую воздух полынь. Света фонарика оказалось недостаточно, чтобы полностью осветить коридор.

Спуск вестница так и не нашла. Там, где по плану размещались эскалаторы, находилась глухая стена. Девушка неуверенно дотронулась до отсыревшей кирпичной кладки — даже от незначительного касания они начинали крошиться. Вестница сразу отпрянула и взволнованно посмотрела по сторонам.

Тем временем по обломкам труб и проводам вниз пытался спуститься роботарий. Каким-то чудом миновав красморовский патруль, падальщик стремился нагнать девушку.

Как и сама станция, вестибюль остался далёк от завершения. Помимо испорченных стройматериалов, на площадке остались инструменты. Рядом с кассами стояли кувалда и покрытый толстым слоем пыли ящик с инструментами. По пути Анастази подобрала лежащий на виду гаечный ключ — для спокойствия.

За непрерывной капелью девушка не услышала надвигающихся шагов. Скользящих по полу босых ног, что неслись прямо на неё. Лишь когда в полумраке что-то сверкнуло, вестница резко подалась в сторону.

Занеся руку, Вилена выпустила из рукава спицу и пырнула балтийку в живот. Взвыв от боли, Анастази отпихнула жрицу и зарядила той гаечной ключом прямо в висок. Удар вышел слабым, смазанным. Вейнберг криво усмехнулась и пальцами промокнула выступившую кровь. Рана была неглубокой.

— Зачем ты хочешь вызволить Кемрома?! — вытер об платье кровь, вопросила Вилена. Анастази ошеломлённо замерла. — Неужели ты рассчитывала, что это укроется от меня?..

Анастази напряглась. Старалась не смотреть на старшую сестру.

— Нет, — наконец ответила Лайне, — но что с того?