Калгари 88. Том 6 - Arladaar

с неверного ребра — чисто физически было невозможно встать на нормальное внешнее ребро отрыва. У Антоновой оно получалось, скорее, плоским. Тем не менее сделала. А ещё Аня не исполнила обязательные три шага перед лутцем.

Выезд с прыжка получился хороший, качественный, реберный, но опять же без сложного выезда. Антонова, проехав пару метров на правой ноге, просто развернулась, переступила на левую ногу и опять беговыми шагами покатила на вращение, к середине арены.

На фигуристку смотрели тысячи восхищённых глаз — для них она была очаровательна…

Глава 22

Мощный прокат Серафимы Соборович

Татьяна Петровна Тарасова, главный технический специалист первенства, смотрела прокат Ани Антоновой и была в крайнем затруднении — девочка производила очень двойственное впечатление. Тарасова видела тренировку Ани и помнила, как эта девушка поразила её изяществом и балетной утончённостью. Налицо была хорошая хореографическая выучка. Но теперь впечатление было другим. Выучка, которую фигуристка так эффектно продемонстрировала на тренировке, никак не помогала ей в соревновательном прокате. Когда Антонова собрала воедино свой хореографический и танцевальный арсенал, он смотрелся уже не так убедительно. Естественно, по сравнению с другими соперницами.

Фигурное катание — это не только балет на льду и высокое искусство. Это в первую очередь спорт, в котором за техническую и хореографическую составляющую рисуются вполне весомые баллы, и абстрактными, хорошо дотянутыми ручками-ножками тут уже не отделаться. Катайся Антонова в вакууме, без сильных соперниц, она бы собрала хорошие оценки, так как визуально проехала чисто, выученно, грамотно и зрелищно, с очень мягкими, хорошо поставленными у балетного станка движениями. Всколыхнула зал и даже судей. Но, к сожалению, все её переходы между элементами и работа ногами были простыми и безыскусными — так катаются перворазрядники, но никак не кандидаты в мастера спорта. После Скарабеевой, Антонова в техническом плане смотрелась бедновато, именно из-за связок и переходов между элементами. Это то, что в наше время в оценке компонентов называют «transitions», или, как говорят тренеры, судьи, фигуристы и фанаты, «транзишены», и они же «переходы».

Транзишены, хотя и входили по факту, в оценку за артистизм, так как сильно влияли на целостность и непрерывность программы, но ещё сильнее влияли на техническую оценку. Если они есть, то при чистом прокате хорошие транзишены могут вознести фигуристку в небеса, и судьи даже весомую ошибку в технике могут простить при их наличии. Если хороших транзишенов нет, то при прочих равных и при чистом прокате ни на что особо весомое в плане оценки рассчитывать не приходится.

Вдобавок Тарасова, конечно же, заметила отсутствие оцениваемых шагов перед обязательным лутцем. Антонова исполнила только моухок, а перед ним были обычные передние перебежки, которыми каются любители. Также не было сложных заходов и выездов с прыжков. И плоское ребро отрыва на лутце. Жаль, но… Может, Ане Антоновой стоит попробовать себя в танцах?.. Или…В парном катании? Тогда она смотрелась бы принцессой среди нынешних парниц…

… Аня закончила прокат очень нежно и изящно — музыка постепенно затухала, а она, сделав несколько пируэтов, постепенно всё более замедляла вращение и, наконец, остановилась, обхватив себя руками, отставив правую ногу, согнутую в колене, вперёд, и опустив голову вниз, словно погружаясь в какой-то сон. Собственно говоря, финальная поза и должна была означать волшебный сон среди лунной ночи. Антонова закончила свою абстракцию…

Зрители думали недолго. Абсолютная тишина длилась всего мгновение. Весь прокат Антоновой трибуны ловили с жадно открытыми глазами, и как только он закончился, дали себе волю. Они просто ревели от восторга!

— Мо-ло-дец! Урааааа!!! Ааааняяяя! — кричали трибуны и хлопали в ладоши. Всё-таки достучалась фигуристка до зрительских сердец…

Аня держала себя с достоинством. Никаких слёз умиления у неё не было — она объективно оценивала свой уровень. Да, она знала, что произведёт впечатление, но это был планируемый результат, а не спонтанная реакция публики. Зря что ли с ней работали балетмейстеры и театральные лицедеи? Конечно же нет! Они её неплохо натренировали за прошедшее межсезонье и начало сезона. Результат был вполне предсказуем.

Держа спинку прямой, девушка проехала от центра сначала в одну сторону, к левому короткому борту, там, вычурно, сложно работая руками, поклонилась, потом то же самое сделала, проехав в обратную сторону, к правому короткому борту, потом то же самое сделала, выразив признательность трибунам, находящимся у длинных бортов. Именно так раскланивается балетная или танцевальная труппа. Зрителей этот перфоманс привёл в полный восторг. Аплодисменты ещё более усилились. На лёд полетели подарки.

Аня окончательно раскланялась с залом и поехала к калитке. Там её уже ждал заслуженный тренер СССР Алексей Никанорович Гришин, уже в это время бывший большим авторитетом и мастодонтом советского фигурного катания. Практически небожитель. Мужчина стоял в строгом чёрном пальто, чёрном костюме, белой рубашке с синим галстуком и в ставшей его знаком, обычной чёрной кепке. Он видел, что соревнования снимает телевидение, поэтому вид имел подчёркнуто серьёзный и официальный.

— Хорошо откатала! Молодец! — сказал Гришин и подал Антоновой чехлы. Никаких обнимашек, целовашек и игр в папу-дочку! Всё подчёркнуто-официально!

Антонова надела чехлы на лезвия, надела олимпийку, взяла из рук тренера салфетницу, бутылку с водой и пошла в «кисс-энд-край», там села, положив нога на ногу, и сделала несколько глотков из бутылки — замаялась.

В это время на лёд выехала Серафима Соборович, 14-летняя уроженка Белорусской ССР и города Минска. Провожала её тренер первой категории Панина Светлана Юрьевна из минского «Динамо». Тренер-женщина смотрелась довольно… необычно в СССР. Пожалуй, что трудно было и припомнить, чтобы основным тренером фигуристов была женщина. Да ещё и такая красавица. Пепельная блондинка с красивым лицом и фигурой стояла, держа на согнутой в локте руке олимпийку Соборович, и даже издалека было видно её красные накрашенные ноготки на фоне этой олимпийки, не говоря уже о длинных пепельных волосах, рассыпавшихся по серой импозантной дублёнке.

Соборович начала разминку с места, в карьер, не смотря ни на кого и не оглядываясь ни на что. Как стремительный метеор она набрала ход и, сделав несколько пируэтов, с ходу вошла бедуинским во вращение. Зал отреагировал на такую прыть полным восторгом. Ух ты! Похоже, назревает что-то интересненькое!

— Анна Антонова за прокат короткой программы получает техническую оценку 5.3 балла, оценку за артистизм 5.2 балла, на данный момент занимает промежуточное второе место, — объявил информатор.

И в этот раз тоже объявление было встречено трибунами очень яростно и недружелюбно. А проще говоря, они просто взвыли от ярости. Как так — девушка завела публику,