Девятый император - Андрей Львович Астахов

же ты, Рой, сын ди Массара, считаешь, что я недостаточно хорош для тебя как учитель, можешь ступать на все четыре стороны. Думаю, твой отец, почтенный староста Виана, владеет оружием неплохо и сможет научить этой премудрости своего придирчивого сына.

Подростки засмеялись – староста ди Массар, известный в селе обжора и любитель поспать, сроду не держал в руках меча, да и другого оружия тоже. Красный от злости Рой не смог ответить учителю. Хейдин, вполне довольный эффектом от своей отповеди заносчивому и нахальному старостичу, начал урок. Йота и Уго он поставил на отработку ударов в паре, а остальных на мишени и китану. Скоро веселый стук палок наполнил коровник. Наблюдая за мальчишками, Хейдин не заметил, как в коровник вошел Ферран, конюший графа.

- Мастер Хейдин, - конюший не стал тратить времени на приветствия, - велено тебе немедленно явиться к графу.

- Юный граф вернулся? – Хейдин почему-то подумал о сыне графа, но Ферран покачал головой.

- Велено тебя найти, - сказал он. – Приехал какой-то знатный господин, хочет тебя видеть.

Хейдин распустил учеников, которые с устрашающим ревом рассыпались по улице, потрясая деревянными мечами, завернул оружие в рогожу, перевязал ремнями и, взвалив тяжелый сверток на плечо, пошел за Ферраном. Пока они шли от коровника до замка, Хейдин пытался расспросить конюшего о загадочном госте, но Ферран сам ничего толком не знал.

- По виду южанин, - только и сказал он. – Смуглый такой, чернявый, а глаза синие. Конь у него на заглядение.

- Смуглый чернявый южанин? – Хейдин задумался, вспоминая, кто из его знакомых подходит под это описание. – И молодой? Вот притча какая, клянусь пряжей Атты!

- Может у тебя, воин, была интрижка с какой-нибудь смуглянкой в Сабее или Азоре? – усмехнулся Ферран. – Парень-то этот по возрасту в сыновья тебе годится.

Они прошли под аркой ворот мимо крестьян, разложивших прямо на земле принесенные на продажу овощи, фрукты, мотки пряжи и прочий товар, миновали залитый солнцем двор замка и направились к жилой башне. Хейдин заметил привязанного к коновязи жеребца задолго до того, как Ферран обратил на него внимание ортландца. Конь и впрямь был чудесный; на диво сложенный, с тонкими, как камыш ногами, ладоней пятнадцати в холке, с белой роскошной гривой, заплетенной в косички и огненными глазами. Да и седло со сбруей были достойны коня; Хейдин узнал великолепную работу азорийских шорников. Такой роскоши в Виане не видели давно, и Хейдин ощутил непонятное волнение. Кем бы ни был загадочный гость графа, видно было, что это непростой воин.

Граф и его гость были в трапезной. Слуга как раз наливал им вино, когда вошел Хейдин.

- Вот и наш ортландец! – сказал граф, милостиво кивнув в ответ на поклон Хейдина. – Опять учил мужицких детей мечевой премудрости? Пустое занятие, если не сказать больше.

- Отчего же, милорд, - сказал приезжий, устремив на Хейдина заинтересованный и, как показалось ортландцу, дружелюбный взгляд, - Этой стране нужны воины. Чем раньше юноша начнет учиться военному делу, тем меньше вероятность, что его убьют в первом же бою. Войны, к сожалению, стали привычным делом.

- Я лишь хочу, чтобы дети научились уважать оружие. Меч – спутник честных и благородных людей.

- Ты мастер оружия, верно?

- Всего лишь мой бывший солдат, - ответил за Хейдина граф, - мой мастер оружия скончался, три года назад от горячки.

- Но ты, верно, хорошо фехтуешь? – спросил приезжий, не обращая внимания на замечание графа.

- В юности меня обучал таорийский рыцарь Йондур Брео из Лима, - сказал Хейдин. – Было это в Нидариене, где я служил в страже тамошнего князя. Потом…потом я служил уже в лаэданской армии.

- Хейдин давно мне служит, - заметил граф. – Мой сын в нем души не чает. А все потому, что Хейдин умеет найти с ним общий язык.

Ортландец тем временем успел хорошо рассмотреть приезжего. Очень молод, лет двадцати, смуглый и черноволосый, но с фиалковыми глазами. Лицом похож на азорийца, тем не менее, на лаэданском языке говорит без малейшего акцента.

- Я всего лишь стараюсь хорошо делать свое дело, - сказал он, слегка поклонившись. – Граф очень преувеличивает мои заслуги.

- У тебя нет своего дома? – вдруг спросил азориец на безукоризненном ортландском языке.

Хейдин вздрогнул.

- У меня был дом, - ответил он тоже на родном языке, - Но это было давно.

- И что случилось потом?

- Война, - Хейдин посмотрел на азорийца. – С тех пор я скитаюсь по свету и не могу ответить на вопрос, зачем я живу.

- Милорд говорит на языке рутанов? – спросил граф.

- Немного, - ответил странный юноша. – В детстве я прожил несколько лет в Гилларене.

- Мой родной город, - вздохнул Хейдин.

- Вина, мой друг? – предложил граф.

- Нет, благодарю. Теперь я могу ответить на ваш вопрос, граф, в чем причина моего визита в ваш замок. Мое имя Медж Маджари, я азорийский рыцарь и сейчас направляюсь в Гесперополис ко двору пресветлого императора Лаэды Шендрегона. Слышали ли вы последние новости? Император показал свою божественную силу. Говорят, он умеет воскрешать мертвых.

- Безумно интересно, - сказал граф.

- Миссия моя очень…ответственна, и я не могу рисковать, - продолжал азориец. – Я очень плохо знаю эти места. Простите мне мои слова, но в Лаэде сегодня очень много идет не так, как надо. Ваши дороги стали опасны. Конечно, ваша прекрасная страна спокойнее, чем варварские земли к югу и востоку от Лаэды, но подвергать себя ненужному риску я бы не хотел.

- Однако странно, что милорд путешествует один, без охраны, - заметил ди Виан.

- У меня была охрана. В Теитуме я нанял четырех парней, которым дал неплохой задаток. Однако едва мы пересекли границу, как эти молодцы, дождавшись ночи, забрали мою заводную лошадь, мой чемодан и сбежали. Хвала Единому, никому из них не пришло в голову зарезать меня во сне.

- И милорд хочет…

- Чтобы мастер Хейдин меня сопровождал.

- Я? – удивился Хейдин.

- Ты внушаешь мне доверие, - сказал азориец. – К тому же я слышал о тебе от очень уважаемых мною людей.

- И кто же они?

- Человек по имени Карвер ди Бэр.

Хейдин вздрогнул. Медж Маджари упомянул о воине, с