Потоп - Андрей Готлибович Шопперт

в Курляндии. В российских губерниях сейчас такое не пройдёт. И царица, и Боярская Дума будут против. Я перевёл разговор с дедом на морские дела. С нашим флотом на Балтике и в Атлантике было всё нормально. Крепкие корабли, хорошие капитаны, опытные матросы. Беда была в том, что почти половина капитанов и матросов — иностранцы, приехавшие в Россию заработать. Нужно призывать на флот русских рекрутов, которые не боятся воды и умеют ставить парус, грести и плавать в воде. А то понабрали сначала кого попало и пришлось с кораблей чуть ли не половину приписанных на землю возвращать. Боязнь воды и морская болезнь. С такими моряками по морям не походишь.

Поговорили с дедом про новшества в строительстве кораблей. Я передал чертежи новых обводов фрегатов и баркентин, повышающие их остойчивость. Обратил внимание на скрепление элементов мачт и рангоута(устройства для постановки парусов) железными обручами(бугелями). Каждый второй шпангоут(поперечное ребро корпуса судна) на корабле теперь делали двойной величины для увеличения прочности. Почти на всех типах военных кораблей появились стаксели — паруса, расположенные между мачтами. Они позволяли кораблю брать острее к ветру, обеспечивая тактические преимущества в бою и большую безопасность в плохую погоду.

Появились удлинённые пудовые и полупудовые морские единороги из хорошего чугуна. Это значительно снизило цену на закупку морских орудий по сравнению с медными бронзовыми и латунными. Для носа и кормы фрегатов и баркентин были сделаны удлинённые и утолщённые четвертьфунтовые морские единороги, чтобы вести огонь на большее расстояние более сильным зарядом.

Дед после совместного обеда отправился в порт, чтобы идти в «свой» Ревель для знакомства с элитой Эстляндии. Я же отправился в Рижский университет. Встретился там с профессором Уильямом Гарвеем. Он лет семь назад приехал в Ригу по моему приглашению. Да так тут и остался. Он стал главой военного госпиталя и пионером-хирургом проводившим самые сложные операции в этом времени. Для этого я специально заказал для Гарвея набор инструментов, которые помнил из прошлой жизни.

За эти годы из стен университета вышли десятки дипломированных докторов и хирургов. Некоторые из них возглавили полевые госпитали в Дивизиях. Ведь чем раньше раненный или больной получит врачебную помощь, тем больше у него шансов остаться в живых или не стать инвалидом.

После ужина я поднялся на борт фрегата «Курляндия», чтобы за неделю дойти до Кильского канала, а оттуда вверх по реке Эльба подняться до Лейпцига и взять в свои руки руководство рейдом на Прагу. Построенный ещё пятнадцать лет назад, корабль выдержал две тимберовки(замена части корпуса). Фрегат «Курляндия» был выведен из боевого состава Балтийского флота. Дрейки из-под палубы убрали и сделали отдельные каюты и трёхъярусные нары для перевозки пассажиров. Сто человек экипажа и примерно сто пассажиров. Для меня была зарезервирована отдельная каюта.

Отчалили от пирса. На палубе представители Меховой Компании представили мне семейство: жену нового управляющего Кильским каналом господина Иоганна Глюка и его дочерей Марту и Клару. Не знаю почему, но мой взгляд задержался на Марте. И когда она посмотрела на меня, я ощутил, как по венам прошёл электрический ток.

Тем временем боцман на палубе раздавал керосиновые лампы для богатых пассажиров, купивших проезд в отдельных каютах. Моряк показывал, как зажигать лампу и регулировать пламя. Получивший лампу глава семейства, по просьбе сына дал ему подержать «игрушку», чтобы тот перестал ныть.

Капитан посетовал, что не успел вчера закончить ремонт пороховой камеры. И тут, чеканя шаг, на палубе появился мичман. Вид он имел лихой и слегка придурковатый. Капитан скукожился, увидев бравого молодца, но, спросив моего разрешения, принял рапорт у молодца.

— Мичман Багреев, — представился флотский, пожирая меня глазами.

Видимо очень хочет выслужиться. Есть такая категория людей. Они стараются изо всех сил выделиться перед начальством.

Тем временем мичман продолжил доклад.

— Закончили погрузку бочек пороха раньше срока. За два лишних часа светового времени мы закончили обивку пороховой камеры парусиной. Извольте проверить. Люк пороховой камеры открыт.

Я кивнул капитану и он вместе с мичманом двинулся к люку. В это время мальчик, держащий керосиновую лампу, решил побегать по палубе, но споткнулся и с размаху упал. Керосинка, ударившись о доски, подпрыгнула и улетала в открытый люк к которому шли капитан с мичманом.

Шайсэ! — пронеслось у меня в голове.

Почему то я схватил за плечи мою новую знакомую и успел скрыться от неприятностей за толстой реей. А неприятности были большими. Порох рванул так, что палуба вздыбилась и из трюма и люков вылетел столб огня. Затем прозвучал ещё более мощный взрыв и корабль разлетелся на куски.

Выброшенный за борт, чудом я не потерял сознание. В воду я упал вместе с Мартой и, нечаянно, выпустил её из рук. Девушка, молотя по воде руками, раз хлебнула, два. Закашлялась и ушла под воду. Нырнул и вытолкнул её на поверхность. Пришлось обхватить её так, чтобы голова девушки была над водой. Догрёб вместе с «грузом» до обломка мачты. Марта в это время пришла в чувство и оценила ситуацию. Моя рука, удерживающая её, уходила под платье девушки и в аккурат покоилась на одном из мягких полушарий.

— Херр, сударь, — путая обращения, прохрипела Марта, — Рука. Грудь. Нельзя.

— Знаю, что нельзя, но иначе Вы бы утонули, — отвечаю я, видя, как в нашу сторону идёт шлюпка.

— Да? — задумывается девушка, — Данкэ. Но, руку уберите. Мне не ловко.

— Где Вы так хорошо научились говорить по-русски? — спрашиваю я.

— В Себеже. В школе благородных девиц. Моего отца из Риги пригашали в этот город помощником мэра. Вот я и научилась. Боже мой, моя мама и Кира… Они живы?

В шлюпке я принял доклад офицера. Вместе с нами выжило всего четыре человека. Марсовый,, что сидел в корзине и… мичман Багреев.

Глава 16

Люди холопского звания — сущие псы иногда: чем тяжелей наказания, тем им милей господа.

Из поэмы Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо».

Место действия: Вильно.

Время действия: июнь 1618 года.

Анджей Кмитец, генерал-губернатор.

Вспоминаю, как я боролся с лесными бандами — гоняться за ними по лесу занятие так себе. Для начала нужно перекрыть все пути снабжения. Это, как правило, две-три деревни, находящиеся вблизи леса. Затем назначалось хорошее вознаграждение за главаря банды и прощение тем бандитам, что его сдадут. Параллельно, местным крестьянам объявляли, что все, кто помогает банде