Ст. лейтенант (Часть 1) Назад в СССР. Книга 10 - Максим Гаусс

А Окунева всё-таки нашли — видел, как его сопротивляющегося, один из боевиков приложил прикладом автомата по голове. Сейчас двое боевиков под руки тащили бесчувственного старлея к нам.

— Ну, давайте… Ваш ход! — вполголоса пробормотал я, вертя головой по сторонам и спешно анализируя складывающуюся обстановку. Просчитывал варианты, отмечал важные моменты.

Даже если бы я угнал КамАз и бросил напарника, за мной отправили бы погоню на двух внедорожниках. Рано или поздно, меня бы все равно остановили, причем радикально.

Да-а, ситуация складывалась почти безвыходная — козырь у меня только один — американец. Он по-прежнему бесформенной кучей лежал на полу кабины.

Едва забравшись в машину, я забрал у него пистолет Берету и нож. На всякий случай.

Мой арсенал в кабине грузовика весьма невелик — автомат с тремя магазинами, одна граната РГД-5, два пистолета, один из которых мой Макаров, а второй трофейный и нож.

Переть напролом однозначно нет смысла — расстреляют меня со всех сторон, Окунева допросят и тоже пристрелят. И все, операция провалилась, героев — поминай как звали.

Нужен диалог, причем объективный и тактичный… Думаю, они и сами не прочь поговорить, потому как не поняли, кто это такой умный решился на столь дерзкий маневр с угоном грузовика прямо у них из-под носа?!

В полумраке я наконец-то различил и других американцев — все трое, по-прежнему были со скрытыми лицами. Они появились из-за руин, двое с М-16 в руках, а третий не был вооружен. Он отдавал боевикам какие-то указания. Судя по всему, он и был тут старшим. Он же первым направился к остановившейся машине.

Встав метрах в пяти от КамАЗа, в желтоватом свете фар, он сделал характерный жест, чтобы я выбирался наружу. Хорошо, не против. Но прежде чем выйти наружу, я склонился над телом нейтрализованного американца и оставил под ним небольшую темно-зеленую страховку.

Прихватив с собой оба пистолета, я открыл дверь. Спрыгнул на сухой песчаный грунт.

Сделал несколько шагов вперёд, в направлении американца. Он сделал тоже самое.

Теперь свет автомобильных фар бил мне в спину, а противник был вынужден прикрывать глаза. Сделал я это не просто так.

Мы остановились напротив друг друга, расстояние между нами. полтора метра.

— Ты русский? — спросил тот на русском языке, но с некоторым характерным акцентом. Передо мной точно американец. Везде свои клешни просунуть пытаются, а…

— Русский! — подтвердил я на английском языке, что слегка удивило американца.

— Что ты здесь устроил? Зачем?

— Вы первые начали! Нехорошо поступаете, ребята… Техника советская, груз тоже советский и предназначался для вооруженных сил Сирии. Открыли по нашим солдатам огонь. Как это понимать? Как военное вмешательство в сотрудничество двух стран? А ведь это серьёзнейшая проблема!

— Нет проблем! — подумав, отозвался американец. Судя по голосу и интонации, он слегка удивился моим словам, но быстро взял себя в руки. — Разве мы не договорились?

— Был какой-то договор? — спросил я. Честно говоря, его ответ совершенно сбил меня с толку. Что это значит?

Вместе с тем, в голову начали закрадываться смутные сомнения и умные, но несвоевременные мысли. Я начал осознавать, что все, начиная с выезда из Тартуса нашей колонны, объявления тревоги в гарнизоне и нашим прибытием на место остановки боевиками колонны… Все было запланированной фикцией. И нападение уже на нашу группу и стремительное отступление неизвестных сил… Нападения-то на самом деле и не было, была умело поставленная показуха. А сопутствующие потери, то ерунда. Как-нибудь утрясется. Америка никогда не считалась с потерями других.

Показуха, по крайней мере со стороны противника, точно была грамотно рассчитана заранее.

А с нашей стороны… Кто виноват? Кто за всем стоял? Майор Иванов, что ли? Ну, сукин сын… Точно он! И его поведение, его решения и приказы… Вот почему послали именного его командовать, хотя ранее у Калинина он занимался совсем другими задачами. Вот, значит, где собака зарыта?

Американец рассмеялся и заметив мою нерешительность, вдруг снял платок, открыв свое лицо. Я его не знал, да и с чего бы? За все время проведенное в советской армии, я тесно сталкивался только с двумя агентами ЦРУ — Джоном Вильямсом и Томом Морганом. Последнего пришлось пристрелить.

Том подошёл поближе, прищурился и посмотрел на меня внимательным изучающим взглядом.

— А! Вижу, что ты не в курсе?! — он слегка рассмеялся. — И скорее всего вообще не понимаешь, что здесь происходит, да? Все это неслучайно, обговорено заранее… Кроме твоего вмешательства! Знаешь, а ведь мы могли бы сейчас не разговаривать! Я дам команду в любую секунду и тебя просто пристрелят. И дело с концом, но… Почему я не хочу этого делать?

Я демонстративно ухмыльнулся, обернулся и посмотрел на кабину КамАЗа.

— Наверное потому, что в кабине грузовика на самодельной бомбе лежит ваш товарищ и если он сделает неверное движение, все взлетит на воздух! Он погибнет, а груз будет уничтожен… И только я знаю, как все это безопасно обезвредить! Так что, пока я цел и невредим…

По изменившемуся лицу американца стало понятно, что такого развития событий он точно не ожидал. Русский оказался коварным, подстраховался заранее.

— И да… Я все знаю! — уверенно продолжил я. — Иванов всего лишь посредник с которым вы работали. Все якобы, было согласовано. Но это не так… И да, полковник Калинин тоже в курсе, что вы нарушили оговоренные ранее правила.

Я выдержал небольшую паузу, затем продолжил:

— Но если я не выйду на связь через… — я посмотрел на часы. — Пять минут… Будут предприняты жесткие меры. Сюда прилетят вертолеты и все здесь накроют ракетами! Уйти вы при этом не сможете! Думаю, объяснять, что это значит не нужно?

Конечно, он понимал. Ни о какой скрытности их вмешательства и речи не будет. Их накроют ракетами с воздуха, а уже потом будут разбираться кто и где. Другое дело, что я выдал желаемое за действительное и никто сюда не прилетит. В это время в Сирии практически не было советских вертолетов, а сирийские ВВС вряд ли готовы к подобным ночным вылетам.

— Как тебя зовут? — глухо спросил ЦРУшник.

— Максим Петров, — свою настоящую фамилию я называть не стал. Неизвестно какой будет его реакция услышав, кто я такой. Ведь как показали недавние события, разведчика Громова в ЦРУ знают… Более того, на меня там целое досье имеется, во многом благодаря Вильямсу.

— Я Томми…