Нить в прошлое - Михаил Васильевич Шелест

их боевых кораблей выразить своё «фи», да подсказать кое что. Хоть я и не моряк…

Санька покосился на командира корабля.

— Однако своё мнение имею, ибо читал специалистов, — повысил он голос.

— Да, я что, Александр Викторович. Я вот в истории кораблестроения ни бум-бум. А потому стою и рулю. А кто-то в рулёжке ни бум-бум. Те в истории кораблестроения соображают.

— Вот…

Санька погрозил Сотникову пальцем.

— Молчу, молчу, молчу…

Когда-то Санька попросился «порулить», то есть, поуправлять кораблём, и у него не очень получилось. Растерялся… Хотя, знаниями себя, вроде, как, «подзаправил», а не справился. Командир потом несколько раз предлагал, но Санька банально дрейфил.

— Курс Свеаборг, — приказал Санька.

— Есть — Свеаборг, — «репетнул» Сотников, и скомандовал штурману, — Сделать расчёт курса.

— Есть сделать расчёт. Курс рассчитан!

— Посмотрю. Норма.

Он увеличил на мониторе карту и ткнул в неё курсором.

— Точка «стоп» вот тут.

— Ест, командир.

Однако, «тормознуть» пришлось чуть раньше. Улис, видимо, решил прогуляться, и вышел к островам, что располагаются в трёх милях от крепости. Ну, как островам? Скорее — скалам.

— Это «Улис». Я его знаю! — вдруг обрадовался Муравьев глядя в бинокль. — И флаг адмирала вижу.

— Флаг адмирала вижу и я, — пробормотал Сотников. — Вижу и то, что они открывают порты. Не хватало ещё нам со своими зарубиться.

— Ни как нельзя, господа, — проговорил Муравьев. — Ни как нельзя!

— Да никто и не собирается, — поморщился Санька. — Вставай тут.

— Да он не один, — подал голос вахтенный матрос и показал взглядом направление. — Левее тридцать.

Пальцем на флоте тыкать не принято. Как и в любом другом приличном обществе. Да, чуть левее виднелся ещё один парусник.

— Э-э-э… Это «Паллада», кажется. Кстати, странно. Контр-адмирал, на «Палладе» командовал.

— Вы же говорили, что он на «Улиссе»?

— Вы не правильно поняли. «Улисс» должен стоять на брандвахте, то есть стоять у входа в бухту. А они тут «пасутся».

— Заскучали, — сказал Сотников. — Закисли. Решили булки размять. Экипаж погонять. Перед зимней стоянкой.

— Да-да… Может быть, — согласился Муравьев.

— Давай флаг: «Ведём молитву».

— Молитву? — удивился Сотников, но тут же скомандовал, — «Ха» на шток!

— Есть «Ха на шток»! Ха на шток, — крикнул матрос в микрофон громкой связи.

— Этот флаг на русском флоте существует с Петровских времён, — сказал Санька.

— Да, правильный выбор. Так-то единой сигнальной системы на флоте пока нет. Есть попытки систематизировать, убрать лишнее, но…

— Бардак у вас на флоте, — сказал Санька, — как в прочем и, кхм-кхм, не только на флоте.

— А у нас не бардак? — спросил Сотников. — Да везде, куда не глянь.

— Это, млять, — Россия, мать наша, — хмыкнул Санька. — Путятину не на чём будет в Японию съездить. Договор торговый с Японцами подписать. На старой «Палладе» пойдёт. Едва не утонет, млять. Эскадры хотя бы из пяти кораблей, для похода не наберётся. А Британцы найдут. И голландцы найдут. Американцы аж десять кораблей пригонят через Тихий океан. А мы, млять, на двух старых галошах.

Он тяжело вздохнул и продолжил.

— В пятьдесят втором году Палладе будет двадцать лет, когда эти корабли, построенные из сырой древесины, разваливаются, в лучшем случае, через восемь лет. О чём говорить⁈

У Муравьева на глаза навернулись слёзы.

— Невельской рассказывал, что вы его спасли? — сказал Муравьёв.

— Вот он его спас, — Санька кивнул головой на Сотникова. — Я рядом стоял. Но, кстати, парусный флот, я готов вам построить. Отличный парусный флот. Один корабль, кстати, уже собираем. Пушки нужны… Хотя… Какие у вас могут быть пушки⁈ Ставите на корабли что ни попадя. Ладно, с британцев и голландцев поснимаем.

Санька снова задумался.

— Значит топить нужно будет аккуратнее.

— Э-э-э… К нам двинулся. Этот… Который — «Паллада», — сказал матрос, глядя в радар. — Скорость пять узлов.

— Сбоку заходит. Ишь ты. Не перекрывает директрису…

Сотников в удивлении покрутил головой.

— Грамотные.

Парусник приблизился до кабельтова[1], потом ещё ближе.

— Что за чудо-юдо забрело в наши воды? — раздался из медного переговорного раструба громкий голос. — Вы военный корабль какого государства? Я наблюдаю у вас артиллерийскую установку.

— Это Константин Николаевич, — уверенным шёпотом произнёс Муравьёв.

— Он вас знает? — спросил Санька почему-то тоже шёпотом.

Муравьёв кивнул

Сотников хмыкнул и, взяв в руки микрофон, щёлкнув тумблером на пульте, нажав тангенту, сказал:

— Говорит командир корабля военно-морского флота соединённого королевства «Бохай» капитан первого ранга Дмитрий Владимирович Сотников. С кем имею честь?

Звук произнесённых слов разнёсся над акваторией словно порыв ветра. Санька, после подписания договора с Китайской Империей, назвал своё государство «Бохай». А то, Уссури-Уссури… Кто такой этот Уссури? И почему только Уссури. Там ещё много чего присовокупилось. Да и чуть-чуть азиатские черты лица, позволяли и дальше путать окружающих.

— Говорит Контр-адмирал российского военно-морского флота Великий князь Константин Николаевич Романов. Доступ в Российские территориальные воды военным кораблям ограничен договорами и обусловлен разрешениями.

— Вот мы и пришли к вам за разрешением, — сказал Сотников. — У нас на борту генерал-губернатор Сибирии Дальнего востока Муравьёв Николай Николаевич.

Некоторое время простояла пауза.

— Извольте допустить на ваш корабль досмотровую команду.

— Допускаем. Становлюсь на якорь. Ну и глубины тут, — буркнул он уже не в микрофон. — Лужа и есть лужа.

«Паллада» приблизилась ещё, тоже бросила якорь, спустила шлюпку, которая быстро подошла к «Анадырю».

На борт «Анадыря» по парадному, а не по шторм трапу, поднялся молодой офицер в шубе, видневшейся из под неё застёгнутой под горло морской тужурке, фуражке,, брюках с лампасами и в сапогах.

— Шикарный у вас трап, я вам скажу! — вымолвил офицер. — Где такие делают?

— У нас делают, — сказал Александр. — Позвольте представиться — правитель государства «Бохай» Александр.

— Вы хорошо знаете русский. Какой ваш государственный язык?

— Их пять: нанайский, китайский, бохайский, удэгейский, русский.

— Вот оно что? Так вы из Дальнего Востока? А вы, наверное, господин Муравьёв? Я помню вас. Нас представляли, но мельком. Нам не удалось тогда пообщаться. Как вас угораздило попасть на этот удивительный корабль? Вы прямо из Иркутска?

— Из Иркутска в Охотск, из Охотска в Находку,