Андрей Мартьянов - Посредник

– Четыре, – выдавил ошарашенный Славик, окончательно уяснивший, что мессир д’Эраль несомненно медиатор-профессионал уровня брата Герарда. Посредник, представляющий либо конкурентов, либо… Вот давайте и выясним, кого именно! – Ладно, пускай, я действительно оттуда. Сударь, вы на русском говорите?

– Russica? – настала очередь графского ловчего удивляться. – Lingua Russica divulgata? Простите, нет. Я этнический француз. Parlez-vous français?

– Тоже нет, – Славик развел руками.

– Как стыдно! Запомните навсегда: русские обязаны говорить по-французски, этот язык со времен Петра Великого часть вашей культуры! Значит, оставим латынь. Итак, вы не медиатор, это бесспорно. Отправлять туристов в историческую реальность, хвала Иисусу, пока никто не додумался. Входите в мобильную группу? Исключено, вас не отпустили бы разгуливать в одиночестве. Единственная вероятность – вы аргус. Новичок? Так?

– Я вовсе не обязан отвечать на ваши вопросы, мессир. А будете настаивать – пожалуюсь инквизиции, брату Герарду. Не думаю, что он обрадуется столь бесцеремонному вмешательству в наши дела!

– Значит, я прав, аргус, – кивнул Арман д’Эраль. – В корпорации Жоффра неожиданное пополнение. Чем он вас купил? Деньги? Тяга к чудесным приключениям? Романтика? Вам объяснили, зачем вы здесь, или используют втемную?

– Perite! – рявкнул Славик, которого бесцеремонность ловчего вывела из себя. Что-что, а матерные латинские ругательства он помнил преотлично. – Tuam matrem feci, mentulam caco! Уходите, я не желаю с вами разговаривать!

– За столь безобразные оскорбления обычно на поединок вызывают, – нехорошо усмехнулся д’Эраль. – Я уйду, да. Окажите любезность, передайте на словах его преподобию Герарду Кларенскому – abyssus abyssum invocat, бездна взывает к бездне… Вы слишком далеко зашли, господа. Непозволительно далеко.

– Почему бы вам самому не заглянуть в Сен-Жан и не объясниться лично? Насколько я знаю о профессиональной этике кланов Грау, вас никто не тронет…

– Ego non canus est, albus ego.

Ловчий развернулся и стремительно зашагал прочь, не попрощавшись и не сказав более и единого слова.

«Я не серый, я белый, – повторил про себя латинскую фразу Славик. – Ого. Значит, это не конкуренты Жоффра. Д’Эраль тоже аргус! Из тех, что решили противодействовать нашей операции, тех, кого пытался объединить Гончаров! А я, балда, оказался между двумя жерновами. Понятия о нейтралитете в ведущейся игре нет и быть не может, статус безучастного наблюдателя правилами не подразумевается, ты либо на одной стороне, либо на другой. Выбор я сделал и подтвердил его своими действиями, теперь не отступишь и не заявишь: „Извините, я посижу в сторонке и посмотрю, что будет дальше“… Да – да, а нет – нет, все прочее от лукавого. Одно обидно, с уровнем подготовки дело и впрямь обстоит скверно донельзя…»

Славик проводил взглядом удалявшегося в сторону ворот Сен-Мартен ловчего, вздохнул и отправился по намеченному курсу – поначалу к Тамплю, а затем обратно в город, к церкви Сен-Жан. Необходимо побыстрее доложить брату Герарду о происшедшем – кто знает, каких неожиданных пакостей можно ожидать от соперников?

Страдания Славика относительно знаний об исторической реальности XIV века были преувеличены – за четыре месяца старательные преподаватели сумели вложить ему в голову куда больше сведений, чем полагалось обычному «оперативнику» из боевых групп, дожидавшихся своего часа на побережье Нормандии и в Пуату. Степень проработки оказалась достаточной для постепенной адаптации к условиям эпохи, конечно же под чутким руководством Ивана.

Но «адаптация» и «полное внедрение» – два понятия несоразмерных, внедрение подразумевало академические знания по теме, а не поверхностное знакомство.

Так или иначе, в Сен-Клу пришлось с нуля осваивать бесконечное множество навыков. Верховая езда (результаты средние). Языки (ниже среднего). Историческое фехтование (твердая четверка с минусом – здесь Славик проявлял сообразительность и хорошее владение телом, спасибо начальным знаниям, полученным в Питере).

Освоение деталей шло с переменным успехом. Объем материала невообразимый – курсы средневековых валют, генеалогии виднейших дворянских фамилий, римское и церковное право, основы католицизма, география Западной Европы и Франции в частности, куртуазия, поведенческие схемы, личная безопасность и так далее до бесконечности!

Было очень трудно, но увлекательно – никакого сравнения со школьными уроками истории с дурацким заучиванием дат великих сражений или революций, имен накрепко забытых деятелей, написавших ученые трактаты, «перевернувшие представления об устройстве мира», и скучнейших разборов «общественно-политических ситуаций». Обучение в Сен-Клу помогало приобрести сугубо практические знания, причем настолько разноплановые, что Славик только диву давался.

За что, к примеру, сожгли Джордано Бруно? Общепринятая версия – якобы Бруно отправили на костер из-за его приверженности гелиоцентрической концепции Вселенной Коперника – не просто притянута за уши, а принципиально неверна: он был еретиком и сектантом, инквизиция засудила философа за гностические взгляды, нераскаяние и упорство в заблуждениях, то есть по законам своего времени – исключительно за дело. Коперник и астрономия тут решительно ни при чем. Запомните, мсье Антонов, от вашей верности догматам Святой Матери-Церкви зависит выживание в условиях эпохи, а потому зубрите катехизис, чтобы однажды не оказаться на месте Бруно.

Катехизис, это еще полбеды. Где остановиться на ночной постой и не подвергнуть себя риску ограбления? Как в случае экстремальной ситуации и при реальной угрозе жизни получить убежище в храме? Самая безопасная дорога от Парижа до Ла Рошель? Размер путевых пошлин в различных сеньориях? Кому и как при необходимости дать взятку? Каким образом отличить еретика от доброго католика и как себя вести, если вдруг окажешься в компании отступников?

Безмерное количество частностей, на первый взгляд не самых важных, но крайне необходимых в повседневной жизни!

Очень помогало то, что пройти «курс молодого бойца» вызвалась и Алёна – ей мудреная наука жизни в средневековье давалась значительно легче, благодаря солидному филологическому багажу и гибкости мышления. Иван, как основной куратор обоих «студентов», только посмеивался – Алёна Дмитриевна будто создана для «полного внедрения», но вот с историческим пластом небольшой затык: если в XII веке женщины играли в политической жизни заметную роль (достаточно вспомнить Элеонору Аквитанскую, управлявшую королями и великими герцогами, как марионетками!), то двести лет спустя влияние прекрасного пола почти сошло на нет, ограничиваясь дворцовыми интригами, вышиванием и обязанностями хозяйки дома.

Алёна, впрочем, не унывала – не пригодится сейчас, так в будущем обязательно.

Попутно выяснилось, что работать на той стороне могут только физически и психически здоровые люди – при самом невинном пороке сердца наподобие пролапса митрального клапана в историческую реальность тебя не пустят, как ни просись. Славику пришлось лечь на полное обследование в Бовэ, в ту самую клинику, где проходил реабилитацию Серега, – слава богу, ничего серьезного не выявили, рекомендовали побыстрее отказаться от курения (на той стороне курить начнут лишь в XVI веке!) и за несколько дней привели в порядок зубы: при долгосрочной заброске нет ничего хуже, чем стоматологические проблемы – квалифицированно помочь не сумеет никто! Заодно в госпитале сделали стандартный набор прививок от возможных инфекций.

Серега постепенно поправлялся, хотя точный диагноз ему так и не сумели поставить – установить поражающий фактор возможным не представлялось, не взирая на все усилия докторов и экспертов лаборатории. Успешно провели две операции – пересадка мышечных тканей и сухожилий, к моменту отправки Славика и Ивана в Париж Капетингов готовилась третья: мсье Жоффр денег на лечение не жалел, скрупулезно исполняя взятые на себя обязательства.

И, конечно, ожидая ответной лояльности от аргуса, недавно вошедшего в Корпорацию.

…Если вы поедете от центра Парижа в западном направлении и с Нормандского автобана повернете направо, на бульвар Раймона Пуанкаре и аллею де Ла Марш, то вскоре увидите обширный парк, обнесенный бурой кирпичной стеной. Бело-синие таблички предупреждают: частное владение, вход строжайше запрещен, территория охраняется. Ничего особенного – до 1989 года в Сен-Клу располагалась штаб-квартира Интерпола, зеленый пригород облюбовали солидные компании и государственные конторы, они имеют полное право не пускать посторонних на свою территорию.

Однако возле металлических ворот поместья Гран-Ферме вы не обнаружите никакой вывески, дающей понять, кому принадлежит земля – только домик охраны с тонированными стеклами, камеры наблюдения и механический «лежачий полицейский» на въезде: при необходимости дорогу перегородит скрытая под асфальтом стальная плита высотой в половину роста человека.