Сирийский рубеж 3 - Михаил Дорин

— Исчерпывающе. Теперь можем лететь.

Мы быстро загрузились в вертолёт. Прежде чем запускаться, я проверил ещё раз своё снаряжение. Автомат висел на боку, запасные магазины в наличии, аварийный запас в жилете в полном объёме.

Пока Карим начинал запускать вспомогательную силовую установку, я заметил волнение со стороны Могилкина.

— Сан Саныч, а мы без прикрытия туда летим? Всё же, территория противника.

— Если бы мы полетели с прикрытием, то это уже не переговоры, Петруччо, — ответил я, закрепляя «фишку» радиосвязи.

В кабину заглянул Махмуд Айюб и показал на карте точку, где мы должны сесть. Местность была мне знакомая ещё по прошлой жизни.

— Пустыня Эд-Даув? — спросил я, наблюдая куда указал Айюб.

— Именно. Нужно сесть как можно ближе к северному склону гор Джебель-Неейсер, — объяснил сириец, перекрикивая гул запустившихся двигателей.

Место надёжное как для нас, так и для мятежников. С одной стороны, пространство открытое и всех будет видно даже на возвышенности. А с другой, горы закрывают вид на город, и мы не сможем оценить расположение войск оппозиции.

— Хама-старт, 302-й, к взлёту готов, — запросил я у руководителя полётами на аэродроме, предварительно вырулив на магистральную рулёжку.

— 302-й, взлетайте, ветер 180 до 5 метров.

Я медленно поднял рычаг шаг-газ, отклоняя при этом правую педаль. Пара секунд и вертолёт оторвался от бетонной поверхности. Ручку управления отклонил от себя, начиная разгон вдоль земли.

Стрелка на указателе скорости слегка задрожала, продолжая медленно бежать от значения к значению.

— Скорость 200, высота 150, верно? — уточнил я у Могилкина.

— Подтвердил. Следуем на Тифор, а дальше отворачиваем на запад. Как сказал господин Айюб, на установленном рубеже нужно будет выполнить отстрел тепловых ловушек. Три серии по две с каждого борта.

— Условный сигнал?

— Да. Только… я рубеж не записал, — пожал плечами Пётр.

— У тебя ещё есть время, — ответил я, снимая нагрузку с ручки управления кнопкой триммера.

Через полчаса мы уже были рядом с базой Тифор и взяли курс на Пальмиру. С маршрутом решили не мудрить и решили лететь вдоль дороги между городами.

— Тут как-то всё не по-сирийски, — сказал по внутренней связи Могилкин, обращая внимание на меняющуюся природу.

— Пальмира — словно другой мир, Петруччо, — ответил я, снизившись над шоссе.

В какой-то момент кустарниковые деревья и трава исчезли. Дорогу обхватила пустыня. И без того редкие населённые пункты не появлялись совсем. На смену им пришли блокпосты.

После станции перекачки в районе авиабазы Тифор замелькали оборудованные позиции правительственных войск. Обсыпанные земляными валами, они располагались близко к дороге. При этом трассу и пустыню контролировали. Чем ближе к Пальмире, тем чаще попадаются под нами сгоревшие остовы машин и разбитая бронетехника.

— Техники много побили. Как сирийцы город отвоёвывать собираются? — спросил Карим, когда мы выполнили отворот от колонны машин, следовавшей под флагом Сирии в сторону Тифора.

Над головным бронетранспортёром развивался красно-бело-чёрный флаг с двумя зелёными звёздами.

Периодически попадались и отдельные пикапы иранского и японского производства, в кузове которых стоял пулемётчик.

— Это тот самый треугольник Пальмиры? — указал Сабитович на развилку перед въездом в город.

— Точно так. Кто держит Пальмиру, у того ключ к входу в пустыню, — ответил я, начиная отворачивать влево.

Как раз сейчас нам нужно было подать условный сигнал.

— Отстрел, — скомандовал я, и Могилкин начал работать с панелью автомата отстрела АСО-2В.

Тут же я для себя решил отметить красивый вид Пальмиры на закате. «Невеста пустыни», как её ещё называют, окружена естественными преградами в виде гор на севере, западе и юго-западе. На восточной и южной окраине простираются сухие равнины и вулканического происхождения базальтовые пустыни. Вся пустыня в окрестностях Пальмиры будто окрасилась в красный цвет, настолько сочным выглядит земная поверхность в лучах заходящего солнца.

— Мне это строение что-то напоминает, — сказал Могилкин, указывая на монументальные триумфальные ворота при въезде в исторический город.

— Обложка учебника «История Древнего мира» за 5 класс, — ответил я.

— Точно! — обрадовался Петя.

Огромная двадцати метровая арка опирается на двойные колонны, две небольшие арки по краям вели в боковые крытые улицы. Улица Больших колоннад пересекала город из конца в конец. Во всю её длину тянулись четыре ряда колонн. Такие колоннады были типичным украшением римских городов.

Можно вечно любоваться красотой древнего города, но у нас есть работа. Облетев северный склон ближайшего горного хребта Джебель-Неейсер, я начал подбирать площадку в пустыне. Каменистый склон сейчас по правому борту, и на нём уже видны позиции мятежников.

Небольшие опорники с установленными крупнокалиберными пулемётами распределены по всей площади вытянутого хребта. Инстинктивно хочется сейчас сманеврировать и уйти от огня, но всё тихо.

— Не огрызаются, — сказал Карим, когда мы пролетели точно над небольшой позицией боевиков со стоящим рядом белым пикапом.

— Соблюдают договорённости, — добавил я, высматривая место для посадки. — Площадку наблюдаю.

Ручку управления начал отклонять на себя, чтобы начать торможение. Подходящее место для посадки было слева от нас. Быстро выполнили разворот и вот мы уже на предпосадочной прямой.

Вертолёт слегка затрясло на снижении. Скорость начала падать, а земля уже близко. Воздушный поток от винтов поднял столбы пыли и камней.

— Высота 30… 20… 10. Касание! — выполнил отсчёт Карим до приземления.

Только вертолёт коснулся земли, Сабитович потянулся к тумблерам, чтобы подготовиться к выключению.

— Не торопись. Посмотрим, что дальше, — ответил я.

Пыль слегка рассеилась, и перед нами появилась большая колонна техники под неизвестными мне флагами. Полотно чем-то напоминало сирийский государственный символ, но было иных цветов.

На флаге три звезды красного цвета, а верхняя полоса — зелёная. У мятежных сил ещё и свой государственный символ появился.

Колонна техники остановилась. Из машин начали выходить вооружённые люди. Похоже, что на переговоры оппозиция предпочитает брать с собой оружие.

— Выключаемся, — скомандовал я, выкручивая коррекцию на рычаге шаг-газ.

Через несколько минут двигатели выключились, а несущий винт полностью остановился. Карим отправился в грузовую кабину, чтобы открыть сдвижную дверь Казанову и его сирийскому коллеге.

К вертолёту подъехал бронетранспортёр с несколькими боевиками, а также два японских пикапа с закреплённым в кузове ДШК.

— Мы ещё будем смотреть? — спросил у меня Карим, пока я смотрел на рослых бородатых мужиков, обступающих вертолёт.

Когда мы вышли из грузовой кабины, боевики приблизились к нам