Двуединая монархия. В Великой войне 14 года - Алексей Николаевич Кукушкин

– Вас это не оправдывает, – старый император был предельно корректен, – восстановите положение во чтобы то ни стало и доложите мне.

– У русских появились полторы сотни бомбардировщиков, которые утюжат наши позиции не дают поднять головы и мешают маневрировать.

– Но у Вас же есть шесть десятков трофейных русских 3-дм орудий? – Франц Иосиф до старости сохранил пытливый ум, что является редким явлением, – установите их на самодельные лафеты и стреляйте по аэропланам.

Орудие 8cm M.05 установленное для стрельбы по аэропланам.

– Да мой император, – согласился Фридрих Австрийский, – можно и наши основные орудия поставить, в направлении Коростеня я приказал наступать 3-й и 4-й армиям, а на Винницу 5-я и 7-я армиям.

– Надеюсь Ваши усилия увенчаются успехом, – сказал Франц Иосиф, а сам подумал, что за всю свою историю правления старался избегать войн и конфликтов, даже теряя территории, и возможно это и послужило к появлению текущей ситуации.

27 ноября, пятница. Рудольф Монтекукколи шел по набережной Бари и глядел вокруг на старинные здания, жилые дома и набережную. Он совсем не собирался здесь высаживаться, но дежурные дирижабли доложили, что у берегов Алжира появился весь французский флот, в составе дредноутов «Париж», «Курбе», «Жан Барт», двадцати броненосцев, легкого авианосца «Фудр» и семи броненосных крейсеров эскадры адмирала Лаперуза.

Гидроавиатранспорт «Фудр» первоначально заложен как носитель миноносцев (6000 тонн, 116×15,6×7,14 метра, 24 котла, 2ПМ, 11500 л/с, 19 узлов, 410 человек экипаж, восемь орудий 4-дм и восемь гидросамолетов).

Англичане тоже не дремали, рядом с французами находился новейший линкор «Королева Елизавета» с легким крейсером «Саутгемптон», под флагом адмирала Хью Эвана Томаса, а также броненосец «Триумф», чья судьба в русско-японской войне ещё ждет своего исследователя, тяжелыми крейсерами «Хемпширом» и «Минотавром», а также легким «Ньюкаслом», а южнее Сицилии была замечена эскадра адмирала Пакенема, которая уже всю войну кружит и не может найти достойную добычу в составе пятнадцати броненосцев и более легких кораблей.

У Рудольфа в голове промелькнула озорная мысль о уничтожении новейшего линейного корабля «Куин Элизабет», так как это во-первых по силам его эскадре, во вторых подорвет во всем мире доверие к Гранд Флиту, ведь обыватель не будет рассуждать тактические перестроения сторон, целесообразность того или иного решения, а просто будет знать, что построили британцы новейший сверхдредноут, а австро-венгерский флот его взял и уничтожил, так что уж говорить о чем либо еще. Того и гляди и остальные корабли славного флота уберутся из Средиземного моря, а там погрузим пару дивизий на транспорты, договоримся с Испанцами о проходе войск, высадимся с ходу в Кадисе, и возьмем штурмом скалу и тогда только Франц Иосиф будет решать каким кораблям можно войти в море.

28 ноября, суббота. Несмотря на выходной день состоялась встреча начальника государственной безопасности Карла Хейнольда и канцлера и по совместительству министра иностранных дел Леопольда Берхтольда.

– Чем вызвана наша встреча выходного дня? – поинтересовался контрразведчик.

– Дело в том, что у нас в империи 96 заводов, но после проверки выяснилось, что работают они как 82, разница в 14 единиц, это не просто цифры, а четыре линкора плюс два легких крейсера, которые не строятся, а за это Вас по головке не погладят! – грозно проговорил канцлер.

– Но в чем причина такого безобразия? – вкрадчиво спросил Карл.

– Может где-то я не дорабатываю примерно процента на три, – самокритично, уверенный в своём положении сказал Леопольд, – мобилизовано у нас много мужчин, а это еще процентов пять, ну и основное по Вашему ведомству действие партизан снижает показатели сразу на восемь процентов или сразу восемь заводов не работают.

– Я делаю что могу, – с мыслью как легко увеличить промышленный потенциал страны на три заводика проговорил Карл, – в трех польских провинциях находятся 3-я кавалерийская и 11-я венгерская гонвед кавалерийская дивизии, а также 52-я гарнизонная дивизия с бригадой жандармов[103], профессионалы своего дела.

– Ну а на юге, – язвительно спросил канцлер.

– Там работают 7-я, 34-я, 36-я пехотные, 20-я и 42-я гонвед пехотные дивизии, жандармерия еще не сформирована, но в ближайшую неделю две бригады будут подготовлены и направлены для контроля за введением промышленного потенциала и транспортной инфраструктуры Сербии в мощности промышленности нашей империи.

– Я заметил венгры более охотно учувствуют в полицейских акциях нежели ландвер? – заметил канцлер, – австрийцев полно в имперских дивизиях, а то, что австрийская армия не учувствует в этом не благородном, но нужном деле лишь совпадение.

– Я требую соблюсти равенство и привлечь не менее трех соединений ландвера в борьбе с вредителями и инакомыслящими, – приказал канцлер.

30 ноября, понедельник. Рудольф Монтекукколи боролся с адреналином в своей крови. Он вспомнил события трехмесячной давности, сейчас повторялось нечто подобное, так как ему удалось вырваться на оперативный простор, приказав оттоманам походить взад-назад в Эгейском море и даже изобразить ложный десант в Никосию, и британский адмирал Па́кенем клюнул, перебазировав на восток моря свои корабли. Французы так же, по-видимому, решили пойти воевать с германцами в Немецком море и даже «Королева Елизавета» ушла с театра военных действий.

Но свобода маневра была завоевана слишком дорогой ценой. Свобода всегда без боя над самим собой либо внешним противником не достается. Пять транспортов с оттоманскими кавалеристами оказались под носом у английских броненосцев, и шанс быть обнаруженным был слишком велик.

Севернее эскадры Рудольфа были замечены французский крейсер «Клебер[104]», однотипный с типом «Дюпле», уже встречавшийся австрийскому флоту, легкий крейсер «Гишен» и десяток миноносцев.

«Как символично, – подумал Рудольф, – генерал Клебер служил Габсбургам и предал их, и вот сейчас корма крейсера маячит в двадцати милях от нас». Так как оба верных сподвижника Рудольфа сейчас охотились на транспорты в Аденском заливе, он выделил вице-адмирала Максимилиана Ньегована, хорвата по происхождению и бывшего некогда офицером его штаба. Всучив ему командование «Гебеном», «Блюхером» и «Сайдой», и приказав догнать и утопить французов, сам Рудольф со всем флотом направился к Бизерте, где должен пройти англо-французский конвой, везший подкрепления защитникам Александрии, народившимся в таком тяжелом материальном и душевном состоянии, словно душевнобольной человек ночью загородом. И следующая с конвоем 1-я британская пехотная дивизия, одно из самых боевых соединений королевской армии, со своими тремя бригадами по пять батальонов в каждой оставалась последней надеждой гибнущего в пустыне английского войска.

Рудольф также осознавал важность не пропустить такой лакомый груз и отдал приказ фон Траппу развернуть свои двадцать пять субмарин на пути следования конвоя чтобы ударить не только орудиями надводных кораблей, но