Жека 5 - Arladaar

— Да. Это я. Говорите, — лениво ответил Жека, по прежнему смотря телевизор, где говорили о войне в Югославии, Карабахе, Южной Осетии… Мир трещал по швам.

— Да тут и говорить, собственно говоря, не о чем. Я ваш деловой партнёр, Николаев Николай Николаевич. Помните такого? Ха-ха-ха. Уверен, что помните.

— Помню, мы в Германии были вместе на конференции предпринимателей и заключили там одну выгодную для вас и для меня сделку, — с удивлением откликнулся Жека. — Что хотите? Есть какие-то предложения по бизнесу?

— Есть предложения, — всё так же противно захихикал мужичок. — Я, знаете ли, возмущён вопиющей несправедливостью, что от наших сделок прибыль достаётся только вам. Мы бы тоже хотели чуть-чуть откусить от пирога.

— Ах, вот как! — рассмеялся Жека. — Но что значит, вам не достаётся прибыль? Какая именно прибыль? Ваша шахта получает приличные деньги в валюте за наш договор. Предприятие получает живую валюту, живые деньги. Это разве плохо? Люди накормлены, налоги заплачены, ордена получены. Что ещё надо в наше непростое время?

— Это да, дорогой товарищ, всё верно ты говоришь! — согласился Николай Николаевич. — Но войди в моё положение… В общем, долго распыляться не буду, вы человек деловой, да и я, поэтому скажу коротко: я тоже хочу свой процент от сделок. За лояльность и тишину, так сказать. Для вас 10 процентов с каждой транзакции не составят труда, я думаю… Вы всё поняли? Счёт, куда будете скидывать мой гонорар, так сказать, я пришлю факсом. Иначе… Иначе будет заявление правоохранителям, причем не нашим, а в Москву. О выявлении фиктивных сделок и мошеннических манипуляций с государственной собственностью. Надеюсь, вам всё понятно, мой дорогой друг?

— Понятно, — согласился Жека. — Хорошо. Пусть будет так. Я согласен.

Жека положил трубку и закурил вторую сигарету, пуская колечки в потолок. Вот чёрт позорный… Проблема вырисовалась серьезная. И решать её надо самому. Пацаны не в курсе, что Жека выводил свои деньги за границу. И хоть это и было нормально — каждый распоряжается своими деньгами как хочет, но могло вызвать подозрение у своих, что втайне шакалит по-тихому. Деньги любят тишину! Знать о них всем незачем. Жека один раз предложил Славяну, чтобы помочь открыть счёт в заграничном банке, но тот отказался, заявив, что намеревается жить здесь, в России, и за рубеж валить не будет. Жеке он дал полный карт-бланш на мутные сделки. Больше с этим вопросом он ни к кому не обращался. Поэтому за свои личные деньги придется постоять самому.

Сейчас Жека уже жалел, что не мочканул Николаева в Германии, чуяло сердце, что он окажется мутным ненадёжным типом. Столкнул бы его тогда на хер в Майн с моста или под поезд запихнул. Думал же ещё, что знает тайну один говенный человек — знают все.

Проблема была ещё в том, что директор шахты жил не в Н-ске, а в небольшом городе-спутнике Междугорске, где и находилась шахта «Западная». Город небольшой, шахтерский, с высоким уровнем криминала и местных преступных группировок. Каждый знает друг друга с малых лет, и чужой человек сразу бросился бы в глаза. Подключить разведку из своих никак не представлялось возможным.

Никак невозможно и заранее разведать, где живёт директор, куда ходит, есть ли охрана. Для такой тонкой работы подошёл бы Крот, но он уехал вместе с Сахаром. Из доступных источников информации остался только генерал Хромов и Валика. Но что будет, если Жека начнет наводить расспросы через них? Дело вызовет ненужную суету, в которую окажутся вовлечена масса людей, а это первый шаг к провалу или тюряге.

Жека решил действовать сам. Скрытно и неспеша. По-простому. Поехать в Междугорск и всё там узнать лично. Лично и прихлопнуть оборзевшего директора, шагнувшего на край.

— Ира, я на недельку возьму отпуск, съезжу отдохну, по тайге похожу! Останешься за меня, — сказал Жека Ирине, заглянув в кабинет. — Надоела мне эта суета. Ещё и любимая уехала в Москву. Настроение ни к чёрту.

— Куда поедешь? — с интересом спросила Ирина.

— В тайгу поеду! Палатку возьму, посижу, костерок пожгу, порыбачу, — заявил Жека. — Давно уже не дышал лесным воздухом. Какой-то стресс постоянно.

Сказал, и тут же подумал, что сказал-то чистую правду. Ведь так оно на самом деле и было. Когда последний раз видел брата? Когда ходили вдвоём в лес, жгли костёр, пекли в золе деревенскую картошку? За грибами-то выбрались прошлым летом впервые хрен знает за какое время… И стресс сейчас испытывал точно такой же, как описал. И этому были причины. Точнее, не стресс, а некую бесцельность своего существования.

Когда был зелёным пацаном и постоянно не было денег, радость приносила купленная на последние деньги кассета МК-60–5 с новым альбомом «Ласкового мая». Радовался простецкому магнитофону «Томь-303», взятому на 100 рублей, заработанных носильщиком у барыг. Радовался варёным джинсам «Мальвина», купленным на первые честно заработанные заводские деньги. Тогда была искренняя радость от обладания вещами, о которых мечтал.

Сейчас же… Радости от денег уже не было. Он мог позволить себе всё, что угодно, но радости это уже не приносило, а воспринималось как обыденность.

Жека позвонил Славяну и предупредил, чтоб пацаны не теряли — решил в поход сходить, в лес, отдохнуть и покормить комаров.

— Достало меня уже всё, брат, — помолчав, сказал Жека. — Всё обрыдло нахер…

— Завидую я тебе, братан, — усмехнулся по телефону корефан. — Тоже хотел бы куда-нибудь в лес, на речку, в палатку, к костру, к ухе с дымком.

— Съездим ещё! — пообещал Жека. — Сейчас с текучкой разгребёмся.

А нынешней текучкой была ликвидация директора шахты Западная. Поехал один.

Оделся по-простецки, в спортивный костюм, куртку и кроссовки. Во внутренних карманах куртки пистолет и запасной магазин к нему. И финка. Та самая, старая, которую отобрал ещё чёрт знает сколько лет назад при разборке с цыганом Намасом.

Начал свою работу Жека с поездки на электричке. До Междугорья ехать примерно час, народу порядком, в основном дачники. На работу в это время ехали, наоборот, в Н-ск. Жека в общей толпе не слишком выделялся из окружающих. В пути от нечего делать смотрел в окно — по этой линии он ехал впервые, и казалось любопытным всё: и горы, поросшие тайгой, и быстрая породистая река, по берегу которой бежала электричка, и дачные домики по её берегу.

На вокзале