Крестовый поход - Дмитрий Шереметьев

слава. Если мы будет прозябать в безвестности или сойдём с ума и начнём копаться в земле, как эти черви — рыцарь обвёл широким жестом столпившуюся на трибунах и повсюду на поле толпу, действительно состоявшую во многом из крестьян, — то мы перестанем себя уважать. Сдохнем от тоски и совершенно без всякого смысла.

— А как же Бог? — спросил чуть приободрившийся юноша.

— А что Бог? — с удивлением уставился на него Бодуэн. — Господь создал тебя настоящим воином не просто так. Огонь и отвагу в твоё сердце Бог поселил не для того, что бы ты зарыл это всё в землю, а чтобы ты служил Ему мечом и щитом. Чтобы ты сражался за Него на поле брани и в своей душе. Мы волки, Элезар. Волки, а не овцы. И нас таким создал Господь. — после чего рыцарь перекрестился навершием меча.

Элезар повторил его жест и улыбнулся. Но это была улыбка не юноши, а оскал злого и голодного до схватки волка.

Глава 16. Париж

Элезар открыл глаза. Взгляд сфокусировался, и юноша рассмотрел, что лежит в обитой досками комнате, а на улице уже день, так как через открытое окно лился яркий свет. Рядом, на сундуке сидела милая девушка и занималась плетением чего-то. Лицо её было видно лишь наполовину, но зато обрисовалась в свете солнца стройная фигура, просвечивая тенью через тунику и создавая ощущение, что девушка обнажена. Из-под платка, который прикрывал половину лица и шею, выбилась прядь светлых, почти золотых волос. Нос был прямой и великоват, но не портил, а придавал какое-то очарование. Как раз в этот момент она чуть морщилась от солнца, поджав красиво очерченные губы, и носик чуть вздёрнулся, делая похожей на милого и озорного зверька. Всё в ней было какое-то кукольное и донельзя притягательное.

На короткое время созерцание красоты лишили его дыхания, а также заглушили боль.

Но потом воспоминания вернулись, а с ними и тянущая, надоевшая до сумасшествия ломота в ноге и руке. В голове снова вспыхнули картинки того боя.

Ржание лошадей, ветер в лицо. И вот Элезар несётся стремя в стремя рядом с Бодуэном навстречу соперникам.

Поправив копьё в последний момент, Элезар воткнул его в левую сторону щита соперника. Тот не успел довернуть новомодный каплевидный щит-«коршун» и принял удар всем телом. Но и сам Элезар, увлёкшись атакой, упустил защиту и потому также оказался почти выбит из седла. Но его круглый щит был удобнее, так как сам дёрнулся в сторону, а копьё соперника соскользнуло. Оба откинулись назад и были оглушены, но всё же удержались в седле. Кони же тем временем без всякой воли хозяев развернулись. Немного придя в себя, Элезар сосредоточил взгляд на сопернике. Чёрная лошадь, хороший доспех, какой-то голубой, плетёный словно растениями герб, который было в деталях не разглядеть. Лицо было полуприкрыто шлемом, оставляя под удар половину лица, но улучшая обзор. Они оба остались без копий и взялись за мечи почти одновременно, ускоряясь на встречу друг другу. Перед сшибкой натянули поводья, а мечи скрестили высоко над головой, пытаясь продавить соперника не только собственным весом, но и напором скакунов. Не вышло. Лошадь соперника ушла вперёд, а конь Элезара полуразвернулся ей за круп, подставляя Элезару спину соперника под неудобный удар правой рукой налево. И он, извернувшись в седле его совершил. «Чёрный» рыцарь попытался закрыть мечом спину, но ему не хватило гибкости и силы, и хотя отбить удар ему удалось, но меч просто вылетел из неудобно повёрнутой руки. К тому же Элезар оставался у него за спиной, и уже сознательно повернув коня, ударил сверху по шлему соперника. Брызнула кровь, и рыцарь свалился под ноги всадникам. А Элезар хотел крикнуть что-то победное, но голос изменил ему, и изо рта вырвался какой-то хрип, и юноша закашлялся. Схватка заняла минуты, не больше, но вымотался Элезар так, словно бился часами. К тому же последствия удара, пусть и отбитого, не прошли даром, чувствовал он себя неважно.

Соперник был жив, но оглушён и ранен. К ним обоим уже спешили слуги. Элезар всё же решил проявить благородство и помиловать побеждённого. Тяжело спрыгнув с коня, он двинулся к поверженному. Однако не успел он сделать и пары шагов, как путь ему неожиданно преградил другой всадник, огромных габаритов рыцарь на под стать ему выдающихся габаритов жеребце.

— Эй ты, выскочка, не по тебе будет доспех с Эспине. Прочь!

— Я…ты…вы… — от неожиданности Элезар на секунду потерялся, но тут же взял себя в руки — А ну, сам пошёл прочь! Я победил в бою и возьму то, что мне причитается! — воскликнул он, хотя секундой раньше и не помышлял о добыче, и думал лишь о помощи пострадавшему.

— Что здесь происходит? — этот вопрос задал Болдуэн, который тоже уже расправился со своим соперником, но, увидев, что что-то происходят рядом с Элезаром — поспешил к нему, лишь распорядившись о том, что бы его трофеи не забыли снять с валяющегося на земле человека.

— Этот мальчишка мне хамит — воскликнул рыцарь, который повёл своего скакуна боком прямо на Элезара. Тот попятился, но поскольку у него в руках уже был обнажённый меч, то он просто хлопнул им плашмя по заднице коня грубияна. Конь заржал и сделал скачок вперёд, освобождая дорогу юноше, а рыцарь немедленно обнажил свой клинок. Послышался и скрежет вытаскиваемого из ножен меча Болдуэна.

— А ну, прекратить! — взвизгнул подоспевший герольд. — Хотите биться — делайте это как следует, в сшибке.

— С удовольствием! — воскликнул рыцарь.

— Я готов — вскинулся юноша и услышал разочарованный выдох Болдуэна, который устало махнул рукой.

— Чего же ты так спешишь, дуралей? — распекал он его, когда они отъехали на стартовые позиции — Это явно какой-то профессиональный боец. Увидел молодого, которому повезло, и решил получить второй трофей за день. Ему непыльная работа и прибыль, а тебе убыток. Да и пришибить может, прости, но ты ему не соперник. Смолчал бы, я бы сам с ним разобрался!

— Ты сам сказал, что я волк, а не овца, терпеть оскорбления я не намерен — обиженно возразил юноша. На это Болдуэн только глаза закатил, мол, ну я не это ведь имел в виду. Впрочем, обсуждать здесь было нечего. Сменив оружие, Элезар выехал для разгона, и его конь понёсся на противника.

Копьё Элезар держал как было принято в последнее время, под мышкой, плотно прижав к телу и направляя лишь кончик. Ветер хлестал лицо, а пот заливал глаза. Никакого