Новые приключения князя Андрея в России 1806 - Августин Ангелов

Скуратов отсчитал половину суммы большими сторублевыми ассигнациями. Следом за первым пришел другой слуга, который нес тяжелый кожаный мешок с монетами. Каждый серебряный рубль весил почти 18 грамм. И потому на 2500 рублей с надписями «государственная российская монета рубль» тяжесть приходилась весьма приличная. Для перевозки средств попаданцу пришлось даже нанимать извозчика. Забираясь в бричку, провожаемый Пьером, он чувствовал, как за его спиной смыкается новая ловушка. На этот раз финансовая. Но, сейчас важнее было успеть к Раевскому. Ведь Иржина ждала освобождения.

Впрочем, Андрей все успел. Ровно в полдень он ввалился в контору Раевского с мешком денег. Отставной капитан, разумеется, удивился. Развязав мешок, он даже не стал пересчитывать, лишь кивнул и сказал:

— Хорошо, князь. Вы, как я вижу, держите свое слово. А я держу свое. И вскоре вы в этом убедитесь. Я начну действовать прямо сейчас.

Вечером того же дня князь Андрей и граф Пьер прибыли на бал к графине Екатерине Зубовой. Ее роскошный особняк на Фонтанке блистал огнями, а красивые кареты подъезжали одна за другой, высаживая нарядных гостей. До начала танцев времени еще оставалось достаточно, поскольку ожидали самых важных особ. И потому в интерьерах слуги разносили шампанское, дамы в шелках и бриллиантах шептались о женском, а мужчины в мундирах и фраках обсуждали последние новости. Не так давно, во времена Павла I, фрак был запрещен, но после смерти этого императора такая парадная одежда прочно прижилась в столичных салонах, как дань моде на все английское, которая вытесняла в годы войн с Наполеоном моду на все французское.

Андрей, соблюдая чопорную вежливость, принятую в высшем обществе, раскланивался со знакомыми, но его взгляд постоянно скользил по залу, выискивая Чарторыйского и Кочубея. Пьер же, напротив, казался оживленным, громко смеялся и рассказывал всем, как накануне удачно обыграл князя Андрея в шахматы три раза подряд.

— Андрей был в ужасном расположении духа, даже бокал опрокинул! — хвастался Пьер, подмигивая другу.

Попаданец лишь усмехался, но внутри напряженно анализировал обстановку, думая о своем: «Если оба министра будут здесь, значит, их агенты ослабят контроль. А Федор, между тем, должен давно уже находиться на Галерной. И он обязательно этим воспользуется».

Вдруг Пьер тихо тронул его за локоть:

— Смотри, вон князь Чарторыйский. И с ним тот самый англичанин Уилсон. Помнишь, я тебе рассказывал о нем?

Андрей едва заметно кивнул. Адам Чарторыйский, министр иностранных дел, беседовал с высоким британским дипломатом — тем самым Уилсоном, которого Пьер накануне назвал шпионом.

— Надо подойти, — прошептал Пьер. — Узнаем, о чем они говорят.

— Нет. Слишком рискованно. Лучше пока понаблюдаем за ними издалека, — отрезал Андрей.

Но, Пьер уже слишком сильно вошел в роль заговорщика.

— Ты наблюдай отсюда, а я подойду к ним под видом пьяного дурака. Мне это простительно, — усмехнулся он и, не дожидаясь возражений своего друга, направился в сторону Чарторыйского, на ходу подхватив бокал шампанского с подноса у слуги.

Андрей стиснул зубы, но остался на месте, подумав: «Черт возьми, что ты делаешь, Пьер?» Тем временем, он заметил в противоположном углу зала, возле большого камина знакомую фигуру. Андрей сразу узнал Виктора Павловича Кочубея, главу министерства внутренних дел, человека умного и опасного. «Если и он здесь, значит, его люди тоже…» — только и успел подумать попаданец прежде, чем сам граф Кочубей внезапно двинулся в его сторону.

— Как вы себя чувствуете, князь? Надеюсь, не сильно огорчились, проиграв Пьеру в шахматы столько раз? — поинтересовался граф достаточно вежливо.

Андрей так же вежливо ответил:

— Благодарю за заботу о моем самочувствии, граф. Но, смею уверить вас, что со мной все в полном порядке. Шахматы — это всего лишь игра.

— Не ожидал встретить вас здесь. Вы, кажется, редко посещаете светские мероприятия? — осведомился Кочубей.

— Мой друг Пьер настоял, чтобы я приехал вместе с ним, — уклончиво ответил Андрей.

Кочубей улыбнулся, но в его глазах не было тепла, когда он произнес с плохо скрываемым сарказмом:

— Ах, да, ваш дружище молодой граф… Как же так он вчера обыграл вас, такого мудрого и искушенного князя, трижды в шахматы? Вы были пьяны?

— Нет, просто я был невнимателен, — пожал плечами Андрей.

— Отчего же вы были растеряны? Может от того, что вчера на Крюковом канале сгорел склад, убили его владельца, а еще трех человек нашли сгоревшими, когда разгребали пепелище? Вы ничего об этом не слышали? — хитро улыбнулся Кочубей.

Но, Андрей сохранил внешнее спокойствие. Подумав про себя: «Похоже, этот хитрец проверяет меня», он сказал:

— Какой еще склад? Нет, я ничего об этом не знаю. Я весь вечер провел с Пьером, и мне пока нечего вам сообщить.

Кочубей задумчиво кивнул, затем вдруг перевел взгляд через плечо Андрея, тихо проговорив:

— А вот и наш общий знакомый…

Андрей обернулся и увидел, как к ним приближается князь Чарторыйский в сопровождении Уилсона.

— Рад видеть вас, князь Андрей! — Чарторыйский улыбнулся, но в его глазах таился лед. — Как поживаете?

— Благодарю, ваше сиятельство, у меня все в порядке.

— Вы знакомы с секретарем британского посольства сэром Робертом Уилсоном? — Чарторыйский кивнул на британца.

Андрей поклонился и представился. Уилсон ответил легким кивком. Его рыжие волосы выбивались из-под старомодного блондинистого парика, а пронзительные голубые глаза изучали князя с неприкрытым интересом.

— Ваше имя мне знакомо, — произнес он по-русски с едва уловимым акцентом.

— Надеюсь, в связи с хорошими новостями, — улыбнулся Андрей.

— Разумеется. Вы отличились при Аустерлице, бежали в атаку со знаменем в руках, не так ли?

«Откуда он знает?» — пронеслась мысль. Но, Андрей ответил, стараясь сохранять спокойствие:

— Многие отличились в той битве.

— Да, но лишь немногие из отличившихся выжили… — заметил Уилсон.

В этот момент к ним подошел Пьер, слегка покачиваясь и с глуповатой улыбкой, словно и вправду уже напился.

— О, князь Чарторыйский! Граф Кочубей! Как приятно видеть здесь столь влиятельных особ!

Чарторыйский вежливо кивнул, но Кочубей лишь холодно улыбнулся, заметив:

— Вы, кажется, уже изрядно повеселились, граф?

— О, да! Шампанское сегодня подают особенно хорошее! — Пьер радостно поднял бокал.

Андрей воспользовался моментом:

— Прошу прощения, господа, но мне кажется, что нам с другом уже пора…

Он хотел было взять Пьера под локоть и отойти, но Уилсон вдруг произнес:

— Князь, мне бы хотелось поговорить с вами наедине. По одному деликатному вопросу, касающемуся