Неприкаянный 2 - Константин Георгиевич Калбанов

это не наше. Разве только для самообороны, обстрела беззащитных транспортов или береговых целей. Подумать только, одно удачное накрытие шрапнелью, и трети команды как не бывало. А не случись у нас защиты, так и половины.

Наконец раздался скрежет, миноносец окончательно опрокинулся и задрав корму ушёл на дно, с повисшим мокрой тряпкой Андреевским флагом на корме. А с обратной стороны обнаружились плавающие на поверхности японские моряки. Похоже сумели выбраться, прикрывшись надстройками. Вот и ладушки, пусть поплавают. Водица тёплая, помощь на подходе, а нам пленные без надобности. Пора делать ноги.

– Снегирёв, курс двести пятьдесят, самый полный.

– Есть, курс двести пятьдесят, самый полный, – отрепетовал тот.

«Ноль второй» уверенно встал на крыло, и вскоре уже нёсся над водной гладью спокойного моря уверенно выдавая свои тридцать восемь узлов. Наш отряд мы нагнали в паре миль от Артура. Эссен конечно не трус, но и влезать в сомнительные авантюры в его планы не входило, а потому выжимал все семнадцать узлов, на которые теперь был способен броненосец. Что, лично я, только одобряю. Вот если бы сам находился на борту, тогда совсем другое дело, а без меня оно лишнее, от слова совсем.

«Потоплен миноносец „Инадзума“. Повреждений не имею. На борту четверо раненых. Прошу разрешить вернуться в базу самостоятельно», – отстучал я сообщение световым кодом.

В ответ получил разрешение, и не снижая скорости обогнал корабли, а вскоре влетел на внутренний рейд взяв курс на «Монголию». Казарцев всё ещё был жив, но оставался без сознания. И во всём Артуре был только один хирург, которому я мог доверить лечение такой раны. Миротворцев конечно же ещё молод, но у него имелись мои записи по трепанации черепа, а значит ему и карты в руки.

– Мест нет. Несите на «Ангару» или «Казань», – покачал головой дежурный фельдшер приёмного покоя, когда мы с носилками подошли к трапу.

– Этого, вы примите, – ткнул я пальцем в Казарцева. – И позовите Миротворцева.

– У их благородия выходной, – развёл руками фельдшер.

– Он на борту? – спросил я.

– То без разницы, ваше благородие. Не положено, – явно чувствуя, что достать его у меня руки коротки, возразил тот.

– Что тут происходит? – появился на палубе искомый мною Миротворцев.

– Да вот, Сергей Романович, всем непременно подавай вас. Всяк кого оцарапает, к вам просится, – пояснил фельдшер.

Угу. За молодым хирургом постепенно закрепляется слава Пирогова, при обороне Севастополя. Как бы хирургу это не аукнулось. Медицинская братия то ещё змеиное кубло завистников.

– Здравствуйте, Сергей Романович, – окликнул я его.

– Олег Николаевич? Что у вас?

– Всё как вы любите. Ранение в голову, и сдаётся мне, потребуется трепанация, иначе моему сигнальщику конец. С остальными я обращусь в другой госпиталь.

– Спасибо за понимание, – кивнул Миротворцев, и уже к фельдшеру. – Этого на операционный стол. Срочно.

– Есть, ваше благородие. Трещоткин, Лунёв, бегом сюда с каталкой, – тут же гаркнул фельдшер.

– Ему бы боцманом служить, с такой-то глоткой, – хмыкнул баюкавший руку Ложкин.

– Надеюсь он и тут на своём месте, – пожал я плечом, и указал на соседнее судно. – Пойдёмте что ли, братцы, попытаем счастье на «Ангаре».

Глава 18

Накануне прорыва

– И как тебе представление? – выходя на широкое крыльцо, спросила одна из дам бальзаковского возраста.

– Не идёт ни в какое сравнение с театральным представлением, даже труппы Николая Григорьевича, хотя игра её актёров доброго слова не стоит, – ответила ей товарка, того же возраста.

– Согласна, играли они посредственно, а эти жеманства…

– Вот тут с тобой не соглашусь, Лидия. Игра конечно же, мягко говоря, посредственна, но что до жеманства, то как ещё передать чувства и суть происходящего на экране, если не жестами, не оставляющими иной трактовки. Кадры с текстами, не способны передать всю суть происходящего. Или их должно быть слишком много, но тогда пропадает всё очарование синематографа. И потом, мы наблюдаем по сути первую игровую картину, а не короткий эпизод…

Дамы прошли дальше, а я лишь удовлетворённо выдохнул. Оценка наших трудов вроде бы и нелестная, но в то же время и не резко негативная. Отдаёт эдаким снисхождением, которое впрочем, ничуть меня не задевает. А с кем прикажете конкурировать, со столичными труппами? Непременно. Но только чуть позже. Дайте годик другой и всё будет. Сейчас же, без режиссёра, без хоть бы плохоньких актёров, снять пятидесятиминутный фильм, это дорогого стоит…

Всё началось месяц назад, с очередного моего ранения, вынужденного безделья, и, как результат, избытка времени. Я решил, что глупо терять его понапрасну, а лучше приступить к съёмкам первого игрового кино. В настоящий момент снимают в лучшем случае юмористические двух-трёхминутные короткометражки, я же решил сразу замахнуться на большое.

Отпросить Родионова не составило труда. Эссен пошёл мне на встречу, тем более, что на катере имелся ещё один штатный кочегар, а «ноль второму» предстояло теперь лишь дежурить на входном створе, и участвовать в тралении акватории. Николай Оттович категорически не желал рисковать катером и его командой. Что меня на данный момент полностью устраивало. Потому как появилась новая хотелка.

В Артуре имелся свой театр. Плохонький, с откровенно слабой труппой, и уж тем более на фоне публики избалованной столичными представлениями. Но с началом войны и она поспешила убраться из города, а театр закрылся. Его же антрепренёра Николая Григорьевича Осипова, отставного офицера, призвали на службу.

Так что, найти даже самых плохоньких актёров оказалось делом трудным и практически нерешаемым. Во всяком случае, я предполагал, что мне придётся изрядно попотеть. И ведь действительно пришлось, потому что желающих оказалось в избытке, и пришлось выбрать.

В результате актёрский состав подобрался из трёх молодых людей и трёх девиц из разночинцев. Опыта игры на подмостках, за исключением самодеятельности, у них не имелось. Впрочем, отсутствие мастерства достигалось многократным повторением дублей и монтажом.

Правда тут мы столкнулись с повышенным расходом киноплёнки. Пришлось вновь обращаться к Эссену, с просьбой организовать прогулку в Чифу. И надо сказать, я оказался приятно удивлён отсутствием каких-либо препон. Флотскому и армейскому командованию было приятно, что его величество не только читает донесения, но и имеет возможность лично лицезреть как боевые будни осаждённой крепости, так и лиц причастных к этим событиям. Разумеется, и командование в том числе. Хотя компенсировать мне затраты на закупку плёнки никто и не подумал.

Особые сложности наметились с оборудованием, необходимым для съёмочного процесса. Разумеется, в первую очередь речь о софитах и электричестве. Пришлось озаботиться генератором и небольшим паровиком под него, которые уместились на отдельной повозке, обеспечив мобильность.

Прежде со съёмочным процессом