Сотня. Смутное время - Эльхан Аскеров

спать, решив оставить все раздумья и вопросы на утро. Но едва успев позавтракать, парень был вызван к старшинам. Как оказалось, посыльный за приезжавшими полицейскими был отправлен ещё прошлым вечером, так что о спасении полковника уже было известно, и всё та же команда на рассвете принеслась в станицу. А самое неприятное, что им зачем-то потребовался Матвей.

Войдя в общественный дом, который парень про себя решил для краткости называть штабом, он чинно перекрестился на образа и, надев папаху, вопросительно уставился на собравшихся старшин.

– А расскажи-ка нам, казак, как так получилось, что сперва ты нам рассказывал, что следов в степи не имеется, а после вдруг их нашёл и по тому следу свой десяток провёл? – зашипел ротмистр поперёк казаков.

– Присядь, Матвей, – едва заметно улыбнулся Лукич, заметив, что отвечать полицейскому парень не собирается. – Поведай, как след нашли?

– Случаем. Дядька Михей припомнил, что на той неделе оттепель была, вот и решил до места, где напали, доехать.

– А и верно, была оттепель, – подумав, кивнул Лукич. – А дальше?

– Там в одном месте кровь засохшая нашлась, вот и решили по тому следу идти. Не будь её, я б решил, что просто караван какой прошёл, – пожал парень плечами.

– Ну, дальше мы знаем, – кивнул Лукич. – Ещё что-то знать хотите, господа полиция? – повернулся он к полицейским.

– Как узнал, что нужно все бумаги собрать? – тут же спросил поручик.

– Увидел, что не по-нашему писано, вот и привёз. Уж очень тот мужик сильно из стойбища удрать хотел.

– Что ещё в шатре нашёл? – не унимался полицейский.

– Что взял, всё отдал, – всё так же коротко ответил Матвей.

– Ты мне тут рожу не криви, – вдруг взъярился поручик. – Когда тебя спрашивали, сможешь ли по следу пройти, отказывался. Помогать не хотел?

– Вы сказали, что там горцы были. А горцы степи не знают. Так что я вам правду сказал. Они бы сразу в горы ушли. Когда след нашли, весь десяток удивлялся, что банда в степь пошла. Решили, что они хотят петлю сделать и после другой тропой в горы подняться.

– Врёшь! – грохнул поручик кулаком по столу, вскакивая.

– Сидеть! – рявкнул Матвей в ответ, одним плавным движением наводя на него ствол револьвера. – Пёс брешет. Понял? Как вы спрашивали, так я и отвечал.

– Да я тебя… – зарычал поручик, но что именно он собирается сделать, договорить не успел.

– Отставить! – раздалась резкая команда. – Отставить, поручик, – уже тише добавил спасённый полковник, подходя к столу и тяжело усаживаясь на лавку. – А ты, казак, револьвер убери. Не дело это, на царёвых людей с оружием.

– Так и мы вроде не в соломе найденные. Порубежная стража, ежели помните, – хмыкнул Матвей, опуская ствол.

– Тоже верно, – усмехнулся полковник. – Поручик, сядьте, или мои слова для вас уже ничего не значат? – жёстко осадил он своего подчинённого.

– Прошу прощения, ваше высокоблагородие, – повинился тот, опускаясь на место.

– Признаться, господа, я и сам в этой истории был весьма прежде растерян. По внешнему виду да. Это были горцы. А вот потом начались странности.

– Какие же, позвольте узнать, – предельно вежливо поинтересовался ротмистр.

– Первое, они повезли нас в степь. Тут казак прав. Горцы, и вдруг в степь. Второе, едва доехав до стойбища, они тут же переоделись и сожгли все черкески. Вот тут я понял, что дело не такое простое, как кажется. Ну, а когда ко мне пришёл мистер Смит, всё встало на свои места.

– Но к чему это всё было? – не унимался ротмистр.

– Если помните, господа, ваш покорный слуга был назначен членом комиссии по расследованию причин нападения горцев. Но дела задержали меня в Екатеринославе, и потому я был вынужден нагонять остальных членов комиссии. Осмелюсь напомнить, что комиссия сия была учреждена по приказу генерал-губернатора. Так что знать, чем именно мы собираемся заниматься, этим господам было весьма необходимо. Думаю, об истинных причинах создания этой комиссии говорить смысла не имеется. И так все всё понимают, – закончил полковник своё повествование.

– Ваше высокоблагородие, – тут же влез поручик. – Я буду вынужден подать жалобу на бездействие казаков. Отправься они искать вас сразу, по-нашему приезду, вас бы освободили раньше.

– Уймитесь, поручик, – скривился полковник. – Если бы не казаки, мне бы просто перерезали горло и закопали где-нибудь в степи. Именно это мне и обещал тот Смит, если я не стану отвечать на его вопросы. Так что я этим людям жизнью обязан. Не стоит забывать, что они делали выводы, опираясь именно на те данные, которые предоставили им вы, господа. Понимаю, что вы и сами были введены в заблуждение, так что предлагаю просто оставить этот разговор.

* * *

Спустя три недели после отъезда полицейских в станицу прибыл посыльный от наказного атамана с какими-то серьёзными бумагами. Почему серьёзными? Да потому, что сразу по их получении старшины собрали весь личный состав станичной полусотни и зачитали полученный документ перед строем. Стоя в рядах своего десятка, Матвей сделал соответствующую моменту физиономию, мысленно пребывая в своих расчётах по вычислению объёма будущего парового двигателя.

Из высших эмпирей его вывел чувствительный толчок локтем под рёбра стоявшим рядом Романом. Тихо охнув, Матвей скосил глаза на приятеля, и тот взглядом указал ему на старшин. Сообразив, что его вызвали из строя, парень вышел вперёд и привычно откозыряв, доложился:

– Матвей Лютый прибыл.

– Обернись к людям, казак, – с улыбкой приказал Лукич, сжимая в руках какие-то бумаги. – Извольте, господа казачество. За спасение полковника полиции, приказом его высокопревосходительства генерал-губернатора, казак пластун Матвей Лютый награждается солдатским Георгием четвёртой степени.

– Так я ж не один был, – не удержавшись, растерянно ляпнул Матвей, тут же прикусив язык, когда Лукич осуждающе покачал головой.

– Всему свой срок, парень. А тебя первым назвали потому, что полковник тот сам видел, как ты врагов его в схватке срубил, – пояснил старшина, протягивая парню бумагу с кучей гербов и печатей и коробочку с самим крестом.

– Рад стараться, господа казачество, – нашёл в себе силы ответить Матвей и, растерянно держа в руках награды, вернулся в строй.

По итогам всего этого действа Георгиевские кресты, кроме самого Матвея, получили десятник Михей и рядовой казак Роман. Тот самый, который сам вызвался ехать с Матвеем в объезд стойбища. Помимо крестов им вручили денежную премию в размере червонца. Остальные бойцы десятка получили только деньги. Так же по червонцу на нос. Когда строй распустили, казаки принялись поздравлять бойцов.

Кивая и пожимая руки, Матвей никак не мог отделаться от ощущения, что остальных казаков из его десятка с наградой обошли. Именно это он и высказал Макару Лукичу, когда