Сначала было слово… - Михаил Леккор

— На две комнаты по горизонтали и одну по вертикали, — отрапортовал вместо него Миша.

— К-куда? — Опешил капитан.

— Две комнаты по горизонтали и одну по вертикали. — Повторил Миша и пояснил: — в общаге.

Лица ментов разгладились.

— Значит, если вы пойдете на некотором расстоянии, которое мы сейчас определим, мы сможем стрелять, — сделал вывод капитан.

— Фу, — выдохнул черноволосый сержант, — я себя чуть ли не голым почувствовал. Бандюги бы нас в миг перестреляли.

— Не смогли бы, — опять вмешался Миша.

— Притаились бы на верхнем этаже в паре сотен метров и шлепнули, — встал на сторону подчиненного капитан.

— Выстрелить, конечно, на таком расстоянии можно, но пули, долетев до границы поля, упадут на землю.

— Да ну? — Поразился один из ментов, а капитан только крякнул от огорчения, словно это он должен был стрелять, а не по нему.

— Ладно, — махнул он рукой. — Пойдем в обход территории, а там увидим.

— Пустим их впереди? — Предложил черноволосый, все еще не желая примириться с потерей оружия.

— Чтобы их накрыли бандюги? — С укором посмотрел на него капитан. Черноволосый слегка смутился, поняв, что сморозил глупость.

— Тогда позади, — упрямо сказал он.

— Если появится орк, мы не успеем, — вмешался Володя. Его слова стали решающим аргументом.

— Идем все вместе, — сказал капитан. Это был приказ. Патрульные так его и приняли, сразу прекратив спор. Диме и Мише было все равно, поэтому они тоже замолчали.

В хождении по малолюдным, а точнее безлюдным улицам города удручало отсутствие народа. Хотя Володя, несмотря на увиденный ими труп и безлюдье, относился к словам капитана с некоторым скепсисом. Беспорядки, конечно, есть, но в волну насилия, захлестнувшую город, он не верил. Менты на то менты, чтобы кричать о нарушении порядка. Иначе за что им получать зарплату?

Его подозрения в профессиональном преувеличении опасности скоро развеялись. Патруль, следуя за капитаном, свернул с центрального проспекта налево. Улица была неширокой, вся в покрытых зеленью деревьях. За несколько дней после пришествия орков на улице никто не убирался. Ветер успел нанести прошлогодней листвы. Володя, поскользнувшись один раз в своих не совсем удобных туфлях, сосредоточил все внимание на дороге. Не хватало еще грохнуться под смешки ментов.

Занятый своими проблемами, он сначала ничего не понял. Откуда-то сверху, из одного из окон им под ноги упал камень. Если это шутка, то не очень хорошая. Таким камнем можно спокойно разнести голову.

— Ложись! — Закричал капитан, в блестящем прыжке упав за скамейку. Остальные патрульные шарахнулись кто куда, лишь студенты остались стоять, удивленно озираясь. Наконец, когда прошло несколько секунд, до Володи дошло — в них бросили гранату. Понятно, почему патрульные разбежались, как тараканы со стола при появлении хозяина. Рвани такая штучка, всех их без медосмотра следовало бы записать в покойники.

Ну, это не самый худший случай в их теперешней жизни. Володя, не успев испугаться, пришел в хорошее расположение духа. Вот если бы бросили бутылку с бензином, тогда точно пришлось писать некролог по безвременно усопшему патрулю. С чувством превосходства он посмотрел на лежащих на земле ментов.

— Ребята, брюки испачкаете, — просветил он их.

— Ага, — поддержал его Миша. — Сыро же лежать, пошли лучше бандюг ловить.

Капитан за скамейкой поднял голову.

— Твои проделки? — Спросил он Володю.

— Мои, — подтвердил тот.

— Значит, не взорвется, — утвердительно сказал капитан и сноровисто поднялся на ноги. Он подошел к гранате и взял ее в руки. Когда студент объявил об их безопасности, капитан ему почти поверил. Рассудок говорил ему, что это правда, благо начальство сообщало то же самое. Но в душе оставалось сомнение. Пятнадцать лет службы вначале в армии, а затем в милиции приучили к тому, что граната она и есть граната. Однако теперь и душа убедилась в приходе нового времени. Если бы студент соврал, их не было бы в живых. Такой гранатой при удаче можно разнести полроты.

— Лимонка с оборонительной рубашкой, — присвистнул один из ментов. — Мужики, — повернулся он к студентам, — с меня бутылка.

— А с меня две, — поддержал его черноволосый. — Если бы вы шли отдельно, от нас бы клочья остались.

— Отставить болтовню, — приказал капитан. — Если ты отойдешь, она рванет? — Спросил он у Володи.

— Омоновцы сказали, что нет, — ответил Володя, — надо запал поменять.

— Вот ихтиозавр, — обругал себя капитан и вытащил из гранаты запал. Теперь лимонка представляла просто кусок взрывчатки, одетый в железо.

Он сунул гранату в сумку.

— Надо найти любителя кидать тяжести, — пояснил он. — Студенты, вы держитесь позади, но недалеко. Бандюги явно попытаются пустить в ход оружие.

Володя с Мишей не возражали, что их задвинули. Милиция за ловлю бандитов деньги получает, вот пусть и работает.

Капитан сумел углом глаза заметить, откуда бросили гранату. По его команде патрульные вслед за ним бросились в подъезд слева. Студенты едва успевали передвигать ноги. На третьем этаже капитан остановился около одной их дверей.

— Здесь, — сказал он, переводя дыхание.

Один из патрульных потянулся к звонку.

— Давай, давай, — поощрил его капитан. — Ты забыл, что с нами чудо природы.

Патрульный, взглянув на Володю, неразборчиво произнес нечто, близкое к матерщине, и опустил руку.

Капитан, пока его подчиненный страдал дурью, изучал дверь. Она, как и водится в наше время, охранялась тремя замками. Но хозяева закрылись только на один верхний. Кого им бояться? Своих коллег?

— Дай-ка топор, — попросил он Мишу.

Тот догадался, для чего требуют секиру.

— Ею нельзя рубить! — Решительно заявил он. Лезвие секиры действительно следовало беречь. Он вычитал такую установку в одном из исторических романов и поделился