Дмитрий Светлов - Право на власть

Начальник отряда что-то радостно проорал, остальные всадники подхватили клич и с места рванули во всю прыть. Пока Норманн пытался осмыслить суть происходящего, перс обнял его за плечи и по-братски трижды расцеловал. Затем лихо вскочил на своего скакуна, указал рукой куда-то вверх по реке и поскакал вдогонку своим воинам.

– И что это может означать? – больше обращаясь к самому себе, спросил Норманн.

– Хорошую цену за работу наших кузнецов, – пожав плечами, ответил Нил.

Грести пришлось без малого три часа. Но вот на правом берегу Куры показались строения и деревянный мост. Их уже ожидали. На каменном причале столпилась досужая публика, а по центру стояла группа всадников. Первыми высадились норвежцы. Пугая женщин и детей рогатыми шлемами и увесистыми топорами, они встали в защитную линию. Следом подошли тяжелогруженые ушкуи. Пока корабельщики набрасывали чалки, Норманн вышел на берег и направился к всадникам. Шел не торопясь, но не ради видимой важности, а с прозаической мыслью о способе переговоров. Опять придется рисовать на земле всякие знаки, а так называемые арабские цифры на самом деле совсем не арабские. Из похожих только единица и девятка, на этом его познания в арабской грамоте заканчивались.

– Ты приплыл из северных земель?

Услышав греческую речь, Норманн невольно улыбнулся.

– Да, почти от Ледовитого океана, – ответил он стоящему перед ним священнику и добавил: – Они христиане?

– Нет, но здесь живет много армян. Откуда знаешь греческий язык?

– Еще учу, со мной учитель, монах из Валаамского монастыря.

– Это дикие края, где голые камни и вечный лед! Где твой учитель?

– В устье Куры вместе с остальными кораблями.

Монах развернулся и начал что-то говорить местному предводителю, а Норманн с любопытством разглядывал столпившуюся публику.

– Атсиз Тутуш из рода Хулагуидов, атабек[21] этих земель, просит тебя показать привезенное оружие, – перевел священник.

Корабельщики вынесли на причал несколько плетеных чемоданом корзин, срезали стопорные прутья и показали содержимое. Норманну пришлось сделать жест, как будто он утирает с лица пот. Просто невозможно было скрыть собственную радость. Князь и его окружение от восторга пустились в пляс. Еще бы, их взгляду открылись ровные ряды традиционных персидских шамшеров с гравировкой воинственных изречений. В другой корзине лежали широкие пехотные гаддарэ. Вот наконечники для копий, а здесь для стрел, далее кольчуги, щиты и шлемы. Отдельно сложены ножны из блестящей черной кожи и ярко-красные портупеи с медными бляшками.

– Атабек Атсиз Тутуш купит все по самой высокой цене, но сначала проверит твое оружие на прочность.

– Пусть не стесняется и попытается поломать, – ухмыльнулся Норманн. – Это северное железо, здесь такого нет.

Желая продемонстрировать качество товара, он взял из корзины скимитар, подошел к двери склада и коротким ударом перерубил кольцо замка. Атабек что-то воскликнул, а священник перевел:

– Атабек Атсиз Тутуш берет тебя сразу сотником!

– Извини, мне своей войны хватает.

Известная поговорка «Кому война горька, а кому и мать родна» в торговле оружием нашла свое полное подтверждение. Запредельные цены нисколько не смутили местного князя, он щедро сыпал золото, согласие взять в оплату хлопок воспринял как дар небесный и долго благодарил Норманна за умеренность в назначении цены. Но карфи и ушкуи с оружием подходили ежедневно, а золото и хлопок у хозяина заканчивались. Предложение обменять шлемы и сабли на товары застрявших из-за войны купцов дало новый толчок. Торговцы получали у атабека расписку и, счастливые, гнали своих осликов в порт. Норманна не интересовало, сколько они получат за свой товар у султана или эмира, для него важен перерасчет с Атсиз Тутушем, по которому шелка, бархат, имбирь и прочие товары он получал фактически задаром. Но всему приходит свой конец. Посыльный из цитадели пригласил уважаемого торгового гостя прийти к атабеку без промедления.

– Рад тебя видеть, уважаемый Норманн Рус! – Хозяин дружески обнял за плечи и усадил на мягкий диван. – Как дела, как здоровье?

– Спасибо, все нормально, а как твои дела?

Немного поговорили на ничего не значащие темы, затем Атсиз Тутуш перешел к сути:

– Сегодня ко мне прискакал гонец от султана Саид Мухаммед Бахадура, да дарует Ахурамазда ему здоровье!

– Надеюсь, весть была хорошей?

– Да, уважаемый друг, сбор рекрутов закончен, а привезенное тобой снаряжение и оружие позволило их отправить в поход.

– Я не совсем понял. Оружие здесь, султан Бахадур далеко на юге, а где рекруты, и в какой поход они пошли?

– Ну как же! Мне поручено собрать войско для помощи эмиру Хулагуиду, а ты вовремя привез снаряжение и оружие.

– Прости, уважаемый Атсиз Тутуш, я не вижу взаимосвязи с султаном.

– Ему не надо распускать свои войска в долине Мургаб.

– Ты хочешь сказать, что оружия меньше, чем воинов?

– Разве у вас не так?

– Не знаю, – растерялся Норманн.

Он никогда не задумывался над этим вопросом. Для него воины и оружие были единым понятием. Он конечно же знал, что на Руси дружинники в мирное время живут обычной жизнью землевладельцев, торговцев или ремесленников. У всадников кони и сбруя находились на собственном подворье, а вот где хранилось оружие и доспехи, он не имел понятия. Его собственное войско формировалось на регулярной основе, где человек занимался только военным делом, получая за это оплату.

– Интересный ответ! – засмеялся Атсиз Тутуш. – Или у вас железо очень дешево?

– Да нет, железо в цене, просто у меня очень хорошие кузнецы.

– То верно, я впервые увидел столь прекрасное и надежное оружие. До меня дошел слух, что ты и сам умеешь ковать.

– Есть такое, научен кузнечному делу.

– Похвально, ты умеешь ценить свой труд и сам продаешь оружие. Хвалю!

Атабек снял со своего пальца перстень и протянул его Норманну.

– Это моя награда, прими его в знак уважения и глубокой благодарности за своевременную помощь.

– Сердечно благодарю!

Еще бы! Сам перстень так себе, простенькое литье. Зато рубин способен поразить своими размерами любого ювелира.

– Теперь о деле. Тебе надлежит без промедлений отправиться в Бандар-Е Анзали, где помощник великого визиря купит у тебя оставшееся оружие и снаряжение.

– Э-э-э…

– Не волнуйся, я прослежу за выполнением нашего соглашения. Оговоренный товар погрузят в целости и сохранности.

– Спасибо!

– Прикажи своим людям ожидать тебя в устье Куры. Воины моего аскара[22] будут охранять твои корабли от бродяг и разбойников.

– У меня и своя охрана не маленькая.

– Видел, славные воины, но они могут защищать только себя! Это моя земля, посторонний с оружием равен разбойнику!

– Понял и всех предупрежу.

– И еще, ты всегда будешь для меня желанным гостем, не проходи мимо моего дома и привози побольше оружия.

– Зачем? Хан Узбек будет разбит под Шемахой!

– Откуда тебе это известно? – с подозрением спросил атабек.

– Ты славный военачальник, а твои отважные воины непобедимы! – выкрутился Норманн.

– Благодарю за лестные слова, и не забудь привезти мне оружие. И еще, я жду тебя вечером, ты достоин прощальной чаши вина.

Как-то неожиданно все и неправильно. В горах идет война со степняками, здесь собирают ополчение и ждут оружие, которое должны привезти из каких-то дальних краев. Хотя, ну да, он сам читал, что в эпоху завоеваний китайцы хранили оружие и доспехи в специальных арсеналах. При необходимости собирали ополчение, снаряжали войско и шли в поход.

На причале стояла толпа местных купцов, которые при виде Норманна бросились к нему чуть ли не в ноги и начали буквально умолять выкупить у них оставшиеся товары. Примкнувшие в Казани рязанские и московские купцы уже отоварились по самые уши и увели свои ушкуи в устье реки. Что делать? Оружие надо везти в Бандар-Е Анзали, меха и прочее еще не тронуты. Купить или обменять еще тканей? Не много ли будет? Он и так насосался как клещ, от жадности можно и новгородский рынок обрушить. Или нет? Норманн покрутил головой и, увидев Выга, подозвал к себе.

– Что скажешь по этому поводу?

– Не знаю, Андрей Федорович, товара взяли очень много, его и в Любеке не продать.

– Вот что, – решился Норманн, – оговори с ними плату за перевоз в Аштархан.

– Боятся, здесь недалеко между морем и горами живет забытое племя, они не пропускают морские суда.

– Но мы же прошли!

– Нас не ждали, вот и упустили. Я уже справлялся. Они патрулируют от Апшерона до Кара-Богаз-Гола.

– Вот как! Нам в любом случае придется воевать! Зови Ульфора!

На этот раз Норманна провели в жилую часть цитадели, где по-настоящему шикарный интерьер заставлял усомниться в величии европейской культуры. Красивая резная мебель, ковры и гобелены и… картины! Остается сожалеть о последующем приходе ислама, который поставил на Ближнем Востоке под запрет изобразительное искусство. Хозяин встретил своего гостя во внутреннем дворике, где рядом с фонтаном стоял накрытый стол. И снова сюрприз – вина, да еще какие! Сладкое и тягучее шемахинское, рядом кувшинчики с манящим ароматом армянского вина, а чуть дальше терпкий запах грузинского. Норманн с поклоном преподнес атабеку Атсиз Тутушу две шкурки норки и вдруг вспомнил: сегодня исполнился ровно год, как его занесло в этот проклятый портал. Настроение резко упало – нечему радоваться, следующего шанса ждать целых полтора года. Ладно, незачем портить вечер доброжелательному хозяину.