Кодекс дуэлянта. Книга 2 - Тим Волков

с тем, что сейчас происходило в моей душе.

— Стреляй! — прорычал Дорошевич, пристально глядя на меня.

— Заткнись, — ответил я, чем весьма сильно удивил его.

Палец прикоснулся к спусковому крючку.

Нужно довериться инстинктам. Все остальное — лишь эмоции. Они ничего не значат, даже мешают. Только разум не обманет. А он говорит сейчас, что выстрела не будет.

Я нажал на спусковой крючок.

Раздался сухой щелчок — стак! — и в комнате повисла звенящая тишина. Некоторое время мне было тяжело осознать то, что я еще жив.

— Следующий кон, — буднично произнес Кощей.

А потом по кабаку прокатились раскатистые крики — все выплескивали эмоции от первого раунда игры. Ставки начали принимать уже в открытую. Эти крики и вывели меня из стопора. Я передал оружие Кощею.

Дорошевич заметно нервничал. Выпитое шампанское ударило ему в голову, и он заикался, пытаясь храбриться.

— Клим Климыч, крутите барабан, — посоветовал Кощей.

Дорошевич злобно зыркнул на него. Потом глянул на оружие. И крутанул барабан два раза.

«Опять два раза, — отметил я. Что могло мне это дать я еще не знал, но в голове пометку сделал. — И крутит всегда в левую сторону».

На этот раз Дорошевич не кричал, пытаясь нагнать на себя смелости. Он просто приставил ствол к виску и нажал на спусковой крючок.

Стак!

По толпе прокатились одобрительные возгласы. Кто-то обрадовался — удалось немного выиграть на этом раунде.

Револьвер перешел в мои руки.

Прежде чем крутить, я незаметно взвесил его в ладони. Я раздосадовано сжал зубы — патрон был следующим после выстрела Дорошевича. Если бы он прокрутил барабан еще на одну камору, то я бы уже был победителем.

— Ваша очередь, — напомнил Кощей.

Мог бы и не говорить.

Сейчас моя голова была занята совсем другим — я не боялся умереть, не боялся продырявить себе голову. Я делал расчеты.

Если Дорошевич крутит всегда барабан на два оборота влево, то можно подгадать так, чтобы следующий раунд окончился для него печально. А для этого нужно провернуть барабан на один полный оборот. И еще на пять камор влево. После моего хода встанет в дуло. Дорошевич провернет барабан на два оборота, и вернет все в боевую позицию. Капсюль патрона вновь будет стоять под бойком. Нажатие на спусковой крючок, удар по заряду, взрыв пороха, свинцовая пчела стремительно летит в висок.

Будет сложно.

Смог ли я такое сделать? Конечно.

Но только это чертовски опасно. Если я перекручу хотя бы немного больше — то пуля будет уже моей.

По спине пробежался холодок. На ошибку нет права. Нужно все сделать точно. Максимально точно.

Я провернул барабан. И еще раз, не доведя до полного оборота совсем немного. Приставляя оружие к виску, примерился — баланс пули был почти неуловим. Значит угадал.

Или перекрутил, и пуля сейчас смотрит мне прямо в голову.

Все выжидательно смотрели на меня. Их интерес был корыстный — многие поставили, что я сейчас вышибу себе мозги. Ставки росли.

Дорошевич тоже смотрел. Казалось, игра свела его с ума окончательно. Он превратился в какого-то зверя, который попробовал человечины и теперь ничего, кроме нее не мог есть. Он гортанно рычал, из уголка рта свешивалась тонкая ниточка слюны.

Выдохнув, я нажал на спусковой крючок.

Стах!

Я ощутил, как дрожит моя рука. Не смотря на все усилия не поддаваться панике, меня трясло. Еще бы! Когда такое было, чтобы я добровольно стрелял сам в себя?

— Кон! — воскликнул Кощей, тоже не в силах сдержать эмоции.

Кто-то из зрителей грязно выругался — его ставка не сыграла, и он продул хорошие деньги.

— Твоя очередь! — прохрипел я, отдавая оружие напрямую Дорошевичу.

— Думаешь, я испугался? — произнес он. — Думаешь, я испугался, щенок⁈

Голос его звенел.

— Клим Климыч, все сделали по два выстрела, — произнес осторожно Кощей. — Может быть, на этом и закончим? Игра затянулась. Ведь можно вернуться к картам.

Этого нельзя было допустить! Я злобно зыркнул на Кощея, пытаясь понять зачем ему останавливать игру. И понял, что тот чертовски напуган. На кону жизнь его босса. И если Дорошевич проиграет, то и Кощея подомнет молодняк, который тут ошивается.

— Нет. — Отрезал Дорошевич. — Мы закончим эту игру в одном случае — пока кто-то не вышибет себе мозги!

Он прокрутил барабан один раз. Второй. Приставил оружие к виску. Произнес:

— Кощей, скажи, чтобы принесли еще шампанского. Мы будем праздновать мою победу!

— Или твою смерть… — добавил я.

Дорошевич криво ухмыльнулся.

И нажал на спусковой крючок.

Глава 19

БАХ!

Звук выстрела был громким и хлестким, будто удар плетью. Дорошевич дернулся и тут же обмяк. Тело его свесилось со стула, пистолет упал на пол.

Все без исключения смотрели на Дорошевича и не могли поверить в случившееся.

И только я, не теряя времени, выхватил пистолет — на этот раз свой, — и резко поднялся с места. Внимание сразу же переключилось на меня.

— Игра окончена! — произнес я.

Все смотрели на меня волком. Я убил их главаря и теперь мне едва ли хотели пожать руку.

В дальних рядах я услышал хруст костяшек пальцев — игроки разминались, чтобы затеять знатную драку. Но у меня были другие планы.

— Кто-то хочет отправиться следом за ним? — прорычал я, кивнув на Дорошевича.

Никто не пожелал уподобиться мертвому противнику и потому молчали.

— Кощей! — рявкнул я. — Завершай!

— Игра окончена, — траурно произнес тот с явной неохотой.

— Кто-то еще хочет сыграть? — едко спросил я.

И вновь ответом мне было молчание.

— Тогда с вашего позволения я оставлю вас.

Не убирая оружия, я подошел к столу и сгреб выигранные деньги.

Потом, не отрывая взгляда от толпы, медленно попятился к выходу. Игроки тоже начали двигаться к двери.

— Стоять! — крикнул я, погрозив пистолетом. — Вы все слышали — игра закончена! Обращайтесь в следующий раз!

Я выскочил на улицу, заскочил в машину и тут же рванул в прочь из этого гиблого места. Вырулив на главную улицу, меня вдруг разобрал дикий смех. Я хохотал и не мог остановиться и сам не понимая, почему мне так весело, хотя я еще секунду назад ходил по лезвию бритвы.

Потом, немного придя в себя, я набрал Кривощекину.

— Александр! — воскликнул тот, едва раздался первый губок. —