Охотник на мафию. Часть 1 - Михаил Васильевич Шелест

поймёшь. И соучастник исполнителя будет и даже организатор - Степаненко. Он-то и покажет на Брехова.

- Брехов? Это, который в Приморрыбпроме? Как и Захаренко? Тот, с кем они судятся?

Юрий кивнул.

- А Степаненко, это ещё, что за тип?

- Очень интересный тип. Руководитель местного отделения «Русского Национального Единства».

- Баркашовцы, что ли? Так они же под конторой! Ни хрена себе! Брехов с Баркашовцами?!

- Вот и думай, кто поляну зачищает. Суд, кстати, и акции у Брехова конфискует и передаст администрации края.

- А, что тут думать? Захаренко - это нам будет «ответка» от «смежников», за шефа твоего придёт. Они сильно с Захаренко рубились. А с акциями Брехова ловко, да-а-а... Тридцать процентов?! Думаю, подставили Брехова. В смысле... Подставят... Для того, чтобы акции отобрать. У Приморрыбпрома столько добра!!!

- Балу конфликтовал с Захаренко? Не знал. И что делать будем? Захаренко защищать?

- Не-е-е... Не будем. Нам ещё не хватало со «смежниками» начать стреляться. Против них мы не выдюжим. Контора в фаворе. Придётся Захаренко, и Карлова им отдавать. Погорячились мы с Балу... Да-а-а... Если ты не выдумываешь, конечно.

- А Макар-стрелянный?

- Тот возомнил себя «положенцем». С "комсомольчанами" бодается. За ним давно воры охотятся. Его ещё в тюрьме хотели на перо посадить, но отбился. Каратист, мать его. Потом с ментами договорился. В нормальную хату перевели. Морозова помогла. Но по Уссурийску ходит слух, что пасут его. Он в своём кабинете и ночует в последнее время. Через неделю, говоришь его кнокнут?

- Ну, да...

- Макара-то хрен с ним, а вот Захаренко с Карловым жалко. Мы рассчитывали на них.

- Так спрячьте...

- А на хрена они нам «спрятавшиеся»? Карлова-то заменить можно, но смысл? «Они» уберут любого, кто не в их обойме.

- Но, смотри...

Юрий снова пересел за стол.

- Всё? Не грохнешься в обморок?

- Это был голодный. Договаривались же... С меня пойло, с тебя закусон. А ты, блять, четыре яблочка и засохшую корку хлеба.

- Что придумал-то? - спросил начальник ГРУ, не обращая внимание на претензии. - Излагай.

- Придумал? Да не-е-е... Так, мысли вслух, - скривился Юрий и подхватил вилкой ещё шкворчащий шмат сала.

- Язык не обожги, - предостерёг начальник ГРУ. – А то придётся в письменном виде...

-Хген тебе, - сказал, цепляясь в сало зубами, Юрий. – У гас гготка гужоная. Саго мы... А-а-а... Кайф.

Какое-то время ели. Потом Юрий отложил вилку.

- Балу убили? Убили. Я "своё руководство" об этом предупреждал? Предупреждал. И Балу, и самого... Сейчас, если губернатор, как ты говоришь, под конторой, меня должны в оборот взять. В бабушку «Вангу» они тоже не поверили, и не поверят. Значит, будут искать мои связи с тобой. Они про них знают, как ты думаешь? Ведь ты же сам сказал, что ваш интерес в смене власти в Роллерсе проглядывается.

- Вряд ли. Слишком уж ты одиозная фигура. Думаю, что увязать такого отморозка, как ты, с какой-нибудь госструктурой, они не додумаются. А наше с тобой знакомство... Так я всех бывших ГРУшников приглашал для беседы. Вон, с Юриком Мамаевым мы часто общались. Только не говори мне сейчас о вашем симбиозе! Не верю! Всё, отстань! Считай, я так психику берегу!

- Да ладно тебе... Не буду. Дальше говори.

- Ну... Ты ведь, действительно, «ванговал» про убийство упорно. И тем более, что даже под пытками, ты скажешь, что это тебе во сне привиделось. Скажешь, же?

Юрий подумал.

- Наверное скажу.

Ковалёв тоже отложил вилку и задумчиво посмотрел на Субботина и сказал.

- Америкосы полиграф привязали к персональному компьютеру.

- Слышал. Китайцы меня за него пытались посадить. Прямо там, в ресторане, представляешь? Ноутбук у них был с собой. Аж с триста сорок восьмым процессором! Но не поддался я...

Ковалёв остановил рукой Юрия.

- Мы такой схитили в Японии. Там наш агент в институте работал. По обмену. Компьюторщик. Русский. Вот он и спиз... Схитил и уехал. Хочешь, тебя проверим, прежде, чем фэбэрам отдавать?

Юрий «вспомнил» будущее Субботина старшего, где без полиграфа ни одна уважающая себя фирма персонал на работу не брала, и согласился.

- Почему, нет? Давай.

- Ну, тогда, дома тебе показываться никак нельзя. Ты по какому паспорту прилетел? – вроде как невзначай спросил Ковалёв.

Юрий хмыкнул.

- По резервному.

- Кто дал, не спрашиваю... И так понятно – китайцы. Ты хоть русский?

- Да, Иваныч, русский и этим очень они меня удивили... Да и вообще...

- Ну... Потом в отчёте почитаю. Паспорт сдашь потом. Я тебе другой дам.

- Почитаешь-почитаешь, - хмыкнул Юрий и покачал головой. – Вот кого мы, вряд ли, когда перехитрим, так это китайцев. Такую многоходовку, что они со мной учудили, надо изучать в университетах на последних курсах. А они её на раз-два-три провернули.

- Ну... Опишешь-опишешь... Я уеду сейчас. Ты сможешь в гостинице устроиться? По своему китайскому?

- Почему нет. Я по нему целый москвич.

- Вот и хорошо, гражданин москвич. Я сейчас уеду, а минут через десять подъедет частник, он тебя отвезёт в гостиницу «Приморье». У них там есть места. Куча народа съехала. Сентябрь, бля... Школа разъехалась с мамашами... А завтра тебе позвонят, приедут и проверят... Ха-ха-ха... И узнают... Как ты выжил, как ты спасся? И на чью разведку работаешь?! – последнюю фразу Ковалёв сказал улыбаясь, но жёстко.

- «Хрен вы угадали, - подумал Юрий. – Я и не такие компьютеры обдуривал. У самого служба безопасности с полиграфологами была».

Как теперь знал Юрий, Субботин старший любил проверять работу службы безопасности на себе и на своих сотрудниках, заодно проверяя их на мелочах. И тестировали безопасники технику на нём тоже. А Субботин тестировал тестировщиков. Любил, короче, Субботин полиграф.

* * *

В гостинице его заселили быстро, удивившись, что приезжий не то, что без чемоданов, но даже без сумки. Юрий объяснил, что вещи завтра подвезут партнёры по бизнесу, а сейчас они «только что из ресторана», а в ресторан, как известно, с чемоданами... Он скривился... не комильфо...

Выдыхал Юрий такой воздух, что к ресепшену сбежались, в ожидании чаевых, все портье. И рука Юрия уже потянулась к кошельку, но тут он вспомнил, что является коренным москвичом, и любые лишние чаевые вызвали бы подозрение у "кураторов" гостиницы.

Поэтому, он дал сотню сопровождающему его парнишке лет сорока и с удовлетворением отметил на его лице гримасу