Подонки! Однозначно - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

избежание путаницы и многовластия на этих заводах распускались Советы рабочих, всякие народные комитеты, остались лишь профсоюзы, они же отвечали и за выдвижение делегатов в местные Советы, оттуда — на Съезд Советов. Выступая на Путиловском под стук мотора «Рено», вращающего генератор, Седов вещал в микрофон:

— Товарищи рабочие! И товарищи инженеры, чей труд столь же бессовестно эксплуатировался буржуазией! В мае этого года я выступал перед вами, обличая предательство революции меньшевиками-эсерами, обещал разобраться с ними, передать фабрики рабочим, земли — крестьянам! Все обещания выполняются! Акции Путиловского завода переданы профсоюзу для распределения между вами, завод — ваш! Пахотные земли учтены и пересчитаны, распределены между крестьянами, как только Съезд Советов утвердит Конституцию и земельную реформу, все наделы перейдут в собственность трудового крестьянства! — его перебил рёв восторга, затем аплодисменты. — Меньшевики и эсеры? Ау, где-то попрятались. Да кому они нахрен нужны, когда меньшевистско-эсеровское Временное правительство низложено, его первый министр сидит в тюрьме за измену и потакание корниловскому мятежу? Пройдёт год, и эти господа сами не вспомнят, что принадлежали когда-то к своим карманным партиям. Но победа не окончательная. Продолжается война с Германией, начатая продажным правительством царя Николая II в интересах буржуазии, Русская армия теперь защищает не доходы империалистов, а родную русскую землю. Для сильной армии нужен крепкий тыл, то есть — вы, товарищи. Заверяю, что революционное правительство России предпринимает всё возможное, чтоб выйти из войны и остановить кровопролитие, но пока враг продолжает воевать и наступать, нам ничего не остаётся, как обороняться и стрелять в ответ. Социалистическое Отечество в опасности! Пусть каждый на своём месте внесёт вклад в её спасение.

Его спич имел успех больше, чем выступления «Битлз» на крупнейших стадионах. В своё время Седов признался Дзержинскому: «любой публичный политик обязан владеть демагогией». Сегодня был очень удачный мастер-класс.

Следующее выступление по сравнению с многотысячным на Путиловском можно было назвать камерным, не только по численности аудитории, но и потому, что добрая половина участников, чтоб послушать Седова, была выпущена из камер, но только в пределах мрачных стен Петропавловской крепости. Остальную массу составили офицеры, проживавшие в Петрограде и во время митинга в Летнем саду не арестованные. В крепость явились не без опаски — вдруг не выпустят обратно, но привлечённые стимулом встретиться с товарищами, заточёнными здесь «плебейской властью».

Поскольку гарнизонные солдаты размотали и подтянули к грузовику с репродукторами провод, запитанный от городской сети, перекрикивать урчание автомотора не пришлось, что было очень кстати, Седов избрал проникновенный тон.

— Вопреки лозунгам всяких безответственных социал-демократов и эсеров, власть в стране переходит к Советам — выборным органам всего народа. Мы, социалисты, не намерены лишать права голоса никого, включая так называемые эксплуататорские классы, прошу простить за марксистскую риторику, не ущемим духовенство и офицерство. Поверьте, я не меньше вашего скорблю о России, которую мы потеряли в феврале благодаря предательству Думы, царских министров, некоторых военных и, главное, полному отсутствию воли у самого государя, наделавшего массу неисправимых ошибок, а потом шмыгнувшего в убежище отречения. Дальнейшую судьбу России решит её народ — через своих представителей на Съезде Советов. Предвижу, что у многих из вас промелькнула мысль — а что могут решить тупые, необразованные крестьяне? Справедливо. Сами они ничего не придумают, но пойдут за самыми умными людьми, способными убеждать. Любой из вас, образованный, начитанный, грамотный, знает больше, чем целый крестьянский уезд. Хотите политической борьбы? Да сколько угодно! Только без призывов к вооружённому восстанию против Совета Народных Комиссаров и стрельбы по милиции, как это случилось у Летнего сада. Более того, суровые приговоры ревтрибунала диктуются чрезвычайной ситуацией из-за войны с Германией, искренне надеюсь, что в условиях мира мы сможем объявить полную амнистию.

Упоминание о предстоящей амнистии, возможно, чуть повысило температуру сочувствия аудитории. Примерно на полградуса выше абсолютного нуля. От большинства слушавших лучилась такая ненависть, что, казалось, её можно пощупать пальцами.

— И так, первое и главное условие либерализации — мир с кайзером. Но пока германская армия наступает, добывая успех за успехом, ни о каких нормальных условиях мира невозможно и мечтать. Нам предложат отдать всю Россию до Урала — согласимся? Я — нет. Потому новое правительство России, Совет Народных Комиссаров, из последних сил стремится укрепить действующую армию, хоть отчасти компенсируя ей ущерб, нанесённый бездарными царскими чиновниками-взяточниками и ублюдочным Временным правительством. Мы обещаем крестьянам землю — и мы дадим её, в том числе запашкой пустующего Нечерноземья и раздачей казённых угодий, солдаты слышат гарантии правительства, что лучшие наделы получат наиболее отличившиеся на фронте. Эсеровские, анархистские и прочие агитаторы, агенты кайзера, призывающие покинуть фронт и саботировать приказы, немедленно арестовываются, самые борзые расстреливаются на месте. Медленно и тяжело, но в армии и на флоте восстанавливается дисциплина.

Он перевёл дух, и в паузу немедленно вклинился кто-то из арестантов:

— Для чего вы нам всё это рассказываете?

— Сами не догадались? Верю, что собравшиеся здесь — патриоты России. Но не все одинаково понимают долг перед Родиной, интересы Родины. В одном мы едины: Германия — враг, врага нужно бить. Или хотя бы принудить к подписанию перемирия на более выгодных для нас условиях, а не капитулируя. У кого сохранились честь, совесть и здоровье, прошу под знамёна генерала Брусилова. В том числе отбывающих малые сроки за корниловщину и Летний сад. С меня достаточно слова чести офицера, и вы отправляетесь на фронт. Не скажу «искупать вину», а только — защищать наше общее Отечество.

Конечно, сколько-то из них забьёт болт на «честное офицерское» и элементарно сбежит. Но заодно разгрузится тюрьма, её камеры ой как скоро наполнятся. Из проблемных офицеров Брусилов создаст ударные чисто офицерские подразделения, направляемые в самые горячие точки прорыва. Если мятежники, проявившие себя заклятыми врагами Советской власти или только возможные, полягут все до единого под немецкими пулями, выйдет вполне удачно.

Глава 15

Рижская наступательная операция началась в ночь на 28 сентября. Брусилов рассчитал, что резервов для активных действий хватит дней на 12, далее наши истощатся, немцы начнут переброску подкреплений, русские дивизии станут в оборону, и это время как раз выпадет на осеннюю распутицу, наихудшую пору для массового передвижения войск. Позиции южнее Риги у немцев занимали всего две дивизии, одна — образованная ранее из ландвера (ополчения) и лишь в ходе войны как-то дотянутая до кондиций. Плотность войск на этом участке поддерживалась ниже любых норм, без сплошной линии фронта, с упованием на полный развал Русской армии, утратившей возможность