Военкор 2 - Михаил Дорин

Из кабины выскочил офицер в свежей «афганке»: форма мятая, кроссовки в пыли, лицо усталое и немного напряженное. Он с силой захлопнул дверь и подошел к нам, поправляя автомат на плече. Я узнал его сразу — это был майор Глебов из Кабула. Этого человека я явно не ожидал увидеть здесь, на передовой.

— Здорово, мужики, — проговорил он, кивнув мне и майору Сергееву. — Чуть не опоздал, еле успел сесть на вертушку. Только-только из Кабула, сразу сюда.

Сергеев явно не ожидал такого поворота и удивленно нахмурился.

— Здравия желаю, Сергей Павлович. По какому вопросу к нам? — спросил командир отряда спецназа, вопросительно вскинув бровь.

Глебов снял кепку и вытер вспотевший лоб тыльной стороной ладони.

— Командир, сам знаешь, я просто так на передовую не полезу. Есть информация, которую вам срочно нужно знать. Буду участвовать лично. Иду с вами.

В голосе Глебова чувствовалась твердость, словно он заранее ожидал сопротивления. Сергеев несколько секунд смотрел на него, будто решал для себя, стоит ли пускать незваного гостя.

— Ну, раз так, пойдемте, расскажете подробности.

Они отошли к карте, где Сергеев совещался с Ильгизом. Принялись о чем-то негромко переговариваться.

Я ощутил легкий толчок в плечо. Обернулся и увидел перед собой Лапшина.

— Владимирович, а это кто? Важный какой-то, смотрю.

— Майор Глебов. Из Кабула. Я его видел пару раз, когда был в штабе армии.

— Штабная крыса? — хмыкнул Лапшин. — Чё он сюда припёрся, тут же не курорт, горы, духи вон кругом.

— Не знаю, но думаю, что-то важное. И он не штабник.

— Смежник из комитета? Ну тоже не есть хорошо. Лишь бы под ногами не мешался. Мы все равно по-своему сделаем.

Я обратил внимание, что Лапшин то и дело давит зевки. Видимо ночью он занимался чем угодно, кроме сна.

— Ты с командиром идешь или с лейтенантом?

— С Сергеевым иду. Так что пересечемся, — ответил я.

— Эт хорошо!

А через минуту Глебов и Сергеев закончили разговор. Командир спецназа выглядел сосредоточенным и даже слегка раздраженным, но виду старался не показывать. Глебов снова надел кепку, с важным видом поправил ремень, а Сергеев громко обратился сразу ко всем бойцам.

— Товарищи, это майор Глебов из нашего штаба в Кабуле, прошу любить и жаловать! Товарищ Глебов идет с нами на операцию. Прошу оказывать ему помощь и содействие. Вопросы есть?

Никто ничего не спросил и Сергеев кивнул удовлетворенно.

— Всем проверить оружие и снаряжение, а потом отдыхать.

Появление майора Глебова озадачило. Казалось бы, чего ради представителю комитета срываться с насиженного места, где он сидит себе под вентилятором. Ну и переться сюда, к черту на рога, в горы, где духи дышат тебе в спину? Обычно «в поле» не все «товарищи майоры» любят работать.

Нет, что-то здесь явно не чисто.

К Глебову подошел Ильгиз, затем еще раз Сергеев. Они снова отошли немного в сторону, видимо, обсуждали маршрут и какие-то детали операции.

Наконец, разговор закончился, Сергеев и Ильгиз направились к своим группам, давать последние распоряжения перед выходом. Глебов остался один, аккуратно свернул карту и убрал в планшетку. Он выглядел уставшим, как человек, который провел не один час в дороге.

Я поймал подходящий момент когда он останется один и подошел.

— Сергей Павлович, можно вопрос задать? Неофициально?

— Валяй, — Глебов протянул руку для рукопожатия и подмигнул. — Надеюсь, ты не против моего присутствия?

— Товарищ майор, мне не привыкать к тому, что все идет не по плану. Лишь бы дело было.

— Хех! Сразу видно, что ты корреспондент — языкастый какой. Дело будет, не сомневайся.

Появление майора Глебова и его «срочные данные» косвенно указывали на то, что на вылазке могут быть сюрпризы.

— Я вот что думаю, — начал я, внимательно следя за его реакцией. — Что случилось такого важного, что вы решили на передовую податься? Неужели в Кабуле, работы не хватает?

Глебов помолчал пару секунд. Вопрос был неофициальный и я уже был готов к тому, что он на него не будет отвечать. Но майор все же ответил.

— Понимаю, Карелин, почему ты спрашиваешь. Ты ведь журналист, у тебя нос на такие дела чуткий. Но поверь, я сюда не за геройскими подвигами приехал. Дело в другом.

Он замолчал, словно подбирая слова, я же терпеливо ждал. Понимал, что сейчас Глебов решает, насколько откровенным быть со мной.

— У меня в Кабуле был контакт с местным наблюдателем, — начал он наконец. — Надежный человек, много раз информацию проверяли, всегда точные данные давал. Так вот, на прошлой неделе он следил за перемещениями духов тут. И указал на один из кишлаков, откуда они могут выйти на этот раз. Я передал всё наверх через местного куратора, но знаешь, как бывает — информации много, всё проверить не успевают… — он развел руками.

Я сразу понял о чем речь. Если наши ударят только с севера, а мы это уже почти сделали, духи спокойно уйдут в Пакистан.

— Ты не думай, я тоже не дурак под пули лезть. Просто если окажусь прав, то упустим духов и получим проблему в разы серьезнее. Мне потом жить спокойно не дадут, что я не настоял, — заключил Глебов.

— Почему именно сейчас прибыли? Почему не раньше? — спросил я.

— Потому что ждал начальство до последнего, — устало вздохнул он. — Только утром наконец разрешили проверить эту информацию лично. Так что, как только дали добро, я и рванул первым же бортом. Даже вещи толком собрать не успел.

В глазах Глебова было столько упрямства и искренней тревоги, что сомнений в его словах у меня уже почти не осталось.

— Так что я просто пойду с вами и посмотрю лично. Если ошибся, так это к лучшему. Но если я прав, тогда успеем передать наверх и хоть как-то исправить ситуацию.

Я задумался, понимая, что человек передо мной говорит дело, а не штабные отписки. Он рисковал, но риск был оправдан. И он был абсолютно прав в том, что решать вопрос надо на месте. Пока высокое командование сделает свои перетрубации, духи успеют уйти сто раз. Но все равно, осталось понимание, что Глебов далеко не