Мастер спорта в догонялки - Анатолий Бурак

себя белому человеку, покинуть сие, в общем и целом, вполне угодное Создателю и очень нужное людям но, при этом как-то не пришедшееся по вкусу лично мне, серьёзное заведение.

И, так как тревожные сирены пока не звучали, а из оставленного мною здания не выбегали толпы преследователей с автоматами я, натянув на морду лица равнодушное что, как известно, ассоциируется у всех с полным и абсолютным спокойствием, выражение, и постаравшись принять браво-придурковатый вид, двинулся прямо в «логово зверя».

Немного при этом порассуждав, правильно ли считать, выполняющих свой долг, держащих взаперти всякое отребье и, тем самым, охраняющих покой мирных граждан честных служивых, негодяями и моральными уродами.

Кто-то может подумать вот мол, «Иванушка-дурачёк»! Тут, на кону стоит его будущее, а он забивает свой пустой котелок «всяким-разным»! На что я, нисколько не сомневаясь в собственной правоте, смело отвечу что, для того чтобы не мандражировать как раз и требуется чем-то отвлечь захлёстываемое хтоническим ужасом и парализующим страхом, сознание.

Помните байку об очень большом и ужасно дорогущем алмазе, через который проходила микроскопическая трещина? Суть в том, что нужно было его расколоть но, при этом, ни в коем случае не испортить. На что имелась всего одна единственная попытка.

Владелец камня, беспокоясь о судьбе собственного сокровища, требовал, чтобы с драгоценностью работал лучший из мастеров. И хозяин ювелирной, вертя стоящий баснословных денег камень в руках, подозвал идущего мимо них юношу. И, указав на дефект попросил парня расколоть алмаз.

Что тот и сделал одним точным и, в общем и целом, довольно-таки небрежным ударом.

«Наверное, это очень опытный и умелый мастер»? — Задал вопрос довольный хозяин сокровища.

«Нет, это ученик». — Ответил старый ювелир. И, дабы расставить все точки над «Ё», добавил. — «Он работает здесь всего лишь второй день».

«Но, как вы могли доверить столь ответственное дело зелёному мальчишке»? — Начал было возмущаться богатый клиент.

«Дело в том, что любой, знающий истинную ценность вашего алмаза, и сложность поставленной задачи мастер, обязательно бы волновался и чувствовал огромную ответственность». — Пояснил ювелир. — «Этот же, как вы изволили выразиться, „мальчишка“, не брал лишнего в голову и, как только что могли убедиться, справился с задачей, пусть и походя, но на отлично»!

Ну, в общем вы поняли да? Чем больше о чём-то думаешь, тем скорее совершишь какую-нибудь ошибку. Так что я, стараясь отвлечься и убежать мыслями от опасности и серьёзности ситуации, рассуждал о различной чуши и совершеннейших пустяках.

Что, в общем и целом, принесло свои очень даже полезные для меня плоды. Во всяком случае, никто не удивился моему появлению. И, когда я открыл двери и вошёл в помещение, в мою сторону мельком бросили лишь парочку, весьма спокойных и, можно сказать, даже каких-то ленивых и благодушных, взглядов.

— Что? — Поднял голову, сидящий за столом и что-то читающий мужчина с погонами капитана.

Двое же караульных, один в звании сержанта а второй со маленькой звездой прапорщика, повернулись в мою сторону на какую-то долю секунды и, тут же потеряв всяческий интерес, продолжили свой негромкий разговор.

— Разрешите обратиться, товарищ капитан? — Не придумал ничего лучше, чем заполнить возникшую паузу я.

И, вскину правую руку к фуражке и отдав честь, обратным движением метнул, смазанную парализующим зельем иголку, ему в шею.

И тут же, буквально кожей чувствуя, как сквозь пальцы уходят бесценные мгновения, два раза повторил бросок. Выцеливая, так беспечно отнёсшихся к моему внезапному появлению, остальных охранников.

Которые, кстати, в отличии от тех, кто работал непосредственно с заключёнными, были вооружены. И, чем чёрт не шутит (прости меня, Создатель, за упоминание имени Врага Твоего), вполне могли продырявить шкурку одного наглого и бесцеремонно нарушающего все мыслимые и немыслимые законы, бывшего младшего лейтенанта милиции.

К счастью, времена нынче стояли спокойные. А авторитет советского правосудия и карающих органов был незыблем и очень, очень велик. Так что немедленного, отточенного до автоматизма рефлекса стрелять на поражение у конкретно этих служивых, попросту не выработалось.

Как уже говорил, яд не вступает в реакцию с организмом мгновенно. И у поражённой им жертвы, в любом случае, имеется пара секунд. За которые можно не то, что завалить нагло ворвавшегося беглеца. Тут хватит времени, чтобы нажать пресловутую «красную кнопку» и устроить «всеобщий армагеддец».

Но, опять же. Это ежели всегда быть настороже и постоянно «на нерве». Здесь же, не ожидающие от зачем-то пришедшего сослуживца подвоха, на меня просто удивлённо посмотрели.

Разве что прапорщик, хлопнув по шее ладонью, успел задать сакраментальный вопрос.

— Какого хуя?..

Правда, дальше этого его любопытство распространиться не успело. Так как снадобье начало действовать и все трое, стали тихо-мирно съезжать на пол.

Я же, не теряя времени даром, на всякий случай оборвал провод у телефона. И, отодвинув массивный засов и повернув чёрную пластиковую блямбу накладного, так называемого «английского» замка, вышел на улицу.

Дверь за моей спиной с лёгким щелчком захлопнулась. Отрезая мне путь обратно и, таким образом, начав символический отсчёт и дав старт очередному витку моей сложной и богатой на разнообразные события, непутёвой жизни.

И ваш покорный слуга, стараясь не вызвать совсем не нужных подозрений и не сорваться на бег, зашагал прочь от, так не ласково встретившего и совсем не любезно приютившего его, пенитенциарного заведения.

Глава 20

Как уже упоминал, причём неоднократно, ветреная и игривая фортуна любит одаривать своими милостями людей альтернативно одарённых. А так же склонных к неумеренному потреблению, сильно вредящих здоровью но, при этом временно радующих душу и облегчающих восприятию окружающей действительности, горячительных напитков.

Но, поскольку к спиртному я, в общем и целом, равнодушен, смело могу причислить себя к первой, весьма многочисленной и неизвестно как (подозреваю, что исключительно милостью Создателя) продолжавших населять нашу бренную землю, категории граждан.

Короче, мне попросту и очень несказанно, повезло. Ибо ничем другим объяснить успешное завершение моего наглого и беспрецедентного побега я просто-напросто не могу.

Никем не остановленный, я беспрепятственно удалился от тюрьмы, свернул за угол и, пользуясь отсутствием понатыканных всюду видеокамер, скинул в ближайших кустах позаимствованную форму. Потом скатал её в тугой ком, постарался замаскировать ветками и прошлогодними листьями и припустил что есть мочи.

Мысленно, при этом поудивлявшись, откуда вообще пришла в мою стукнутую газовым баллоном голову сама идея постоянного мониторинга и видеофиксации окружающего пространства.

«Не иначе, фантастики перечитал» — Убеждал себя я. — «Сам-то про это не помню. А вот так, подспудно и неосознанно, нет-нет, да и