Синдикат должен быть разрушен - Алексей Шумилов

— Умеешь ты говорить комплименты, — свернула белозубой улыбкой девушка. — Я прямо таю. Значит, после работы едем на виллу.

— Что у тебя с охраной и персоналом? — поинтересовался я.

— Нормально, — пожала плечами девушка. — В домике для прислуги на территории живет семья пенсионеров с взрослым сыном. Их лично Джон подбирал. Старший мужчина — его товарищ, бывший военный, участвовал в корейской войне. Ему шестьдесят, но ещё бодрый. Периодически патрулирует территорию с револьвером и помповым ружьем, ночью выпускает собак из вольера. Сыну — тридцать, ухаживает за садом, подметает дорожки. У него вроде проблемы с сердцем и давлением. Женщина работает горничной, убирает дом. Всё трое — люди надежные, Джон за них поручился.

— Ладно, тогда я своих бойцов возьму, в крайнем случае, заплачу им за переработку, — решил я. — Тебя это не стеснит?

— Почему это должно меня стеснить? — удивилась Мадлен. — Вилла в три этажа, пятнадцать спален. Есть где их разместить. В крайнем случае, имеется отдельный домик для гостей. Не вижу никаких проблем.

— Тогда договорились.

* * *

Вилла Мадлен находилась километрах в пятнадцати от Нью-Йорка, на небольшой поляне метрах в ста от трассы. Слева и справа в двухстах метрах от высокого, больше человеческого роста забора, угрожающе раскинули ветви лиственницы, ощетинились пушистыми иглами пихты, сосны и ели.

Открыли нам почти сразу, как только ставший перед воротами «Марк VII» Мадлен требовательно прогудел клаксоном. Наш «Линкольн-таун-кар» заехал следом за автомобилем девушки и припарковался рядом, на широкой асфальтовой площадке рядом с машиной Хэлловея.

Я вышел, окинул взглядом территорию и восхищенно присвистнул. Белоснежная беседка с зоной барбекю, накрытой навесом, утопающая в зелени веранда, выложенный благородным мрамором входной ансамбль. Аккуратные дорожки из бежевой, светло-коричневой плитки, извивающийся вокруг территории большой ручей, художественно огороженный по краям скальным камнем, весело светились в желтом свете столбиков фонарей, имитирующих светильники «под старину».

— Нравится? — улыбнулась, остановившаяся рядом Мадлен.

— Очень красиво и со вкусом, — с чувством произнёс я.

— Дизайнер очень талантливый, один из лучших, — пояснила внучка миллиардера. — Пришлось много денег ему отвалить, но это того стоило.

К нам приблизился седой мужчина. Второй, помоложе и повыше, остался у ворот.

— Добрый вечер, мисс Рокволд, — чуть поклонился он. — Рады вас видеть. Проходите в дом. Лиззи уже заканчивает готовить.

— Спасибо, Барни, — улыбнулась девушка. — Держишься молодцом. Как твоё здоровье?

— Нормально, мисс Рокволд, — с достоинством ответил седой. — Не так как в молодости и раны, полученные в Корее, беспокоят, но жить можно…

На пороге дома нас встретила такая же седая, полная женщина в строгом сером платье и белом переднике.

— Здравствуйте, мисс Рокволд, — пожилая леди улыбнулась, в уголках щек выступили кокетливые ямочки, морщинки разгладились, глаза зажглись задорными огоньками и на мгновение сквозь усталое лицо шестидесятилетней дамы проступили черты симпатичной девушки, которой она была когда-то, лет сорок назад.

— Здравствуй, Лиззи, — улыбнулась в ответ Мадлен. — Всё успела наготовить?

— Конечно, мисс Рокволд, — удивилась женщина. — Разве я вас когда-то подводила?

— Никогда, — весело подтвердила внучка миллиардера. — Проводи, пожалуйста, Джона и нашего гостя в кабинет, парней — в столовую, принеси им что-нибудь перекусить и попить.

Орловски и Дик, зашедшие за мной, смущенно потупились. Джон переложил с руки в руку, захваченную из машины кожаную папку.

— Потом возвращайся на кухню, покажешь, что наготовила, — добавила девушка. — Поболтаем о разном, вспомним былые времена, пока джентльмены будут обсуждать дела.

— Как скажете, мисс Рокволд, — согласилась пожилая леди и повернулась к нам. — Пойдемте, джентльмены.

Столовая находилась в соседнем помещении за кухней. Парней усадили за стол, а нас повели на второй этаж. Кабинет оказался большой комнатой, с массивным столом из красного дерева, огромным глобусом-баром и деревянными стульями с мягкими спинками из черной кожи и круглыми массивными навершиями. Создавалось впечатление, словно сидишь на уменьшенной копии трона средневекового монарха-злодея.

— Ну что, приступим? — Хэлловей уселся во главе стола, раскрыл папку и достал стопку листов. — Мадлен тебе рассказывала, что Синдикат это торговля наркотиками, оружием и наемниками?

— Конечно, — кивнул я. — Правда, без особых подробностей, в основном общими словами.

— С чего начнём?

— Давайте с наркотиков.

— Хорошо, — Джон на мгновение задумался и решительно кивнул. — Что ты знаешь о мировой торговле наркотиками? Можно, кратко в нескольких словах.

— Да особенно ничего, — признался я. — В Колумбии обосновались Медельинский Картель и Кали. Кроме своей страны в зоне их влияния Боливия, Перу, Гондурас. Активно работают в Штатах, даже в Европе. В Азии наркоту выращивают местные дельцы, в Афганистане — пуштуны. Существует ещё так называемый «Золотой Треугольник» на территории Лаоса, Мьянмы и Таиланда, один из самых крупных производителей опиума в мире. Прибыли каждой большой организации — миллиарды долларов, имеются свои бригады наемных убийц, частные армии плантации, маковые и коки, разветвленная сеть осведомителей, мелкооптовых и розничных продавцов, множество коррумпированных чиновников на самых высоких постах. Если кратко, это всё.

— Для начала сойдет, — кивнул Джон. — Теперь давай углубимся в тему. Но для начала, уточним одну важную деталь. Документы я тебе покажу, кое-что, возможно, разрешу использовать. Но без указания источника.

— Ладно, — согласился я.

Хэлловей начал копаться в листах, случайно столкнул пальцами стопку, один лист спланировал на пол возле меня. Я резко нагнулся, подхватил его пальцами.

С пронзительным звоном треснуло окно. Воздушная струя шевельнула волосы, заставив похолодеть от страшного предчувствия. Лоскутами лопнул клок обоев, брызнула, подняв серое облачко пыли, каменная крошка. Я бросил быстрый взгляд на стену. В том месте, где ещё мгновение назад маячила моя голова, виднелось неровное круглое отверстие.

Глава 17

Тело отреагировало автоматически, ещё до того, как пришло осознание произошедшего. Я мягко плюхнулся на выставленные вперед ладони, ложась грудью на большой ковер. Рядом, под прикрытие стола нырнул Хэлловей.

— Твою мать, — шепотом выругался бывший цэрэушник. — Это ещё что такое⁈

— Стреляли, — невольно я перефразировал популярное выражение советского кино и криво усмехнулся.

— Это понятно, — буркнул Хэлловей. — Как они на нас вышли, черт подери?

Дверь резко открылась. В кабинет аккуратно заглянул Орловски с пистолетом наперевес. За ним маячило обеспокоенное лицо Мадлен, растерянная Лиззи и напряженный